Век Дракона - Ветер Свободы
Шрифт:
– Брр, как он зло на нас посмотрел, - даже Хедд заметил "доброжелательный" взгляд храмовника.
– Угу, - буркнул я.
– Давай поторопимся, - сказал я, пятой точкой предчувствуя неприятности. Или, может быть, моё воображение разыгралось. Всё же у меня развилась некая паранойя, связанная с храмовниками. Да и у кого не появится такая черта характера, имея такие воспоминания... Хвала богам, что я могу контролировать свои сны, да и провожу я почти всё время в тени, пытаясь повторить то, чему меня учил наставник Ульдред.
Кстати,
Дойдя до склада и надзирателя и благополучно обменяв штаны, мы направились назад.
В то время как мы шли, моя интуиция орала благим матом, что нужно поторапливаться и побыстрее оказаться среди других магов.
Так как было уже поздно, в коридорах можно было встретить только дежуривших храмовников, и мне это не нравилось. Не имел я к ним доверия.
Двигаясь прямо за Хеддом, я постоянно оглядывался по сторонам.
Заходя за угол, я увидел, как тушка Хедда, который шёл впереди меня, отлетела и ударилась о стену.
Выскочивший из-за угла храмовник без лишних слов мощным ударом ноги в грудь отправил меня в полёт к бессознательному Хедду.
– - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Ормелан Дельмас был в бешенстве. Выйдя из больничного крыла, его сразу же отвели к рыцарю-командору Грегору. Тот вещал ему, что так поступать с магами, видите ли, нельзя! И даже назначил наказание - внеочередные ночные дежурства.
А только что, прямо перед дежурством, какой-то мужлан, бывший крестьянин, посмел его ударить! Да как этот простолюдин посмел поднять на него руку!
И это всё из-за какой-то отрыжки демона! Разве не видно, что это одержимое отродье демонов?! Нет, не могут у нормального человека, истинно верующего в великого Создателя и святую Андрасте, быть такие бело-седые волосы!
"Я всего лишь показал этому отродью, что спуска не будет! Эти глупцы не видят очевидного! Возмутительно, что я, исполняя свой долг, показывая этим магам, где их место, был наказан! А этот старый глупец Грегор? Сделал мне выговор и даже уведомил преподобную мать о моём "неподобающем" для храмовника поведении", - искренне возмущался Ормелан.
"Ну-ну. Посмотрим, как долго ты продержишься на своим посту, глупец. Стоит моему отцу узнать о том, что здесь творится, он сразу использует все свои связи в Орлее, чтобы указать на непотребства, что творятся в этом кругу, - злорадно подумал юный храмовник.
– Маги, имеющие наглость дерзко смотреть в глаза храмовнику! Наказание рыцаря из-за какого-то демонического отродья! В Орлее такого нету. Там достаточно святых мужей веры, которые искренне исполняют заветы Андрасте!
– стиснул зубы от ненависти Дельмас.
– Ферелденские варвары! Да покарает их
Чем больше времени проходило, тем сильнее было раздражение Ормелана. Ведь если бы не это, то сейчас он бы сидел в таверне на пристани озера Каленхад, попивал пиво и общался бы с дамами.
"Пусть они и ферелденки, но не зря мы, орлезияне, держали Ферелден так долго. Красота и изящность Орлея дошла и до этой Создателем забытой земли. Осталось научить ферелденцев любить и одеваться, и всё, в Тедасе будет ещё одна культурная страна", - раздражённо подумал Ормелан, отгоняя от себя фантазии и мысли о прекрасном вечере в обществе очаровательных дам.
Патрулируя коридоры круга, Ормелан бросал на всех мимо проходящих магов мрачные взгляды, полные ненависти.
"Во всех бедах виноваты эти отродья", - накручивал он себя.
Не выдержав того, как косились на них маги из-за новобранца, напарник Дельмаса остановился.
– Слушай сюда, папенькин сынок. Если ты не перестанешь смотреть волком на всех мимо проходящих магов и провоцировать их, я тебе всю твою смазливенькую морду начищу", - сказал он, прижав Ормелана к стенке в одном из безлюдных проходов.
Флетчер Дагер был старым, опытным храмовником. Он понимал храмовников, которые ненавидели магов, но никогда не позволял им открыто проявлять свою ненависть.
Слишком дорого может обойтись провоцирование мага.
Он, как один из выживших храмовников в круге Ферелдене при той кровавой бойне, знал это лучше всех.
Он помнил, как церковники измывались над магами, придумывая всё более страшные и унизительные наказания. Тогда все считали, что имеют полное на это право. После первого бунта маги не были в их глазах разумными, имеющими чувства людьми. Они были отродьями, которые только и ждали момента, чтобы напасть.
Дагер прекрасно помнил двоих из тех семерых участников второго бунта.
Он помнил те угрозы смерти от юных храмовников в сторону девушек и их молодых людей, если девушки не расплатятся с ними своими телами.
И он, к своему стыду, был одним из них. Если бы он тогда знал, к чему приведет их "невинная забава", как они это называли, то удавил бы сам себя и своих друзей, чтобы только не допустить той катастрофы, которая произошла день позже по их вине.
Скольким братьям храмовникам пришлось умереть ужасной смертью из-за глупости и спеси нескольких глупых юнцов.
Он помнил те разорванные на части тела и перекошенные от ужаса лица... Он слышал их крики, но ничем не мог им помочь. Был приказ забаррикадировать двери и ждать подмоги от магов.
Он был одним из первых, кто зашёл за чародеем Ульдредом в казематы храмовников, где были десятки изуродованных трупов, где кровь стояла по щиколотку.