Век эмпирей
Шрифт:
Карин выпрыгнула из кресла, поскольку он потянулся, чтобы коснуться ее лица.
— Это переходит все границы — сказала она. — Уйдите от меня или иначе…
— Иначе что? — он улыбнулся, закрывая ее пульт, проходя мимо. — Вы позовете на помощь? Вызовете охрану? Не беспокойтесь, никто не придет, пока я не кончу.
Он ринулся вперед, издеваясь над ее исступленной попыткой защищать себя. Она закричала, когда он кинул ее на столешницу; потом почувствовала резкую боль, когда его кулак
— Неужели вам это не требуется? — сказал он, сдирая с нее одежду. — Вы испытали стресс; вы нуждаетесь в том, чтоя собираюсь вам дать.
Кашляя кровью, просочившейся через ноздри, она слабо бормотала:
— Ты за это поплатишься.
Его форменный пояс упал на пол, следом полетели штаны.
— Ругайтесь же, — сказал он, водя руками по внутренней части ее бедер, сдирая с нее нижнее белье. — Я обожаю,когда ругаются.
Она отбивалась изо всех сил, но он был слишком силен; она пробовала кричать, но он только больнее бил ее. Получая удовольствие от ее криков отчаяния и боли, он раздвинул ей ноги, собираясь проникнуть внутрь. Карин сопротивлялась, все больше слабея; мысль о том, что ее изнасилует это животное, была невыносима; в этот момент внезапная яркая вспышка ослепила ее; громкий удар оглушил и, казалось, разорвал барабанные перепонки.
Воющий звук заполнил уши; перед глазами мелькали зеленые пятна и искры. До нее донесся отдаленный звук бегущих ног, потом шум краткой борьбы.
— Боже мой! — словно сквозь подушку расслышала она знакомый голос. — Врача!
Перед ней возникло безумное лицо Кейтана Юна.
— Карин! — Она видела его рот. — С вами все в порядке?
Он отступил в сторону, но бывший с ним охранник-брутор, с самым добрым взглядом, который она когда-либо видела, — поместил пару электронных устройств ей на уши. Через секунду звон исчез, и стало можно различить какие-то звуки.
— Лучше? — спросил он.
— Да, — пробормотала она. — Но мой нос…
— Сломан, — продолжал он, передав ей салфетку из наномарли. — Держите это пониже. Когда я подниму вас, нос будет слегка поврежден.
Она чувствовала, как сильные руки поддерживают ее спину; поставленная вертикально, она увидела, как липкая кровавая слизь вытекла из носа в марлю. Она чувствовала покалывание, поскольку наноматериал нащупывал путь к источнику крови, пробуя соединить микро-разрывы в пазухах.
Санитар отступил; Кейтан обнял ее за плечи.
— Карин… — сказал он.
— Что вы… как… — простонала она, готовая вот-вот расплакаться.
— Тш-ш, — произнес он, крепче обнимая ее. — Сейчас нет времени для слез, Карин… охрана, которая сделала это с вами, — часть сети Карсота. Люди,
Она сидела, держа марлю, в оцепенении и замешательстве, которые перерастали в гнев.
— Две минуты, сэр, — услышала она. «Кто-то обращается к Кейтан Юну „сэр“?»
— Карин, слушайте меня, — сказал он. — Вы были бы убиты, если бы мы не прибыли. Это все.
Она чувствовала, что он помог ей встать на ноги, и гнев увеличился десятикратно, тем более что она осознала, что наполовину обнажена; вид ее порванной одежды на полу сделал ее разъяренной.
«Это действительно случилось со мной?»
— Можно ли чем-то ее укрыть, — потребовал Кейтан.
— Нет времени, — ответил санитар. — Мы должны уходить. Немедленно.
Карин увидела нереальную сцену: тот охранник, который пытался ее насиловать, лежал на спине, также полуголый; бруторы-охранники стояли на его руках и ногах, не позволяя шевельнуться.
— Что с ним собираются делать? — спросила она.
Санитар с нежными глазами отцепил оружие.
— Сэр… — сказал он, показывая, что сейчас произойдет.
— Карин, пора уходить из офиса, — предупредил Кейтан.
— Нет, — сказала она, и в этот момент каждый «гвардеец» в помещении обернулся к ней. — Я хочу это видеть.
Регион Великие Пустоши, созвездие T-W4L3
Система H9S-WC
По мере того как проходили часы, как оставалось позади пространство, для Карин Мидулар становилось все труднее понять, какая часть ее кошмара была наиболее отвратительна.
И преследование, и месть оставили столь же грязный след в ее душе, сколь грязной она чувствовала себя физически. Простая и убийственная правда была в наблюдении расправы над насильником — это зрелище принесло удовлетворение, хотя не содержало ни на гран благопристойности.
На это накладывалось парадоксальное поведение санитара: его добрые слова, сочувствие в его глазах и странные инструменты, медпакеты и оружие, которыми он и лечил, и калечил без колебания.
Память еще и еще раз воскрешала детали: приглушенный чпоквыстрела, влажный треск разорванного черепа и растекающихся мозгов, ни с чем не сравнимый запах крови. Это было ужасно и безобразно; и все же странным образом доставляло удовольствие.
Лицо Кейтана то освещалось, то затемнялось, как судно — этот атакующий фрегат класса «Волк», на котором они мчались от системы к системе, к неизвестной конечной точке. В этот момент Кейтан заговорил.