Век стали и пара
Шрифт:
— В таком случае, благодарю, — офицер Сом расплылся в облегченной улыбке. — Не буду мешать вашему отдыху.
Развернулся на каблуках и отправился вслед за подчиненными.
Найден докурил папиросу, тщательно затушил ее в специально отведённой для этого дела чаше — легкое опьянение от впрыска адреналина к этому моменту полностью сошло не нет, оставив после себя только тяжесть в голове — и пошел спать в каюту.
Глава 6
Герои сталкиваются с неожиданными затруднениями
— К четвертованию…
Все естество Виктора от пяток до макушки затопило отчаяние, сердце казалось
— Нет, что вы делаете?! Какого хрена?
Найден, глядя на приближающего мужчину с топором, собрался с силами… И проснулся.
Иногда так получалось, что он осознавал иллюзорность происходящего вокруг, понимал, что ему это снится, и находил в себе силы вырвать сознание из отвратительно-заезженного и столь тяжелого для него сюжетного действа.
Полицейский вдохнул-выдохнул и некоторое время лежал с отрытыми глазами глядя в нависающую над ним верхнюю полку, где тихонько в две дырки сопел стажер. Через меленький круглый иллюминатор внутрь каюты попадали первые утренние солнечные лучи, окрашивая темное пространство в сероватые тона. Ради пожарной безопасности никакого освещения внутри жилых помещений не предполагалось, и днем можно было рассчитывать только на естественное освещение, а ночью на лампы, установленные в коридоре. Не слишком удобно, но на одну ночь сойдет.
Пролежав еще некоторое время с открытыми глазами Виктор все же сумел провалиться обратно в сон. Под мерный убаюкивающий перестук паровых машин, вращающих воздушные винты — сначала шум мешает, но потом просто перестаешь его замечать, он становится частью естественного звукового фона воздушного корабля — ему всегда хорошо спалось, и только явно не слишком удачный коктейль из алкоголя и адреналина в крови призвал из глубин подсознания дурацкий сон.
— Отлично выглядите, — даже не пытаясь сдерживать улыбку во время завтрака прокомментировал подпухшее лицо Виктора стажер. Легкий скользящий на первый взгляд удар «пойманный» скулой, на проверку оказался не удачным, и теперь щека саднила, а под левым глазом наливался не слишком представительного вида фингал. Учитывая, что после приключений в Военном министерстве у полицейского пострадала правая сторона, получалась полнейшая симметрия, которая, впрочем, Найдена почему-то совсем не радовала.
— Заткнись, — буркнул Виктор, чем вызвал только откровенный смешок младшего коллеги.
До самого прилета в Капратск больше ничего интересного не произошло. Часть пассажиров сошло на промежуточных остановках ночью и теперь в ресторане было заметно свободнее чем вчера. Найден то и дело ловил себя на мысли, что пытается высмотреть среди попутчиков девушку с шикарными волосами, однако она так и не появилась. То ли была среди тех, кто сошел раньше, то ли предпочла отсидеться в своей каюте. У Виктора в какой-то момент даже мелькнула мысль расспросить о ней у персонала, но в итоге он решил, что это будет перебор.
В нужный командировочным полицейским город «Генерал Блюхер» прибыл уже сильно после обеда. Солнце было еще высоко, однако учитывая конец недели шансов успеть поймать кого-то на работе практически не оставалось, потому подхватив свои вещи они направились заселяться в ведомственную гостиницу, где для них была забронирована пара номеров.
Капратск — небольшой город, лежащий у отрогов горной цепи, проходящей через полконтинента, был типичной провинцией. Полторы сотни тысяч населения, несколько фабрик, винный завод, старая полуразрушенная и растащенная местными пейзанами на строительный материал
Главной же достопримечательностью и гордостью города был местный университет, входящий в пятерку наиболее престижных учебных заведений королевства и образовавший вокруг себя что-то вроде научного округа, притягивающего в Капратск светлые головы со всего юго-востока королевства. Поэтому ничего удивительного в том, что лаборатория, занимавшаяся проблемами левитации, располагалась именно здесь, в общем-то и не было.
Десять минут на наемном паромобиле, еще час на то, чтобы заселиться и привести себя немного в порядок после короткого перелета, после чего было решено отдать дань местной кухне. Благо при гостинице имелся средней паршивости ресторанчик и идти куда-либо полицейским не потребовалось.
— О! Смотри-ка, наше дело наконец утекло в прессу, — обычно Виктор предпочитал читать свежие газеты по утрам, но на борту оторванного от земли пузыря с этим было сложно, поэтому до актуальной печатной продукции Найден добрался только к ужину. Пока ему несли традиционную местную кукурузную кашу с мясом, он успел пробежать глазами сегодняшний выпуск «Голоса Поруссии». — Пишут, что его величество под давлением сентябристов все же отправил военного министра в отставку. Неожиданно, я думал до этого не дойдет.
— Я, если честно, не интересуюсь политикой, — в ответ на восклицание старшего товарища Лев только смущенно пожал плечами и уткнулся в стакан с ягодным морсом. Стажер вообще на алкоголь особо не налегал, но тут и Виктор решил поддержать его почин и тоже ограничился чашкой кофе. Приключений предыдущего вечера ему и так хватило.
— Это ты зря, — Найден опустил газету и посмотрел на стажера поверх нее, — нынешнее время такое, что всегда нужно понимать, с кем ты и против кого.
— Ну вы с кем и против кого? — Не скрывая издевки в голосе поинтересовался стажер.
— Я — случай уникальный, — с небольшой заминкой ответил Виктор. — Я сам за себя, мне к политике прикасаться запрещено. Конечно кое-какие связи из прошлой жизни остались, однако большая часть порусских вельмож прекрасно умеет держать нос по ветру. Общение с бывшим принцем — совершенно не, то что может помочь карьере. А вот наоборот, загубить — легко. Поэтому я могу только читать газеты и быть сторонним наблюдателем. Но если выбирать из присутствующих в нашем Верховном Совете фракций, то, пожалуй, платформа кадетов мне наиболее близка.
— Пхе, — скривился Лев, — центристы! Ни вашим, ни нашим, ни рыба, ни мясо. Мы желаем иметь возможность порулить страной, но что-то реально менять не желаем потому что страшно. Самая бесполезная фракция в парламенте.
— Да вы батенька радикал, — Виктор удивленно опустил газету, задумчиво вернул ее обратно в сложенное состояние и шлепнул на край стола. — Дайте угадаю… Левак, для консерватора вы слишком молоды. Сочувствуете социалистам? Или даже анархистам?
Весь левый фланг политического спектра в Поруссии был под строжайшим запретом. Социалисты, коммунисты и прочие анархисты всех мастей преследовались безопасниками максимально жестоко, что, однако, совсем не мешало их существованию, скорее даже наоборот.