Век сурка
Шрифт:
Зомби — это лут.
Зомби — это опыт.
И сконцентрировав вот это вот все в одном месте, Система лишила большую часть землян доступа к обычному способу прокачки. А ведь первые дни — самые ценные с точки зрения выпадения лута.
Кроме того, зомби друг друга не жрут. И если оставить их на какое-то время в покое, не пропалывая их популяции, они растут в уровнях. И будут делать это куда быстрее, чем игроки.
Кроме того, это было открытое приглашение для могущественных системных кланов. Им создали плацдарм,
Это все, конечно, произойдет при условии, что ядерное оружие действительно не работает. Но в прошлые приходы Системы оно не работало, я помню, я специально интересовался. И если Виталик этого момента не предусмотрел…
А ведь никто не способен предусмотреть вообще все.
В конце концов, Виталик, каким бы читером он ни был, всего лишь один человек, а противостоит ему огромный древний механизм, который такие задачки решал уже не раз. И формально все остается в прежних рамках. Сказано, каждый восьмой, значит, каждый восьмой…
— Где проходит это совещание? — спросил я.
— Тут недалеко, не волнуйся. Он быстро придет, когда освободится.
— Отведи меня туда, — сказал я.
— А, что? Не, не стоит. Посиди лучше тут, чайку попей.
Это его отношение и его снисходительный тон меня доканали. Все, типа, делами заняты, один Федор болтается, как не пришей козе рукав.
И тогда я использовал прием, к которому в обычной жизни стараюсь прибегать как можно реже. Ну, просто потому что не такой я человек.
Чапай когда-то называл этот мой прием “включить Гендальфа”.
Хотя я, конечно, не белый, да и ростом с легендарного старикана не вышел.
Я аккуратно поставил стакан с недопитым чаем на подоконник.
Я встал с кресла.
Я включил огненную ауру.
Я на максимум выкрутил свои ректорские абилки.
— ОТВЕДИ МЕНЯ ТУДА, — сказал я.
— Ох ты ж! — спохватился дед Егор и рванулся к огнетушителю.
Похоже, со спецэффектами я все же переборщил, а с харизмой, наоборот, недокрутил.
— СТОЯТЬ! — сказал я.
Он остановился.
— ОТВЕДИ МЕНЯ ТУДА!
— Так бы сразу и сказал, что тебе срочно, ек-макарек, — пробурчал он. — А то ведешь себя, как отличница на вписке, к стеночке прислонился и глазками хлопаешь…
Совещание действительно оказалось недалеко, буквально через три двери. Там был оборудован небольшой конференц зал, где на огромном экране показывали карту мира с очагами поражения. Точнее, с одним очагом поражения.
Ну, вы уже знаете, где.
— Ядерный удар, — говорил кто-то из генералов. — И танковые дивизии выдвинуть, чтоб не одна мертвая сволочь, значит, не проскользнула. А потом кукурузой все засеять…
— А если ветер переменится? — возразил ему кто-то в штатском.
— Нужно учитывать современные реалии, — взял слово кто-то
Дверь, как назло, не скрипела, а они были настолько увлечены дискуссией, что совершенно меня не заметили.
— ГХМ, — сказал я.
И вот тут они меня заметили и тут же схватились за оружие. Причем я должен отметить, что скорость реакции у людей в штатском ничуть не уступала скорости реакции людей в военной форме.
— Спокойно, — сказал Виталик. — Это свои.
— Егор Михайлович-то точно свой, а кто этом с ним?
— Тоже наш, — сказал Виталик. — Федор, я же сказал, что подойду к тебе, как освобожусь.
— Конечно, — сказал я уже нормальным голосом, и ауру тоже погасил. — Я все понимаю, конечно. Ты тут играешь в осаду, к которой готовился добрый десяток лет, и тебе дико любопытно узнать, что у тебя получилось. И ты пытаешься спасти страну, честь тебе и хвала, за предыдущие двенадцать попыток это ни у кого не получилось. Но я, вообще-то, пытаюсь спасти вообще всех, а ты ни хрена не хочешь мне в этом помогать.
Я мог бы еще напомнить, что он и был главным виновником грядущего катаклизма, но решил, что озвучивание этой информации при подчиненных это будет не самым благоразумным решением.
Виталик потер лицо.
— То есть, ты не шутил, да?
— Вообще ни разу не шутил, — сказал я.
— Ладно, пойдем, — он повернулся к собравшимся. — Товарищи, общая стратегия определена, разработкой технических деталей займитесь сами, но не затягивайте. Через час решение должно лежать у меня на столе, но я буду рад, если оно окажется там раньше.
Мы вернулись во владения деда Егора, это было ближе, хотя я бы предпочел поговорить в кабинете самого Виталика. Возможно, там было бы нагляднее.
Я уселся в кресло, взял с подоконника остывший чай и слегка подогрел его в ладонях. Виталик примостился на краешке стола и скрестил руки на груди.
Закрытая поза, плохой знак.
— Ну и чего там такого срочного, Федор?
— Я знаю, из-за чего Земля все время уходит на перезагрузку, — сказал я.
— Очень хорошо, — сказал Виталик.
И я понял, что он тоже знает.
Что он вспомнил, а может быть, на этом витке цикла и вовсе не забывал.
А я, черт побери, не знал, как начать. Ведь получается, что мы совсем его не знали.
— Ну, — сказал Виталик.
— Та фотография у тебя на даче, — сказал я. — Плюшевый мишка в твоем инвентаре. У тебя есть сын.
— Есть, — подтвердил Виталик. — Не прошло и двух веков, как ты об этом узнал.
— Да, — сказал я. — И это он. Это его смерть запускает откат.
Виталик кивнул.