Вектор Пути
Шрифт:
Дорогу жизни
К себе лицом бы повернуть,
А зло с добром пускай себе гадают.
Едва ли испокон веков чего-то больше знают.
– Давно в театре не был, - вздохнул Родослав.
– Мы так другим театром заняты, что забываем, что есть ещё какие-то… Искусственные.
– Сотворённое не может быть искусственным.
– Но оно же не рождённое!
–
На сцену снова вышли ещё трое в костюмах волхва и рыцаря. Третий был без костюма, он и начал:
Монах и старец в чистом поле повстречались.
В вопросах веры в мненьях не сошлись.
За это долго бились
И молодость в кресте одерживает верх.
Волхв упал на колени, раненый мечом. Паладин занёс оружие над головой, гордо выкрикнув:
– Умрёшь ты, жалкий раб! Ты продал свою душу! Гореть же будешь в пламени Геенны тысячи лет!
Волхв гулко ответил:
– Да что ты знаешь о душе? Ты, ослеплённый верой?! Ты светом ослеплён! А сам идёшь во тьме.
– Моя душа принадлежит лишь Богу. Он создал нас, свободой страстной наделив…
Хрипло кашлянул волхв:
– И где узрел свою ты скорбную свободу? Твой бог сказал тебе рубить. И рубишь ты, презрев другие мысли. Ты пешка лишь в его игре.
Покачал головой паладин, останавливая меч:
– Я бьюсь за царство света, жизни. Повержен будет враг.
Снова приподнял голову волхв:
– А кто есть враг? Ты сам себе лишь враг!
– Молчи, презренный! Моё дело свято! Я заработал уголок в раю.
Шёпотом ответил волхв сам себе:
– Беги, беги. От жизни и от ада. Раба лишь ждёт тебя награда. Проклял душу ты свою.
– Чего молчишь? Не уж-то бесов вызываешь? Вот я мечом тебя! И крест мой при себе!
– Вся нечисть жизни – ваша лишь дилемма. Вы боритесь с чертями. Но черти в вас самих. А мы дружны с природой и собою. И наши души – наши навсегда. И никакие боги
не заберут доныне и всегда. Врагов ты ищешь, славы и почёта, но меч несёшь по всей земле. Горит она в тоске.
Призадумался паладин, чуть позже ответил:
– Наш меч и крест пройдут по всей святой земле. Невежество умрёт в веках.
– Ты прав. Останется лишь страх. Свобода, честь и совесть - умрут в веках…И кандалы… Гремят засовы… Всех в клетку поселите вы…
– Клеть лишь для плоти!
Рассмеялся волхв.
Поправился паладин.
– Для плоти духа!
Вновь рассмеялся волхв.
Взбешённо продолжает паладин:
– Хотел сказать я – для души!
– Руби, руби. Ты глуп, невежда. Узрят мои потомки нелепый свет креста,
И рухнет он. И отоспавшись, проснётся мир весь ото сна.
Печально вздохнув, паладин рубит голову волхву, бормоча:
– Опасен, старец ты. В словах твоих… Есть нечто…
Падает на колени,
– И Нечто есть, но… это…не слова.
Пусть молодость одерживает верх,
Но опыт слишком тяжек.
Вздыхает Палладин –
На сердце тяжкий грех.
Но миру что?
Едва ли слово скажет.
– Брат, ты зациклился на смене формаций. – Обронил без улыбки Миромир.
– А ты снова переборщил на новых основах. Дом не стоит без фундамента и техногенный мир долго не проживёт без постоянных вливаний, доработок. А тебе некогда следить за своим детищем, в виртуальной реальности поселился. Либо следи за скоростями, либо я новое что-нибудь построю. Мне надоело, что кто-то постоянно вырывает целые куски себе на потеху. Ни стабильности, ни разумения. Одно развитие. В разные стороны. Чаще к развитию атакующих средств. Ответка не заставит себя долго ждать. Тебе нужны новые странники, вмешивающиеся во все дела? «Наши» дела!
– В наши дела кто только за всё время не вмешивался. Помогло это им?
– Им нет, но у людей каша в голове. Каждый вмешивающийся попытался частичку себя оставить. Чисто в доме, где каждый ходит обутый? А здесь ещё жить…
– Ну, так объясни жильцам!
– А их принципы? Почему-то разный уровень слуха у каждого. Не желают слушать идущего рядом. А вот если на гору за советом взобраться, то да, тамошний житель за всю пройденную, переоценённую дорогу покажется мудрее любого мудреца, живущего рядом, под боком.
– Нет пророка в своём отечестве. Едем за мудростью в Индию, Японию, Китай и прочий Непал, лишь бы подальше. Чем дальше, тем кажется мудрее.
– Дорога, конечно, не мешает. Пока о чём-то долго думаешь, мысли концентрируются, ищешь разные подходы… В итоге за это время сам получаешь озарение. Без посредников. Только оно тебе уже ни к чему. Время упущено.
– И со временем у них проблемы, брат. Потому рождаются мёртвыми. Существовать – существуют, а жить не успевают.
А со сцены уже неслось:
Вот точка откровенья.
Всё до неё зовётся - жизнь.
Всё после – смертию зовётся.
И где начало жизни?
Где смертная черта?
Не ведает, как водится,
Не та, не та…
А кто-то свыше всё смеётся.
– Вот я начало! – Начала «жизнь».
– Значит я - конец! – продолжила «смерть».