Вектор Пути
Шрифт:
Последнее мало кто понимает…
– А-а-а! Только не настолько холодная! – Донеслось умоляюще из душа. – Просыпаться надо естественно!
Маша хихикнула и прислушалась.
– Нет, нет! Только не болевые точки! А-а-а!.. Рысь! У тебя что, инквизиторы были в роду?.. А-а-а! Или у вас это семейное?!
Часть третья:
«Спасение»
Глава 1
– Имаго -
Урал.
«Тень-3».
–
Максим Леонидович оторвал взгляд от чёрных строк на экране монитора, откинулся в кресле. Тело само принялось потягиваться, зевать, глаза намокли, вернув четкое зрение, убрав сухость глазных яблок.
– Смотрю различные учебные программы в школах и университетах.
– Решил заняться системой образования или свой уровень повышаешь? – Василию стоило много сдержать улыбки.
Макс покачал головой, взглядом блуждая где-то сквозь собеседника.
– Вот смотри, возьмём, к примеру, физику. Точная наука?
– Ну-ну.
– Не ехидничай. В нашем мире считается точной. Так вот, условие: в СССР было полтора миллиона учёных, в юсе пятьсот тысяч, добавь ещё энное количество учёных разных стран в тот период. А в учебниках знания за девятнадцатый век. Ну, немного знаний двадцатого века, с небольшими оговорками. Вопрос: сколько знаний двадцатого и двадцать первых веков в загашниках страны? Мира? Что, десятилетия работ двух с лишним миллионов учёных в паре параграфов уложились? Десяток раз умножь ещё на скорости повышения информационного потока.
Василий посветлел глазами. Наконец нашёл родственную душу. Но стоило дать возможность новенькому в Совете структуры выговориться. Пусть делает предположения без информации аналитического отдела.
– У меня ощущение, что японский хай-тек по сравнению с этими «загашниками» – планктон перед лицом кита.
Гений, наконец, не смог сдержать улыбки, кивнул, позволяя монологу продолжаться.
«Пусть развивает мысль. Блуждает не в таких уж и потёмках». – Подумал Василий.
– Вот вы малую часть этих знаний приспособили, и на марсианскую программу развития хватило с лихвой.
– «Вы?»
– Ну, «мы», конечно. Я же ещё не привык…
– Как мир идеями переворачивать, так нормально, привык, а как разделять ответственность…
– Зачем его переворачивать? Он и так давно вверх тормашками висит. Его бы ногами на землю, да головой в небо. Не только бы Марс колонизировали, давно бы несколькими планетами владели. По типу нашей Земли.
Василий печально вздохнул:
– Владели уже.
– Как владели? – Опешил Максим Леонидович.
– Схема всегда одна и та же: сначала зависимые колонии, потом независимость, нейтралитет, союзы, несколько миров начинают вражду, подключаются так или иначе все. Война длится до полного уничтожения одной из сторон. И одинокий кораблик с беженцами-колонистами ищет приют в бескрайнем просторе космоса, находит планету, заселяет, порой поддерживая связь через порталы с прошлой родиной, а порой его теряя. И вот он Новый век, Новое время и старые архонты делают всё, чтобы лишить тебя памяти прошлого… Впрочем, ребята уже работают, начали движение. Развивать эту тему не будем, чтобы не лишать систему иллюзии способности к миру.
–
– Ты же «ещё не привык», хоть и начал мыслить иными категориями, сменил критерии, разбил представление о старом мире. Это называется «линька». Шкурку меняешь. Впрочем, это у тебя не впервые. Линял уже. Иначе мы бы с тобой и разговаривать не стали.
– Пусть так. Но я могу создать пару вероятностей. Ребятам будет проще.
– Поможет только в том случае, если всё продумано хотя бы…м-м-м… на уровне полубогов.
– Что мне твои полубоги? Они не Единый, а потому всегда есть место случайностям…
Василий не стал спорить. Не тот предмет, где есть факты или хотя бы детали, за которые можно зацепиться. Буркнул:
– Возможно.
Макс продолжил разговор:
– А ты чем занимаешься?
– Рынком земли.
– О, ну хоть кто-то объяснит мне искусственное завышение цен на неё в десятки, а некоторых районах и в сотни, тысячи раз.
– Ищешь объяснений? Тогда задай себе вопрос почти из изучаемой тобой в данный момент области – почему полтора миллиона учёных было, а полтора миллиона чиновников стало.
Максим хмыкнул.
– Это обратный эволюционный процесс. С коэффициентом полезного действия столоначальников процентов на пять.
– Если не пара, - буркнул Василий.
– А бензиновым вопросом кто-нибудь в структуре занимается? От антимонопольных действий мало толку.
– Макс, здесь может помочь только два действия. Первое несовместимо с жизнью, а второе – национализирование всех ресурсодобывающих и ресурсоперерабатывающих компаний. Из рук кланов перейдёт в общее государственное пользование. Будет с кого спрашивать по существу. Всё прочее – сотрясание воздуха.
– По типу: «олигархами не рождаются - олигархов назначают»?
– Что-то вроде. Вообще единичным людям вредно иметь больше средств, чем может иметь бюджет пары десятков африканских государств.
Макс продолжил мысль:
– Пусть благословляют своими вливаниями создание новых типов структур?
– Аминь.
– Ага, так ты изначально не планировал захват?
– Во-первых, зачем захватывать то, что никто не держит? Надо будет, сами отдадут, когда зады гореть на сковороде начнут. Во-вторых, владение старой системой подразумевает вливание средств в её тлеющее существование, а это недопустимо в ввиду её нежизнеспособности в новых условиях. В-третьих, мы не собираемся устраивать косметический ремонт. Требуется снос старого здания. Точнее, разрушать ни к чему, само упадёт. Просто рядом построим кое-что новое с табличкой: «постулатам вход воспрещён!».
– Вася, да ты романтик. Где-то даже идеалист.
– Не… у нас смежный коллектив.
Работа спорилась.
* * *
Единовременно.
Антарктида.
Трое в тёплых, плотно облегающих меховых костюмах материализовались посреди бескрайней снежной пустыни. Двое мужчин и девушка.
Сёма приготовился к сильным порывам ветра, загодя накинул капюшон, затянул подвязки, оставив лишь узкую полоску для глаз. Но самые южные области планеты встретили теплей, чем предполагал. Ветра не было вовсе, полный штиль, а над головой светило яркое, тёплое солнце, оно отражалась в снегах, и слепило. Специальные солнцезащитные очки, больше похожие на водолазные, пригодились весьма кстати.