Величайшее шоу на Земле: свидетельства эволюции.
Шрифт:
Как со всеми фактами, если мы собираемся быть педантичными, бесспорно возможно, что наши измерительные приборы и органы восприятия, которыми мы считываем с них, являются жертвами массового обмана.
Как сказал Бертран Рассел: «Мы, возможно, все появились пять минут назад, обеспеченные готовыми воспоминаниями, с дырами в наших носках и волосами, которые нуждаются в стрижке».
При доступных сейчас свидетельствах, чтобы эволюция не была фактом, потребовалось бы от Творца такое мошенничество, в какое немногие теисты захотели бы
Пришло время исследовать словарное определение «факт».
Вот то, что говорит Оксфордский словарь (опять же существует несколько определений, но это — соответствующее):
Факт: Нечто, что действительно произошло или фактически имеет место; что-то, наверняка известное, чтобы иметь такой характер; следовательно, частная истина, известная благодаря фактическому наблюдению или заслуживающему доверия свидетельству, в противоположность тому, что лишь выведено умозаключением, или гипотеза или выдумка; данные опыта, в отличие от выводов, которые могут на нем основываться.
Заметьте, что, как и у теоремы, у факта в этом смысле нет того строгого статуса доказанной математической теоремы, которая неизбежно следует из ряда принятых аксиом.
Кроме того «фактическое наблюдение или заслуживающее доверия свидетельство» могут быть ужасно склонными ошибаться, и переоценены в судах, действующих по нормам общего права.
Психологические эксперименты дали нам некоторые ошеломляющие демонстрации, которые должны беспокоить любого юриста, склонного придавать больший вес свидетельствам «очевидцев».
Известный пример был подготовлен профессором Даниэлем Дж. Симонсом в Университете Иллинойса.
Полдюжины молодых людей, стоящих в кругу, были засняты в течение 25 секунд перекидыванием друг другу пары баскетбольных мячей, а мы, участники эксперимента, смотрим фильм.
Игроки хаотично движутся в кругу и меняются местами, они делают передачи и заставляют мячи отскакивать, таким образом, сцена довольно интенсивно усложняется.
Перед показом фильма, нам говорят, что перед нами стоит задача проверить наши возможности наблюдения.
Мы должны подсчитать общее число передач мяча от человека к человеку.
В конце теста количество бросков записывается, но аудитория не знает, что это не реальный тест!
После показа фильма и сбора данных, экспериментатор сбрасывает свою бомбу.
«И сколько из Вас видело гориллу?» Большинство аудитории выглядит сбитым с толку: пауза.
Экспериментатор тогда перематывает фильм, но на сей раз говорит аудитории расслаблено посмотреть, не пытаясь посчитать что-либо.
Удивительно, но девять секунд в фильме, человек в костюме гориллы небрежно прогуливается к центру круга игроков, делает паузу, чтобы постоять перед камерой, бьет кулаком в грудь как будто в воинственном презрении к свидетельствам очевидца, и затем уходит прочь с той же самой беззаботностью как прежде (см. цвет стр. 8).
Он находится там на
Они дали бы клятву в суде, действующем по нормам общего права, что ни один человек в костюме гориллы не присутствовал, и они поклянутся, что они наблюдали с более, чем обычно, острой концентрацией в течение целых 25 секунд, именно потому, что они считали передачи мяча.
Многие эксперименты в этом направлении были выполнены, с аналогичными результатами, а также с аналогичными реакциями ошеломленного недоверия, когда аудитории наконец открывают правду.
Показание свидетеля, «фактическое наблюдение», «данные опыта» — всё является — или, по крайней мере, может быть — совершенно ненадежным.
Это, конечно, именно та ненадежность среди наблюдателей, которая используются фокусниками на сцене с их техникой преднамеренного отвлечения внимания.
Словарное определение факта упоминает «фактические наблюдения или заслуживающее доверия свидетельство, в отличие от того, что лишь выведено умозаключением» (курсив наш).
Подразумеваемое уничижительное слово «лишь» — несколько дерзко.
Тщательный вывод может быть более надежным, чем «фактическое наблюдение», однако сильно наше интуитивное сопротивление против признания этого.
Я сам был поражен, когда мне не удалось увидеть гориллу Симонса, и, честно говоря, невероятно то, что она была там на самом деле.
Более печальный и более мудрый после моего второго просмотра фильма, я никогда не поддамся желанию автоматически отдавать свидетельским показаниям большее предпочтение, чем косвенному научному выводу.
Фильм о горилле, или что-нибудь подобное, надо показывать всем присяжным перед тем, как они удалятся для вынесения вердикта.
И всем судьям.
Следует признать, что вывод, в конечном счете, должен быть основан на наблюдении нашими органами чувств.
Например, мы используем свои глаза, чтобы наблюдать распечатку машины секвенирования ДНК, или Большого Адронного Коллайдера.
Но — вопреки интуиции — непосредственное наблюдение предполагаемого события (такого как убийство), как это происходит фактически, не обязательно более надежно, чем косвенное наблюдение его последствий (таких как ДНК в пятне крови), пропущенное через тщательно продуманный механизм умозаключения.
Ошибочное опознание чаще является результатом прямого свидетельства очевидца, чем косвенных выводов, полученных на основании свидетельств ДНК.
И, между прочим, есть мучительно длинный список людей, которые были ошибочно признаны виновными на основании показаний очевидцев и впоследствии освобождены — иногда после многих лет — из-за новых свидетельств, основанных на ДНК.
В одном только Техасе реабилитировали тридцать пять осужденных, как только доказательства ДНК стали принимать в судах.