Велик
Шрифт:
— Можете осмотреть замки, — Кваку Квам Кваси Квези Квеку обвел видимую и невидимую часть своих владений зажатым в кулаке фонарем. — Передаю под охрану всё в целости и сохранности.
— Только это или с обратной стороны тоже что-то? — деловито закрутил головой Анчар.
— С обратной стороны тоже что-то, — хихикнул узамбарец, — ибо ваш большеголовый брат еще не придумал склады, состоящие только из одной стены, а настоящим, как ни крути, их нужно не меньше четырех. Но там нет ворот, а значит, нет и опасности. Пройдемте сейчас вместе до конца, порядок есть порядок, убедимся, что всё на
— А. Что. Такое…
Удар локтем по локтю и испепеляющий взгляд Анчара не дали Велику закончить, но, к счастью, самодовольно разглагольствующий Кваку Квам Кваси Квези Квеку, подобно глухарю, не слышал сейчас никого, кроме себя.
— Дзен — это когда всё наоборот и ничего не понятно, — быстро прошептал атлан, неожиданно для себя пожалев сконфуженного голема, вспомнил, что его самого уже очень давно никто не жалел, и не удержался, чтобы не прошипеть: — И держи рот закрытым, когда не спрашивают, пока он не передумал тебя нанимать!
Обескураженный голем молча кивнул в ответ.
Под болтовню хозяина они прошагали еще метров триста, пока Великая складская стена неожиданно не кончилась, и они не оказались на дороге, ведущей из порта в центр города[38]. Тонкими ниточками разбегались от широкой желтой полосы и терялись между сонными домами улочки и переулки. Налево одиноким маяком сиял вход в бухту. Направо тусклыми огоньками на холме светились далекие дворцы и дома развлечений для столичной знати.
— Ну как, принимаешь? — обращаясь то ли к волшебнику, то ли к маячившему за его спиной Каменному Великану, устало вздохнул узамбарец.
— Да, всё в порядке, — сдержанно кивнул Анчар, тихо радуясь, что темно, и что так незаметно и вовремя удалось подать своему творению условный сигнал молчания[39].
Завскладами поднял голову, глянул на узкий осколок луны над океаном, на атлана, на голема и деловито уточнил:
— Кстати, он у тебя в темноте видит?
Анчар с душераздирающим мысленным стоном снова ткнул Велика локтем в бок, вызвал в памяти стандартные тактико-технические характеристики бойцового голема и покачал головой:
— Нет.
— За такие деньги, какие я тебе плачу, мог бы и видеть… — капризно пробурчал толстяк и указал на глубокую корзину с торчащими из нее палками, притулившуюся за углом. — Факелы вот.
Атлан достал один, щелчком пальцев поджег просмоленную ветошь и вручил факел Велику.
— Будет гаснуть — возьмешь из корзины новый и зажжешь от
— Он понял? — обеспокоенно проговорил узамбарец.
— Понял, — уверенно подтвердил маг. — Пусть только попробует не понять.
— Ну вот и славненько. Пойдем, бвана белый шаман. Я тебя отсюда напрямую выведу, — хлопнул мага ладонью по плечу Кваку Квам Кваси Квези Квеку — точно большой мягкой лепешкой приложил — и направился к одной из узеньких улочек.
— Смотри в оба! — оглянулся Анчар на одинокую фигуру ростом почти до крыши, с факелом в одной руке и дубиной в другой, и вдруг то ли услышал тихое, то ли почудилось:
— А. Если. Я. Не. Справлюсь?..
— Ты не должен меня подвести ни в коем случае! — сурово бросил через плечо атлан и заторопился вслед удалявшемуся нанимателю: из лабиринтов прибрежных кварталов чужак без посторонней помощи мог выбраться разве что случайно, а возвращаться по большой дороге до знакомых мест — значит пропетлять по неизвестным районам лишних часа два.
Мерные шаги голема удалялись, глухо сотрясая землю и всё на ней расположенное в радиусе десяти метров. Неровный свет факела трепетал в смоляной тьме, как огненный махаон, приземлившийся в асфальтовое озеро, рвано озаряя маленькую каменную голову и покатые плечи сторожа, его могучую спину, короткие мощные ноги и жуткую дубину, зажатую в кулаке, огромном, как корзина для сборки арбузов.
— Третий раз пошел, — прошептала за углом темная, прижавшаяся к стене фигура. — И всё туда-обратно. Сказал же Ква-ква, что не будет он вкруговую проверять — чего еще на него пялиться. Пусть шарахается! У нас своих делов до кучи! Пошли, Изуба!
— Каменюка долбленная, — соглашаясь, фыркнула вторая фигура, притулившаяся за стопкой корзин, и презрительно сплюнула. — Хоть на заднице у него дырку проковыряй, но если не приказали ему оглянуться — не оглянется.
— Это точно. Ква-ква вообще мог каменщиков нанять для такого дела. Ему же дешевле бы обошлось!
— Ты хочешь, чтобы он отдал наши бегемоты каким-то каменщикам, Кашил? Которые тихо даже босиком по подушке ступить не умеют? Не говоря уже о том, чтобы не задавать глупых вопросов и не трепать языком? И не вспоминая уж про то, что ты отдаешь им наши бегемоты?
– Да я пошутил, Изуба, ты чего!.. Шуток не понимаешь?! Да за десять бегемотов я сам ему буду хоть каменщиком, хоть рыбаком, хоть подметальщиком! — возбужденно зашептал Кашил и уточнил быстро: — Если, конечно, недолго и делать ничего не надо.
— Пошли, каменщик Кашил, — хмыкнул Изуба и медленно встал, опираясь на лом и растирая кулаком затекшую поясницу.
— А послушай, Изуба! Как ты думаешь, сколько ходок мы успеем до рассвета туда сделать? — спохватился вор с крашенными ярко-рыжей хной косичками до плеч.
— Туда — это куда? — подозрительно прищурился его товарищ.
— В нашу дыру, конечно!
— Никаких ходок, Кашил! Не будь остолопом! — яростно прошипел подельник. — За что, по-твоему, Ква-ква доплатит нам утром еще по пятнадцать бегемотов?