Великая империя зла
Шрифт:
Голова служанки лежала на полу с широко раскрытыми пытливыми глазами, а язык высунулся наружу.
Эмир поморщился и отшатнулся в сторону. Было ясно, что враг не спит и скорее всего в крепость посажены только лишь пешки или прямые исполнители заговора.
Кто-то же другой, более сильный находится на свободе. Абдах все же нашел силы и зашел внутрь.
Тело лежало в стороне, широко раскинув руки, а узелок с набитыми одеждами исчез.
Итак, стало понятно. Охотились именно за ребенком.
Но
Пока эмир не мог ответить на этот вопрос. Он вышел в коридор, и нос к носу чуть было не столкнулся с Аркалыком.
Тот удивленно посмотрел на него, но, так ничего и не сказав, прошел мимо.
Только сейчас эмир посмотрел сам на себя. В некоторых местах его одежда была изодрана сухими ветками и клочья сваливались у него с плеч и боков.
Кое-где пристала грязь из ручья, и это придавало тот ужасный вид, от которого мог отшатнуться каждый.
Абдах вновь выругался про себя. Как же он забыл об осторожности и внешнем виде.
«Наверное, слишком забита голова другим», – так он решил после осмотра себя.
Но делать было нечего и, немного отряхнувшись и оборвав до конца отдельные клочки его одежд, эмир двинулся в направлении сада.
Выходя из помещения, он краешком глаза наблюдал – не появится ли голова или чьи-то глаза вновь в окне.
Но, увы, этого не случилось, и эмир спокойно пересек площадь.
Обходя оазис с фонтаном, Абдах обратил внимание на его дно. В некоторых местах оно было лопнуто и исковеркано временем.
– Вот, идеальное место для сохранности, – сразу пришла мысль ему в голову, – но, как положить это туда. Ведь фонтаны отключались только на ночь, да и то на короткое время.
Немного поразмыслив, Абдах пришел к выводу, что надо разделить содержимое шкатулки.
Грамоту о рождении сына султана он решил спрятать во внутренней стене одной из построек, а алмаз – сунуть в бассейн с фонтаном.
Но, опять ему в голову пришла мысль, а вдруг когда-то потребуется ремонт, и рабочие найдут то, что он спрячет.
Нет, это место снова не подходит.
Покрутившись немного, он пошел дальше вовнутрь дворца.
И слева, и справа его окружали постройки без окон и дверей.
Это были древние застройки османских предков, в которых жили слуги и прочая вспомогательная сила.
Сейчас там никого не было, так как необходимо было делать ремонт.
– Опять не подходит, – подумал эмир, – а впрочем, почему бы и нет? Сейчас никто не живет, да и вряд ли будет жить в дальнейшем. Ведь все уже давно перенесено ближе к самому основному зданию.
Поэтому, внимательно вглядываясь в стены, он искал то место, куда бы можно было это спрятать.
Наконец, глазами эмир выбрал такое и отметил его в уме. Здесь он решил спрятать грамоту.
Но,
И тут, неожиданно для него самого, пришло решение.
– Под ноги, – провозгласил тот же голос.
Абдах аж обернулся по сторонам, так неожиданно резко все это прозвучало, но все же сохранил спокойствие и пошел дальше.
Теперь, и слева, и справа уже не было каких-либо построек, а наоборот, все застилал сад.
Райский сад или уголок – так его называл сам султан.
Он любил отдыхать здесь, слушать пение птиц и смотреть на небо, лежа на обыкновенной траве.
Вглубь сада вела каменная аллея, которая расходилась потом в стороны и вновь сходилась, замыкаясь и образуя что-то вроде неровного кольца.
В самом центре сада была небольшая поляна с таким же каменным полом в виде разных по цвету и росписи квадратов и прямоугольников.
Выбрав опять глазом одну из таких плит, Абдах решил, что именно сюда он положит этот алмаз.
Теперь предстояло выбрать время.
И эмир решил, что лучше всего, это сделать около полуночи.
В это время происходила смена караулов и прочих служб, обслуживающих дворец, и выскользнуть из основного здания можно было практически незаметно.
К тому же эмир знал одно тайное место, сквозь которое всегда ходил сам к султану, а тот – к своим женам.
Ход проходил сквозь женскую половину дворца, но только лишь стороной и чтобы попасть в какую либо из комнат, надо было незаметно приоткрыть одну из потайных дверей.
Это также давало возможность наблюдать за своими женами самому султану и некоторым его доверенным лицам, включая и эмира.
Всего о ходе знали три человека.
Покойный султан, он и Абдуль-ибн-Саид, но так как последний сидел в тюрьме, то бояться было нечего.
Но, кто знает, возможно, тот же Абдуль кому-либо проговорился об этом и тайна хода уже раскрыта?
Все может быть. Но делать было нечего, и эмир решил все же его использовать, правда, соблюдая осторожность.
Остаток дня прошел в церемониальных заботах и отданных налево и направо распоряжениях, от которых у самого Абдаха голова ходила кругом.
Наконец, немного освободившись, он устало присел на топчан, стоявший рядом в комнате для служб и потянулся было к вину, играющему в лучах света лампы рубиновыми огоньками.
Но, в последнюю минуту решил, что оно может быть отравлено и с ужасом отдернул руку.
Резко обернувшись, он посмотрел по сторонам: никто ли за ним не наблюдает?
Все было так же тихо и чинно, как и всегда. Тогда он решил проверить это.
Абдах сел на пол и начал творить намаз, из-под себя наблюдая за какими-либо изменениями в комнате.