Великая Отечественная на Черном море. часть 2

Никольский Борис Витальевич

Состав бригады – это предмет отдельного исследования. Общая численность бригады Циглера составляла около 5,5 тыс. человек. В некоторых источниках упоминается в составе бригады и советская трофейная техника. По воспоминаниям жителя Симферополя Васильченко В.И., немецкими войсками на подступах к городу были захвачены два Т-34 и несколько танкеток (скорее всего, Т-37), брошенных возле штаба войск Крыма в Симферополе. Немецким механикам удалось запустить их, после чего на броне белой краской нарисовали большие кресты, и они двинулись в сторону Севастополя. Уточнить, что это были за танки, пока невозможно. Повидимому, это были машины, которые держало в резерве командование войск Крыма. Есть сведения о наличии в составе немецких войск и двух танков «БТ», возможно, из состава бронетанковых сил Примармии. Некоторые немецкие орудийные тягачи являлись трофейными французскими танкетками «Renault UE», которые однозначно классифицировались советскими артиллеристами как танки.

По

некоторым данным в состав бригады входили две батареи 75-мм короткоствольных самоходок Stug III. Полный состав бригады установить сейчас сложно по следующим причинам: во-первых, это было временное формирование, во-вторых; немцы никогда не показывали трофейной техники в составе своих подразделений.

В воспоминаниях ветеранов училища БО и местного стрелкового полка однозначно указывается, что в составе бригады было много танков. Возможно, это связано с тем, что в начале войны и сейчас понятие «танк» претерпело существенные изменения.

«Танки» начала войны сейчас назвали бы тягачем или транспортером. В любом случае, бригада Циглера – это было мощное и очень мобильное соединение, которое полностью выполнило свою задачу, перерезав ночью с 30 на 31 октября Симферопольское шоссе и железную дорогу. Однако, бригада по возможности не вступала в затяжные бои, у нее была другая задача – перехватить пути отступления советских войск. Первой, по настоящему, вступила в бой 132-я немецкая дивизия, двигавшаяся ближе к берегу моря. По состоянию на 30.10.1941 г. в ее трех полках 436-м, 437-м и 438-м числилось 15,7 тыс. человек. После этого к Севастополю подошли 50-я дивизия, численностью 12,7 тыс. человек и 22-я дивизия, численностью 14,8 тыс. человек. А еще позже 72-я ефрейторская, численностью 17,8 тыс. человек. Общая численность немецких дивизий сравнима с численностью войск СОР, и вроде бы не обеспечивает нужного численного перевеса, необходимого для успеха в наступлении, но основных успехов немецкие войска добились с 31.10 по 7.11.1941 года. На этот момент немецкие войска имели более чем двукратное превосходство в численности личного состава.

Кроме того, необходимо учитывать то обстоятельство, что в отличие от войск СОР, немецкие дивизии регулярно получали пополнение. Только в период с 16 по 21 ноября в немецкие части прибыло семь маршевых батальонов. Безусловно, немецкие и румынские части были лучше организованы. Войска, обороняющие Севастополь, долгое время не имели единого руководства и имели различное подчинение. Была еще одна причина успехов немецких войск особенно в период с 31 октября по 3 ноября 1941 г. Командиры передовых немецких отрядов (это были разведывательные батальоны дивизий) хорошо ориентировались на местности и лучше знали дороги, чем флотское командование Севастополя. Очень многие удобные для обороны позиции были потеряны обходными маневрами немецких войск. Есть еще одна причина неудач: плохая работа тыла по снабжению боезапасами обороняющихся частей. Именно вследствие несвоевременного подвоза боеприпасов был потерян Дуванкойский опорный пункт – один из сильнейших в севастопольском Передовом рубеже. Но вернемся к событиям первых дней обороны.

ОТРАЖЕНИЕ ПЕРВОГО ШТУРМА

О первых двух днях обороны в советских источниках говорится совсем мало и официальные документы по этому периоду практически отсутствуют. Вместе с тем, именно эти события определили линию обороны Севастополя в 1941-1942 годах. В описании этого периода боев идет наибольшее количество нестыковок в датах и описаниях событий. Для этого есть несколько причин. Управление войсками до 1 ноября 1941 г. шло с двух командных пунктов. Приказы издавались параллельно от лица П.А. Моргунова и Г.В. Жукова. Вторая причина в том, что многие распоряжения командирам частей отдавались устно, непосредственно на КП, и в письменном виде не оформлялись, в журналах боевых действий не фиксировались. Третья причина в том, что в этот период, когда события развивались очень динамично было допущено наибольшее количество ошибок (как с немецкой, так и с советской стороны), которые попытались «заретушировать» непосредственные руководители в более позднее время.

Я останавливаюсь особенно подробно именно на первых днях обороны, т.к. о них очень мало информации, а без нее трудно объяснимы многие дальнейшие события Севастопольской обороны. При чтении исторической и мемуарной литературы, создается впечатление, что оперативно сформированная морская пехота Черноморского флота остановила противника на заранее намеченном и оборудованном Передовом рубеже. Но на самом деле бои первых двух дней обороны шли на 7-10 км севернее так называемого «Передового» рубежа. Попробуем восстановить последовательность событий по документам и воспоминаниям. Возможно, она будет немного отличаться от официальной точки зрения. Начнем с управления войсками. Структура управления обороной главной базы была такова: отвечал за оборону главной базы сам командующий флотом, а в его отсутствие (которое,

как на грех, случалось в самые напряженные этапы обороны – Б.Н.) зам. командующего ЧФ. Командующему подчинялся комендант береговой обороны, который организовывал исполнение приказов и непосредственно руководил войсками, обороняющими главную базу ЧФ. Все просто и логично. Но с 25 октября была введена должность заместителя командующего Черноморским флотом по обороне Главной базы, которым был назначен контр-адмирал Г.В. Жуков (бывший начальник Одесской ВМБ и один из руководителей обороны Одессы). Его штаб находился на командном пункте командующего флотом в Южной бухте. Управление войсками береговой обороны, по существовавшему положению, осуществлял комендант береговой обороны генерал-майор П.А. Моргунов. Он управлял береговыми батареями и подчиненными частями со своего командного пункта (на бывшей 11-й береговой батарее). В его подчинении находилась береговая артиллерия и другие части, предназначенные для обороны побережья и подступов к базе. Командный пункт береговой обороны был оборудован средствами связи с береговыми батареями и с основными оборонительными объектами.

По первоначальному замыслу П.А. Моргунов должен был подчиняться Г.В. Жукову, но как покажут дальнейшие события, связь между этими командирами налажена не была, и каждый из них действовал самостоятельно и не всегда согласованно. Кроме того, КП командующего флотом имел ограниченные возможности связи с береговыми частями. КП береговой обороны не имел связи со многими частями ЧФ, но зато имел прямую телефонную связь со всеми береговыми батареями, наблюдательными и корректировочными постами. Т.е. с одного КП шло управление частями береговой обороны, со второго – частями флотского подчинения. Донесения из подразделений также поступали только «своему» руководству. Обобщенного анализа ситуации не производилось. Такое «двуединое» руководство существовало до позднего вечера 1 ноября, когда, наконец, все управление было сосредоточено на одном КП – Командном пункте береговой обороны. К чести офицеров, стоявших в первые дни во главе обороны, они смогли правильно сориентироваться и организовать управление войсками. Правда, сделать это удалось только к вечеру 1 ноября 1941 г. накануне возвращения с Кавказа командующего флотом.

Остается признать, что механизм управления обороной Главной базы Черноморского флота не был продуман и логично обоснован.

Формирование и отправка частей на намеченные для обороны рубежи производилась береговой обороной и командованием ЧФ также отдельно. Численности частей Севастопольского гарнизона было явно недостаточно для его обороны.

К 30 октября войска, готовые оборонять Главную базу, состояли из двух батальонов местного стрелкового полка, трех полков морской пехоты Черноморского флота, гарнизонов долговременных огневых точек (дотов) и нескольких артиллерийских подразделений. Всего это составило около 12 тысяч человек, из них почти 700 – лица командного состава.

Черноморский флот вел формирование батальонов морской пехоты из переменного состава Учебного отряда, училища береговой обороны, аэродромных частей ВВС, школы НКВД. Береговая оборона тоже формировала батальоны морской пехоты. Ее резервами стали: школа младших командиров БО и ПВО, запасной артполк, перебазированный из Керчи, батальоны Каркинитского сектора береговой обороны.

Вопреки общепринятому мнению разворачивание войск, оборонявших Севастополь, началось не по рубежу реки Кача, а по реке Альма. Батальоны, формируемые командованием ЧФ, и непосредственно выполнявшие указания Командующего войсками Крыма адмирала Левченко, занимали этот рубеж. Именно здесь должна была проходить первая линия обороны. Должна была, но из-за несогласованных действий адмирала Жукова и генерала Моргунова устойчивого рубежа обороны по р. Альма сформировать не успели.

Командование Береговой обороны «свои» (?) батальоны начало разворачивать на Передовом рубеже, расположенном в 7-10 км от линии обороны, намеченной командованием ЧФ в лице адмирала Жукова и заместителя командующего флотом Елисеева. Из-за чего произошел этот разнобой сейчас можно только гадать. Пока не удалось найти документы, регламентирующие расстановку частей на рубеже, но фактическая расстановка войск показывает, что, скорее всего, какие-то указания на этот счет все же от командующего флотом поступали. Ведь без приказа командующего (или его зама) части не могли разместить впереди ранее намеченных (?) рубежей. С уверенностью можно сказать лишь то, что основным инициатором и идеологом создания рубежа обороны по реке Альма выступил начальник инженерного управления Приморской армии инженер-генерал Хренов, и его горячо поддержал адмирал Левченко. Не исключено, что Моргунов, хорошо знавший местные условия и степень готовности рубежей, поставил «свои» батальоны там, где они могли обеспечить надежную оборону и реально сдержать противника. Что, кстати, в конечном итоге и произошло. Но если такая инициатива, действительно, имела место, то будь адмирал Левченко по жестче, то не сносить бы головы «предусмотрительному» (?) генералу Моргунову.