Великая Отечественная Война (1941–1945)
Шрифт:
Рузвельт.Мы, Уинстон, опоздали с этими планами, опоздали.
Черчилль.Да, стремительное наступление русских перечеркнуло их.
Рузвельт.Но ты ведь сам просил Сталина ускорить наступление на востоке, чтобы спасти наши войска в Арденнах от разгрома немцами?
Черчилль.Я вынужден был это делать. Вынужден. У меня не было другого выхода.
Рузвельт.Вот видишь, опять был вынужден просить русских, и они пошли нам навстречу.
Черчилль.Пошли. А теперь я предлагаю создать немедленно новый фронт против стремительного продвижения русских. Этот фронт должен уходить как можно дальше на восток. Главная наша цель — это Берлин. Захватить его раньше русских. Потом
Рузвельт.В твоих рассуждениях есть много разумного. Конечно, мы ждать не будем, пока русские захватят Берлин. Если наши войска будут стремительно продвигаться на восток и подойдут к Берлину, то они, конечно, его займут. Так же будет и с Прагой, и с Веной. А пока обострять нам отношения с Россией не следует. Мы должны в спорных вопросах находить компромисс.
Входит Стеттиниус.
Стеттиниус.Господа, вам не кажется, что ваша беседа несколько затянулась?
Рузвельт.Да, пожалуй, ты прав, Стеттиниус.
Черчилль.И в самом деле — пора. (Встает.)До встречи на совещании.
Рузвельт.До встречи.
Черчилльуходит.
Стеттиниус.Не утомил вас господин Черчилль?
Рузвельт.Да, я немного устал. И вы устанете, если вам придется истратить столько же времени, как только что сделал я, пытаясь втащить Уинстона в тачке на крутой холм.
Стеттиниус.Спорить с Черчиллем трудно. Он может заговорить и переговорить любого.
Рузвельт.Вот и сегодня столько пустой болтовни!..
Стеттиниус.Черчилль обладает удивительным счастливым даром — немедленно засыпать, как только его голова коснется подушки. И он пользуется этим даром ежедневно даже здесь. А дома всегда спит до 8 часов, и никто не имеет права поднять его раньше. Даже, когда Германия напала на Советский Союз, он узнал об этом только в 8 часов, когда проснулся, хотя весь мир уже знал об этом в пять утра. Все знали: его можно поднять раньше лишь в том случае, если немцы высадят десант на берега Англии.
Рузвельт.Такой режим ему на пользу. Здоровьем не обижен.
Стеттиниус.Не обижен. Хотя курит, ест и пьет виски без меры.
Рузвельт.Да бог с ним, Стеттиниус. Я хочу перед совещанием немного отдохнуть.
Стеттиниус.Это надо. Вид у вас усталый. (Уходит.)
Ялта. Ливадийский дворец.
В зале делегации трех стран.
Рузвельт.Мы заслушали план материальных репараций, который Советское правительство представило на обсуждение и одобрение конференции.
Черчилль.Я хорошо помню конец прошлой мировой войны. Репарации доставили тогда большое разочарование. От Германии удалось получить с большим трудом всего лишь один миллиард фунтов. Но даже и этой суммы нельзя было бы получить, если бы США и Англия не инвестировали деньги в Германию, Англия взяла у Германии несколько старых океанских пароходов, а на те деньги, которые Германия получила от Англии, она построила себе новый флот. Надеюсь, на этот раз Англия не столкнется с такими же трудностями. Я, безусловно, считаю, жертвы России больше, чем жертвы любой другой страны. Я всегда полагал вывоз заводов из Германии правильным шагом. Но из разбитой и разрушенной Германии невозможно будет получить такое количество ценностей, которое компенсировало бы убытки даже только одной России. Великобритания тоже очень сильно пострадала в нынешней войне. Большая часть ее домов разрушена или повреждена. Англия продала все свои заграничные инвестиции, Англия должна экспортировать товары, чтобы ввозить продовольствие. Она вынуждена закупать за границей
Сталин.Конечно, все эти вопросы рано или поздно встанут.
Черчилль.Учитывая все это, я тоже предлагаю создать репарационную комиссию, которая вела бы всю работу в секретном порядке.
Рузвельт.Я тоже помню Первую мировую войну и помню, Соединенные Штаты потеряли огромное количество денег. Они ссудили Германии более десяти миллиардов долларов. Но на этот раз мы не повторим своих прежних ошибок. Я согласен с Черчиллем, что нужно подумать о будущем Германии. Но Соединенные Штаты не хотят, чтобы в Германии жизненный уровень населения был выше, чем в СССР. Мы желаем помочь Советскому Союзу получить из Германии все необходимое, что они просят. Мы также хотим помочь англичанам увеличить их экспорт и занять место Германии на рынках сбыта. Я согласен создать репарационную комиссию по изучению нужд СССР и других европейских стран. И согласен, чтобы эта комиссия работала в Москве. Но вместе с тем я уверен, будет невозможно покрыть все за счет репараций. Германии нужно оставить столько промышленности, сколько нужно, чтобы немцы не умирали с голоду.
Сталин.Я хотел бы ответить в нескольких словах. Во-первых, господин Черчилль говорил о неудачах с репарациями после прошлой войны. Да, тогдашний опыт оказался неудовлетворительным. Но почему? Причина крылась не в том, что общая сумма репараций с Германии была слишком велика. На самом деле сумма была очень скромной: 30 миллиардов на 58 лет. Разве это много? Германия без труда могла бы заплатить такую сумму по состоянию своего национального богатства и национального дохода. Беда, однако, была в том, что союзники требовали с Германии репарации не в натуре, а главным образом в деньгах. Германия вынуждена была изыскивать эти деньги. Если бы союзники были готовы получить репарации в натуре, никаких осложнений не вышло бы. Но союзники этого не хотели. В результате сложилась неразрешимая проблема. Было и еще одно обстоятельство, которое способствовало неудаче с репарациями, — это политика Америки, Англии, Франции. Они инвестировали в Германию большие капиталы и тем самым поощряли немцев к невыполнению своих репарационных обязательств. Вот где корень неудач с прошлыми репарациями. Чтобы избежать трудности, мы предлагаем взимать все репарации в натуре. Будем надеяться также, что Америка и Англия на этот раз не станут финансировать Германию после окончания войны.
Рузвельт.Нет-нет, делать этого мы не собираемся.
Черчилль.Да-да, конечно не собираемся!
Сталин.При таких условиях нет причин сомневаться в реальности нынешних репараций. Во-вторых, господин Черчилль давал понять, что цифра репараций, на которую претендует Советский Союз, будет непосильна для Германии. Это едва ли справедливо. В самом деле, что означает цифра 10 миллиардов долларов? Она составляет всего лишь 10 % государственного бюджета США и равняется всего лишь шести месячным расходам Англии на войну. Можно ли в таком случае говорить о чрезвычайности выдвинутых Советским Союзом требований? Ни в коем случае. Скорее можно говорить об их излишней скромности. Эта скромность, однако, вытекает из стремления Советского правительства, не увлекаясь фантазиями, стоять на твердой почве возможного. В-третьих, вы подчеркивали необходимость предотвратить голод в Германии. Мы отнюдь не задаемся целью превратить Германию в голодную, раздетую и разутую страну. Наоборот, при выработке своего репарационного плана Советское правительство все время имело в виду создать условия, при которых германский народ в послевоенные годы мог бы существовать на базе среднеевропейского уровня жизни. Для этого у них имеются все условия. Далее. Нужно иметь в виду, послевоенная Германия будет совершенно свободна от расходов на вооружение, ибо она будет полностью разоружена. Это даст большую экономию.