Великая Отечественная Война. 1941–1945 (сборник)
Шрифт:
Степанков. Да, очень нужен.
Власик. Хорошо, соединяю. Только говорите недолго, Сталин очень занят. Я соединяю, говорите.
Степанков. Здравствуйте, товарищ Сталин. Говорит корпусной комиссар Степанков, член Военного Совета ВВС. Я нахожусь в Перхушкове, в штабе Западного фронта.
Сталин. Слушаю вас, товарищ Степанков. Как там у вас дела?
Степанков. Командование фронта, товарищ Сталин, обеспокоено тем, что
Сталин. Товарищ Степанков, спросите в штабе, лопаты у них есть?
Степанков. Сейчас спрошу. А какие лопаты, товарищ Сталин?
Сталин. Все равно какие.
Степанков. Понял. Сейчас спрошу… Лопаты есть, товарищ Сталин.
Сталин. Передайте товарищам, пусть берут лопаты и копают себе могилы. Штаб фронта останется в Перхушкове, а я останусь в Москве. До свидания.
Власик. Ну, что сказал товарищ Сталин?
Степанков. Он сказал, чтобы мы брали лопаты и копали себе могилы. Штаб фронта останется в Перхушкове, а он останется в Москве. Что теперь делать?
Власик. Да, незавидная у тебя судьба. Трусов и паникеров он презирает.
Действие второе
Картина XV
Московский многоэтажный дом.
В комнате Павел, Клава, Юра, Нина.
Нина. Говорят, немцы под Вязьмой окружили много наших войск. Это правда?
Павел. К сожалению, это правда.
Юра. Это очень близко к Москве.
Нина. Совсем рядом.
Павел. Ну не рядом, но близко.
Клава. Для Москвы это опасно.
Павел. Очень. И не только для Москвы.
Клава. Уже некоторые собираются из Москвы уезжать.
Юра. Паникеры всегда найдутся.
Клава. Почему паникеры? Просто хотят обезопасить свои семьи.
Нина. А куда уезжают?
Клава. Кто куда. В основном на восток: во Владимир, Горький, Куйбышев…
Нина. Едут, наверное, туда, где есть родственники.
Клава. Не обязательно.
Нина. А кто же их примет? Чужие?
Клава. Среди чужих тоже есть немало хороших добрых людей.
Нина. Но у них свои семьи. Куда еще чужих-то селить?
Клава. Как говорят, в тесноте, но не
Павел. Русские люди гостеприимны. В беде не оставят, примут.
Клава. Это да. Русская душа добрая, отзывчивая, приветливая. Особенно сейчас, при такой беде.
Павел. Да, беда большая. Такого поворота не ожидали.
Клава. Чтобы немцы дошли до Москвы, об этом никто даже и не думал. Считали, что их остановят где-нибудь там, под Минском, а они под Москвой оказались.
Нина. А песни какие пели? «Чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим!»
Юра. Ну причем тут песни?
Нина. Надо было и в песнях народ к войне готовить, а не заверять, что мы врага к себе не допустим, разобьем его на чужой территории.
Юра. Что же, по-твоему, надо было заранее кричать: «Караул!», сложить руки и ждать его у Москвы?
Нина. Я не об этом, а о том, что народу надо всегда говорить правду. И готовить его к любой беде.
Юра. Ай-ай, какая ты умница! А правители не знали, что им делать без твоих советов!
Клава. Нина права, Юра. И не надо над ней смеяться. Надо всегда говорить людям правду, какой бы она ни была, хорошей или плохой.
Нина. Вот именно. И я об этом говорю, а вы!..
Клава. Ну хватит вам спорить! Отец на фронт собирается…
Нина. Папа, а куда тебя направят? Под Вязьму?
Павел. Трудно сказать, дочка. Могут и под Вязьму, могут и под Тулу. А могут и под Москвой оставить. Мы ведь не регулярная армия, а народное ополчение. Куда пошлют, туда и пойдем.
Юра. А в Москве их много создано?
Павел. Много. Желающих защищать Москву очень много, очень…
Клава. У одной моей знакомой муж ушел в ополчение две недели назад. Переживает сильно.
Нина. Мама, как же не переживать! Человек ушел на войну, а не в санаторий уехал.
Юра. Да, там отдохнуть не дадут. Сначала их муштруют, приучают к военной жизни, учат стрелять, бросать гранаты, рыть окопы…
Нина. Рыть окопы учить не надо, это дело несложное, а вот уметь стрелять – это да.
Юра. Рыть окопы тоже надо уметь.
Нина. Но ты ведь научился?
Юра. Там быстро научат.
Нина. Папа тоже будет рыть окопы?
Юра. Папа все будет делать, что положено на войне.
Клава. Павел, ты взял теплое белье?
Павел. Стоит ли брать? Пока еще тепло.