Великая война: как погибала Русская армия
Шрифт:
По занятии Ставки, в ночь на 21 ноября, в поезде командира Северного отряда Р.И. Берзина состоялось совещание в составе: председателя ревкома 2-й армии Р.И. Берзина, члена ВРК 3-й армии А.Ф. Боярского, представителя Северо-западного областного комитета партии большевиков И.Н. Полукарова, исполняющего должность начальника Военно-политического отделения штаба Западного фронта И.А. Апетера, представителей ВРК 3-й армии В.А. Фейерабенда, А.Г. Сацукевича и С.И. Зобкова, комиссара лейб-гвардии Литовского полка С.Д. Кудинского, представителя Петроградского ВРК М.К. Тер-Арутюнянца, председателя ревкома 35-го армейского корпуса В.П. Аркадьева и члена Центрального комитета Балтийского флота матроса Н.А. Логинова. На совещании было высказано мнение о создании при Ставке Общеармейского комитета из представителей от всех фронтовых, армейских и корпусных комитетов. «Но
22 ноября временный Военно-революционный комитет при Ставке издал приказ № 1, в котором объявлялось о первом заседании комитета и об избрании его председателем А.Ф. Боярского, товарищами председателя — С.Д. Кудинского, В.А. Фейерабенда и Н.А. Логинова, секретарем — С.И. Зобкова. В главные отделы (управления) Ставки были назначены комиссары, без подписи которых все приказы и распоряжения объявлялись недействительными: к начальнику штаба Верховного главнокомандующего — Р.И. Берзин, к генералу-квартирмейстеру — И.Н. Полукаров, к дежурному генералу — В.А. Фейерабенд, в управление помощника начальника штаба Верховного главнокомандующего по политической части — И.А. Апетер, комиссаром по связи — Н.А. Логинов.
Одновременно аналогичный приказ был издан Верховным главнокомандующим Крыленко (в нем был добавлен комиссар по снабжению — М.Т. Максимов). Комиссарам ВРК при Ставке предписывалось приступить к исполнению своих обязанностей 23 ноября. Тем же приказом объявлялось, что «для создания постоянного общеармейского Военно-революционного комитета созывается в Могилеве 5 декабря общеармейский съезд из представителей по одному от Военно-революционных комитетов фронтовых, армейских и корпусных»{359}. Таким образом, «работа революционной Ставки, — по определению Крыленко, — выразилась прежде всего в создании особого революционного аппарата контроля над деятельностью отдельных частей и отделов Ставки вообще»{360}.
С 11 по 16 декабря в Ставке проходил общеармейский съезд, на котором присутствовали 30 большевиков, 10 левых эсеров, 2 эсера-максималиста и 1 меньшевик-интернационалист. Председателем президиума съезда был избран большевик Н.В. Рогозинский. Съезд избрал Верховным главнокомандующим Н.В. Крыленко. В числе других вопросов съезд решил вопрос об организации Центрального Комитета действующих армий и флотов (Цекодарф) и образования Революционного полевого штаба (РПШ). Председателем Цекодарфа был избран Н.В. Рогозинский, начальником РПШ — М.К. Тер-Арутюнянц.
В заключение следует подчеркнуть, что переход Ставки под большевистский контроль не решил проблему борьбы за власть в действующей армии, так как руководство трех фронтов из пяти — Юго-Западного, Румынского и Кавказского — не признало советского Верховного главнокомандующего Крыленко и его Ставку. Там с переменным успехом еще шла ожесточенная борьба за власть между большевиками и их политическими противниками.
Переход же от старой власти к новой, сравнительно быстрый и, как показали события, бескровный, на Северном и Западном фронтах, не говоря уже о Ставке, может быть объяснен позицией основной массы солдат, не желавшей втягиваться в гражданскую войну в самой армии. В их сознании, особенно после заключения перемирия, война России с германским блоком была уже фактически окончена, и они ждали демобилизации. Вместе с тем солдаты, а большинство их, как известно, были малограмотными, потрясенные нахлынувшим на них потоком событий, не могли разобраться в происходившем и в ожидании мира, земли и демобилизации проявляли растерянность по отношению к сложным политическим вопросам.
Вместе с тем сравнительно быстрому и бескровному переходу власти к большевикам на этих фронтах способствовало также и то, что прифронтовые гарнизоны перешли под контроль ревкомов еще раньше, чем фронтовые части и соединения. Однако следует заметить, что здесь, как и в армиях Северного и Западного фронтов, ревкомы установили свой контроль лишь над штабами, связью, важными объектами и командованием. Солдатская же масса была фактически бесконтрольна. В прифронтовых гарнизонах Двинского и Минского военных округов, прилегающих к этим
Глава 3.
ПОСЛЕОКТЯБРЬСКИЕ СОБЫТИЯ НА ДАЛЬНИХ ФРОНТАХ.
БОРЬБА ЗА ВЛАСТЬ НА ЮГО-ЗАПАДНОМ ФРОНТЕ
В значительно более сложном социально-политическом и национальном переплетении интересов борющихся сторон проходила борьба за власть на Юго-Западном, Румынском и Кавказском фронтах. Однако здесь, как на Западном и на Северном, основная масса солдат, не будучи информированной или подвергаясь дезинформации о событиях в Петрограде, вела себя в первые две-три послеоктябрьские недели сдержанно и выжидательно, сосредоточив все помыслы вокруг вопроса о мире. Стремление к миру и немедленному окончанию войны, согласно сводкам сведений о настроении в этот период, составленным в штабах Юго-Западного, Румынского и Кавказского фронтов и отправленным в Ставку Верховного главнокомандующего, являлось господствующим мотивом в умонастроении солдатских масс{361}.
Линия Юго-Западного фронта (Особая, 11-я и 1-я армии) проходила по территории Украины. Этот фронт, в отличие от Северного и Западного был отдален от основных политических центров страны и не имел в тылу единой и крепкой большевистской организации. Переплетения политических и национальных противоречий в тыловом районе этого фронта осложняли и без того сложную политическую обстановку в этом регионе.
События на этом фронте развивались следующим образом. Как только штабу фронта, находившемуся в Бердичеве, стало известно о событиях в Петрограде, фронтовой комиссариат Временного правительства и командование создали 26 октября Комитет спасения революции. В его состав вошли главнокомандующий армиями Юго-Западного фронта генерал-лейтенант Н.Г. Володченко, комиссар Временного правительства на Юго-Западном фронте меньшевик Н.И. Иорданский, председатель фронтового комитета эсер И.С. Дашевский. Комитеты спасения были созданы и при штабах всех трех армий фронта{362}. Располагая реальной властью на Юго-Западном фронте, его командование при содействии комитетов спасения смогло снять ряд частей с фронта и двинуть их на помощь Временному правительству к Петрограду и Москве{363}.
Для упрочения своего положения фронтовой Комитет спасения революции совместно с командованием фронта и фронтовым солдатским комитетом 5 ноября заключили соглашение с представителями Генерального секретариата Центральной рады. Согласно этому соглашению гражданское управление в районе дислокаций армий фронта переходило в ведение Генерального секретариата, а оперативное руководство на фронте и в тылу оставалось в ведении военных властей. Центральная рада также назначала своего комиссара по гражданскому управлению при главнокомандующем армиями фронта. Было решено также сосредоточить украинизированные полки на Украине, а для этого перебросить украинизированные части со всех фронтов на Юго-Западный и Румынский фронты{364}.
Казалось, время для местных армейских большевиков было упущено. Инициатива была у их политических противников. Теперь к ним присоединились и временные союзники командования и фронтового солдатского комитета — представители Генерального секретариата Центральной рады. На помощь большевикам Юго-Западного фронта{365} ЦК партии большевиков и Петроградский ВРК направили группу комиссаров и агитаторов: И.П. Васянина, Н.П. Ворожцова, В.И. Зофа, А.К. Илюшина, Н.Н. Кузьмина, М.П. Коковихина, М.М. Лашевича, В.А. Упыря и Г.И. Чудновского{366}. С их приездом работа большевиков на Юго-Западном фронте активизировалась, и сначала в некоторых полках, дивизиях, корпусах, а затем в армиях стали создаваться ревкомы. Однако процесс их создания в армиях фронта шел не одновременно.