Великая война на Кавказском фронте. 1914-1917 гг.
Шрифт:
3) Командиру 4-го Кавказского корпуса приказывает сосредоточенные с началом Азанкейского сражения к правому флангу корпуса 5-й и 6-й [136] Кавказские стр. полки передать в резерв армии [137] .
4) Несколько позже приказывает начальнику Азербайджан-Ванского отряда вернуть обратно 4-ю Кубанскую пластунскую бригаду, но она была возвращена с запозданием, прибыла уже по овладении Эрзерумом и без 1-го и 2-го Терских батальонов, которые были задержаны в Азербайджан-Ванском отряде.
136
Без
137
5-й Кавказский стр. полк был тотчас же передан штабом армии в 1-й Кавказский корпус.
Одновременно с этими распоряжениями было приказано в кратчайший срок доставить из Карса отпущенные патроны и пополнить войсковые запасы, а в части войск направить пополнения из ближайших запасных батальонов.
В соответствии с принятой идеей штурма было решено создать против тактического ключа позиции Деве-Бойну — форта Чобан-деде сильную артиллерийскую группу из тяжелых орудий, расположив их в многочисленных складках южного склона Каргабазара. Орудия решено было взять из Карсской крепости, количество их определить в зависимости от времени и перевозочных средств, а во главе группы поставить начальника артиллерии Карсской крепости генерал-майора Вадина, который и был тотчас же вызван из Карса.
В распоряжение генерала Вадина для перевозки орудий и боевого комплекта к ним из Карса на выбранные позиции были временно переданы Кавказская автомобильная рота и один молоканский транспорт из четверочных фургонов. В соответствии с данными времени и средств было установлено, что для образования артиллерийской группы будут перевезены из Карса восемь 42-линейных пушек, восемь 6-ти дюймовых пушек, из коих: четыре — в 190 пудов и четыре — в 120 пудов и шесть 6-ти дюймовых мортир с комплектами снарядов к ним, а также передан из армейского резерва 1-й Кавказский мортирный дивизион в 12 гаубиц. Таким образом осадную артиллерийскую группу образовали 34 орудия.
15 и 16 января генерал-квартирмейстер штаба армии генерал-майор Томилов и генерал-майор Вадин произвели рекогносцировку южных склонов Каргабазара для избрания закрытых позиций осадных батарей. 17-го января была начата перевозка осадных орудий из Карсской крепости, причем сами орудия и установки перевозились средствами Кавказской автомобильной роты, а боевой комплект снарядов — на молоканских фургонах.
Орудия были установлены и пристреляны заблаговременно, а боевой комплект закончили перевозить уже на первый день штурма, 30-го января.
В начале же подготовки сам командующий Кавказской армией, в сопровождении генерал-квартирмейстера и начальников оперативного и разведывательного отделений, произвел личный осмотр позиции Деве-Бойну.
Предполагая, как всегда, на время операции переехать в непосредственную близость штурмующих войск для личного управления войсками, командующий армией приказал срочно создать необходимую сеть для телеграфной и телефонной связи штаба армии из Гасан-калы со всеми войсками. Работы велись с полной энергией и несмотря на трудность их в гористой покрытой глубоким снегом местности и необходимость для связи со 2-м
В соответствии с указанными выше распоряжениями командующего армией, 2-й Туркестанский корпус продолжал непрерывное наступление, преследуя отходящие перед ним части 10-го турецкого корпуса, и 11-го января, после боя, овладел Кизил-килисинской позицией.
С 12-го по 19-е января на фронте этого корпуса происходил ряд боев для упрочения положения корпуса на захваченной Кизил-килисинской позиции, а на крайнем правом фланге его части 3-й Кубанской пластунской бригады и правого фланга 4-й Туркестанской стр. дивизии продвигались вперед для обеспечения фланга и тыла корпуса.
В этот же период в Пассинской долине производилась указанная перегруппировка.
4-я Кавказская стр. дивизия начала постепенно сосредотачиваться в районе южной подошвы Каргабазара, а 11-го января, при отражении дивизией контратаки турок, одним батальоном 16-го Кавказского стр. полка, производившим обход турок, был захвачен Каргабазар.
Командующим армией придавалось настолько серьезное значение занятию нами Каргабазарского плато, что, приказав еще 9-го января занять Каргабазар, он неоднократно запрашивал командира 1-го Кавказского корпуса, выполнено ли его приказание об этом.
Наконец, для окончательного удостоверения, в какой мере выполнено его требование, уже по переходе штаба армии в Гасанкалу, генерал Юденич командировал на Каргабазар начальника разведывательного отделения штаба армии полковника Драценко, который попутно произвел разведку с целью оценки направления через Каргабазар для дальнейшего наступления.
Беспокойство командующего армией за степень энергии, с какой проводилось его требование о занятии Каргабазара вполне отвечало обстановке: благодаря оплошности штаба 1-го Кавказского корпуса, слабо реагировавшего не только на предложение начальника оперативного отделения, но и на требование генерала Юденича и замедлившего исполнение его, нами едва не было упущено время, так как турецкое командование уже поняло свою оплошность, благодаря которой Каргабазар был ими оставлен не занятым.
11-го января, когда только батальон 16-го Кавказского стр. полка вышел на плато Каргабазара, с противоположной, западной, стороны на него взбирались турецкие части, направленные также для занятия его. Турки были сброшены на один из более низких отрогов Каргабазара, на котором зацепились и продержались до штурма.
С этого времени на Каргабазаре происходили почти ежедневные боевые столкновения с турками, пытавшимися сбросить нас с этого плато и направлявшими неоднократно с этой целью на него части для атаки.
Мы же для прочного владения Каргабазаром непрерывно увеличивали на нем наши силы, несмотря на чрезвычайно тяжелые условия пребывания на нем.
Каргабазар — это высокое, до 10 тысяч футов, ровное громадное плато, вытянутое с севера на юг и засыпанное в это время года двухметровым слоем снега. Только две-три тяжелые тропы вели на него, одна — со стороны Пассинской долины. Ночью стужа была настолько сильна, что о сне не приходилось думать и люди должны были быть в непрерывном движении, чтобы не заснуть совсем. А во время метелей положение становилось совершенно нетерпимым.