Великая война не окончена. Итоги Первой Мировой

Млечин Леонид Михайлович

Немецкую «культуру» противопоставляли англо-французской «цивилизации». Долг, порядок и единство общества – индивидуализму, демократии и правам человека. Англичанину-купцу противостоял немец-рыцарь.

Уже упоминавшийся историк Вернер Зомбарт опубликовал памфлет «Торгаши и герои» – о превосходстве немецкой культуры: «Мы – божий народ. Подобно тому, как немецкая птица – орел – летит выше всякой твари земной, так и немец вправе чувствовать себя превыше всех народов, окружающих его, и взирать на них с безграничной высоты. Германия – последняя плотина против грязного потока коммерциализации».

Англичане придерживались на сей счет иного мнения. Дэвид

Ллойд Джордж писал: «Бог одухотворил человека и наделил стремлением к высшему. Германская цивилизация хочет пересоздать его наподобие дизель-машины – точной, аккуратной, сильной, но не оставляющей места для души».

Но немцы уверовали в свое духовное превосходство над «культурой лавочников» в Англии и Америке! Презирали их за бездуховность.

Великобритания к началу XX века была первым на континенте индустриальным государством с преобладающим городским населением. Германия серьезно отставала от Англии и Америки в индустриализации, политическом и социальном развитии общества, качестве жизни, но это ошибочно воспринималось как свидетельство культурных различий. Модно было говорить, что немецкая душа несовместима с капитализмом, либерализмом, парламентской демократией, и страна должна идти особым путем. Пошла. Закончилось это для Германии полной катастрофой…

Новый человек из пробирки

Темнокожие американские солдаты познакомили Европу с джазом. 15-й полк из Нью-Йорка высадился во Франции в сопровождении большого полкового джаз-банда. Европейцы не без удивления взирали и на полк, и на оркестр – все были неграми (понятие афроамериканец еще не вошло в употребление).

Оркестранты сыграли французский национальный гимн «Марсельеза», но французы не могли его узнать, настолько необычно он звучал. Местные музыканты страшно заинтересовались невиданным оркестром. Им объяснили: дело не в диковинных инструментах, а в том, как играют джаз.

Англия с Францией призвали на помощь колонии. В британской армии воевали индийцы. Во французской – алжирцы и сенегальцы. После войны цветные солдаты французской армии служили на территории оккупированной Рейнской области. Некоторые темнокожие солдаты понравились немкам, и это вызвало у немецких националистов едва ли не больший гнев, чем само поражение в войне. Волна животного расизма охватила депутатов рейхстага от всех партий:

– Эти дикари представляют собой зловещую опасность для немецких женщин и детей!

Военный министр Густав Носке был вне себя:

– Наша молодежь опозорена! Достоинство немцев и белой расы топчут ногами!

У Адольфа Гитлера был свой взгляд: «Черных на Рейн прислали евреи – с намерением уничтожить белую расу».

После оккупации Рура в июле 1924 года в Германии появились Scherenklubs – «клубы ножниц», члены которых охотились за женщинами, спавшими с французскими солдатами. В Рейнской области, где после Первой мировой американские, бельгийские, французские и английские солдаты прослужили двенадцать лет, для националистов проблема сожительства немок с иностранными солдатами была больным вопросом.

Националисты особенно негодовали по поводу наличия среди оккупантов солдат французских колониальных войск. Черных солдат обвиняли во всех жестокостях, в том числе изнасилованиях женщин. С невероятной точностью установили, что в Руре и Рейнской области появился на свет 3841 внебрачный ребенок: отцы этих детей могли быть солдатами оккупационных войск.

Дети, родившиеся от темнокожих отцов, были, по существу, объявлены вне закона. После прихода нацистов к власти

ими занялось гестапо. Государственная тайная полиция искала таких детей по всей стране. «Гибридов» доставляли на заседание комиссии, в которую вошли сливки германского научного мира – крупнейшие специалисты в области наследственности. Детей, у которых обнаружили «примесь негроидной расы», стерилизовали. Отчет о каждой операции направлялся на Принц-Альбрехт-штрассе, в центральный аппарат гестапо.

Почему охотились на детей?

XX век вошел в историю как время, когда общество пыталось воспитать или создать нового человека. Одни возлагали надежды на идеологию, способную преобразить человеческую личность. Другие взяли на вооружение более надежный метод – биологию.

Европейские биологи пришли к выводу, что судьба человека полностью определяется его биологией. Зачем возиться с уже испорченным человеческим материалом, когда можно вывести нового человека из пробирки?

С раздражением заговорили: сколько вокруг инвалидов, людей, страдающих наследственными заболеваниями, с очевидными психическими отклонениями. Они и потомство дадут такое же! А через несколько поколений уже все общество будет состоять из больных и неполноценных людей.

Вот и решили отделить людей, представляющих ценность, от людей, не представляющих ценности. Опирались эти биологи на идеи всем нам известного Чарльза Дарвина относительно естественного отбора; они произвели огромное впечатление на биологов XX века.

Если во всей природе выживает сильнейший, тот, кто лучше других приспособился к условиям жизни, то отчего же человечество нарушает этот железный закон? Почему общество так заботится о слабых, больных и заведомо непригодных к жизни вместо того, чтобы способствовать улучшению человеческого рода? Право иметь потомство должны получать только абсолютно здоровые люди, тогда от поколения к поколению человечество будет становиться все прекраснее.

Главным пропагандистом этих идей был кузен Дарвина британский антрополог Фрэнсис Гальтон, который считал, что человечество нужно выращивать, отбраковывая негодный генетический материал и распространяя полноценный генофонд. Эти идеи легли в основу евгеники, науки о наследственном здоровье человека и путях его улучшения.

Евгеника стала популярной в Англии после Англо-бурской войны начала века. Великая держава никак не могла одержать победу над мятежными южноафриканскими бурами. Военную слабость Англии приписали упадку британской расы. В целях ее улучшения стали избавляться от дурного человеческого материала. Детей-сирот из Англии отправляли в Австралию, страну каторжников. Таково было отношение к австралийцам.

Во Вторую мировую премьер-министр Уинстон Черчилль отправил австралийские войска в обреченный Сингапур, чтобы они сменили там британские войска, которые он хотел спасти. В своем кругу Черчилль говорил, что австралийцев можно принести в жертву, потому что у них плохая кровь.

Программы улучшения человеческой породы казались такими соблазнительными, что получили распространение во многих странах – от Швеции до Советской России, от Японии до Соединенных Штатов.

Первый институт расовой биологии появился в Швеции в 1922 году. Главная идея – лишить неполноценных людей возможности иметь детей. Шведы и приняли закон о стерилизации умственно отсталых и психически больных людей. Разрешалось стерилизовать и тех, кто ведет антисоциальный образ жизни. Один из документов тех лет гласил: «Показанием к стерилизации являются цыганские черты и склонность к бродяжничеству».