Великие и неизвестные женщины Древней Руси
Шрифт:
Данный вывод подтверждают и находки берестяных грамот в древнейших слоях Новгорода ХI-ХIII вв. Содержание грамот говорит о том, что писавшие их женщины были полновластными хозяйками в своих домах, в имущественном отношении не зависели от мужей, давали деньги в рост, участвовали в сделках с землей, выступали поручителями по своим родственникам мужчинам, когда те брали деньги в долг, в случае возникновения конфликтов обращались в суд, надзирали за слугами и наемными работниками и т. д. Во всех отношениях они были полноправными членами новгородского общества и ни в чем не уступали мужчинам. [919]
919
Письменные памятники истории Древней Руси. СПб., 2003. С. 262-320.
В древнейшем сборнике законов – Русской правде – мало законов, касающихся непосредственно женщин, поскольку
920
Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. 2-3. Указ. изд. С. 31-43.
О достаточно высоком социальном положении женщин свидетельствует наследственное право. Так, даже дочери могли наследовать отцово имущество, если в семье не было сыновей. Жены после смерти мужей сохраняли за собой «вено», т. е. то, что муж выделял им на содержание при своей жизни, за ними оставалось и приданое, а также то, что им отписывалось по завещанию. Вдовы имели право жить в доме мужей до самой смерти, и дети, даже неродные, не могли их выгнать на улицу.
Интересно отметить, что многие преступления по отношению к женщинам (насилие, оскорбления, побои и т. д.) рассматривались не на княжеском суде, а на церковном. Это говорит о том, что преступления против женщин расценивались не как уголовные, а как безнравственные, попирающие Божьи заповеди. Получалось, что в духовном отношении церковь ставила женщин выше мужчин. Она взяла их под свое покровительство, особо развивая культ почитания Богородицы.
Археологические находки дают представление о том, как одевались женщины Древней Руси. Так, на территории Михайловского монастыря в 1903 г. был обнаружен кувшин с фрагментами тканей и остатками женского головного убора. Всего было найдено 11 фрагментов различных видов шелковой ткани, от ярко-розового до темно-вишневого. Особое двухслойное плетение придавало тканям гладкую атласную поверхность. Орнамент на тканях был растительным. Темно-розовая ткань в виде ленты шириной 14 см использовалась в качестве нашивки от ворота до подола. Орнамент на ней был вышит золотыми и шелковыми нитями. Еще одна ткань розового цвета была с вышивкой в виде концентрических кругов со вписанными в них птицами. Из ткани красного цвета был сделан стоячий воротник высотой 6 см с золотой вышивкой и серебряными и позолоченными бляшками. Спереди воротник застегивался на маленькие шаровидные пуговицы. Один из фрагментов представлял собой темно-красную ткань с синим рисунком, другой – полосатую ткань. По мнению исследователей, эти ткани были изготовлены в Византии. Кроме того, в кувшине были головные украшения: очелье из красной ткани длиной 34 см, шириной 2,3 см, украшенное позолоченными бляшками и золотой вышивкой в виде стебля; золототканая лента с повторяющимся узором; остаток платка-убруса из ткани типа фаты явно иранского производства. [921]
921
Фехтнер М. В. Некоторые данные о внешних связях Киева в XII в. // Культура средневековой Руси. Указ. изд. С. 66-70.
В Суздале в 1973 г. был обнаружен туесок с фрагментами нескользких тканей и ниток. Особый интерес у исследователей вызвал фрагмент ленточного сарафана, дающий представление о покрое женской одежды. Оказалось, что такие сарафаны носили скандинавские женщины в IX в. [922]
Интересные находки были сделаны во время раскопок на территории кремля в Дмитрове. Было обнаружено несколько захоронений XII-XIII вв., в т. ч. и женское с остатками одежды и головного убора. У платья был стоечный воротник, отделанный золототканой тесьмой. Такая же отделка была на манжетах. Головной убор представлял собой шапочку с каркасом из бересты, обтянутым шелковой тканью. По краям были нашиты бляшки. Под ней шла шелковая налобная повязка с пришитыми на нее серебряными с позолотой бляшками. Поверх головного убора был накинут шелковый платок из трехцветной ткани. [923]
922
Сабурова М. А. Ткани XII – начала ХIII вв. из Суздаля // Культура славян и Русь. М., 1998. С. 290-295.
923
Энговатова
Во время раскопок неоднократно находились женские головные уборы – очелья или украшения для них. Наиболее распространенными деталями очелий являлись аграфы – проволочные дужки с тремя бусинками либо из серебра, либо бисера, либо жемчуга. К очелью обычно привешивались височные колты разной длины, аграфы могли использовать для украшения кос. [924] Зимой для украшения и утепления одежды использовались шкурки соболей, горностаев, черных куниц, песцов, белых волков, лис и белок, в зависимости от достатка в семье женщины.
924
Жилина Н. В. Трехбусинные украшения древнерусских кладов ХII-ХIII вв. (типология, эволюция, технология и орнаментика) // Культура славян и Русь. Указ. изд. С. 297-300; Назаренко В. А. О находке очелья в Новогрудке // Культура средневековой Руси. Указ. изд. С. 170-171.
Наглядное представление о том, какие украшения носили женщины в XII-XIII вв., дали раскопки 1960-х гг. в древнем Изяславле. Оказалось, что наиболее популярными были стеклянные браслеты – их было обнаружено более 10 000 штук. Они были гладкими, кручеными, рубчатыми, плосковыпуклыми нескольких цветов: коричневые, зеленые, синие и фиолетовые. Также популярны были и стеклянные бусы. Более зажиточные женщины носили украшения из горного хрусталя в виде овальных подвесок, колты-медальоны из позолоченного серебра, перстни с изумрудами, рубинами и аметистами, серебряные незамкнутые браслеты и нашивали на верхнюю часть одежды серебряные бляшки с различными узорами. [925]
925
Древнерусский город Изяславль. Каталог выставки. Л., 1983. С. 15-18.
Все это говорит о том, что не только знатные и богатые женщины стремились одеваться ярко и красиво, простолюдинки также уделяли своей одежде большое внимание, но шили ее из более дешевых тканей и украшали значительно проще. Например, вместо золотых и серебряных браслетов носили стеклянные, вместо драгоценных камней использовали бисер, пастовые бусы и т. д.
В целом же данное исследование показало, что без изучения «женской истории» прошлое выглядит однобоким, многие процессы и явления трудно понять и дать им правильную оценку. Особенно это касается международных взаимоотношений, внешней и внутренней политики и развития культуры. Совершенно по-новому можно взглянуть и на процесс возникновения наших главных источников по истории Древней Руси – летописей.
В работе высказано предположение, что «Начальный свод» составлялся по указанию Гертруды игуменом Никоном и закончился с его смертью в 1088 г. После этого свод дополнялся новыми записями, а после вокняжения в Киеве Святополка Изяславича в 1093 г. работа над летописью была поручена монаху Киево-Печерского монастыря Нестору. За ней до самой своей смерти в 1107 г. следила княгиня Гертруда. Так была создана знаменитая «Повесть временных лет».
После смерти Святополка Изяславича в 1113 г. пришедший к власти Владимир Мономах поручил игумену Выдубицкого монастыря Сильвестру создать новую редакцию «Повести временных лет». Работа над ней была завершена в 1116 г. Цель ее состояла в обосновании прав на великокняжеский престол потомков Владимира Всеволодовича. Затем великокняжеское летописание оказалось дополнено летописцем второй жены Мстислава Великого Любови Дмитриевны, желавшей посадить на престол своего сына Владимира. Созданный под ее руководством памятник подробно описывал борьбу за великое киевское княжение Юрия Долгорукого с Мстиславичами. Заканчивался он, очевидно, смертью Любавы Дмитриевны в 1170 г. Продолжением этого летописца, возможно, стали записи Ольги Юрьевны, жены Ярослава Осмомысла, обреченной на скитания с сыном. Их она вела приблизительно с 1173 г. по 1180 г., т. е. до своей смерти. Далее продолжателями летописания становятся Анна Рюриковна, жена галицко-волынского князя Романа Мстиславича, и Верхуслава Всеволодовна, дочь Всеволода Большое Гнездо и жена князя Ростислава Рюриковича (каждая своей части). Последняя также покровительствовала киево-печерским книжникам, написавшим сборник житий местных святых – «Патерик».
Завершающий аккорд в летописание удельного периода в виде Ростовского летописца внесла ростовская княгиня Марья Михайловна, отстоявшая права сыновей на отцовы владения и прославившая мужа Василько Константиновича и отца Михаила Черниговского.
Несомненно, что все эти наблюдения носят предварительный характер и требуют более детального и углубленного изучения.
Приложение
893 г. – рождение. (По поздним летописям.)