Великие мифы и легенды. 100 историй о подвигах, мире богов, тайнах рождения и смерти

Мудрова Ирина Анатольевна

Среди нереид считалась самой красивой жестокосердая Галатея, олицетворяющая спокойное, блестящее море. Её красоту воспевали многие поэты; её триумфальное шествие на поверхности морей изображали знаменитые художники.

Прекрасная нереида пробудила своими прелестями сильную страсть в сердце циклопа Полифема. Но все его признания и объяснения не тронули Галатеи; бедный циклоп перестал даже пасти свои многочисленные стада, о которых он прежде так заботился, и покинутые животные должны были часто возвращаться одни в пещеру – жилище Полифема. А он взбирался на высокую скалу и, взяв флейту, старался в её звуках излить свое горе. Жалобы этого сурового, неотесанного великана вдохновили Феокрита, написавшего на эту тему поэтическую идиллию; в ней Полифем говорит: «О, прекрасная Галатея, зачем ты убегаешь от меня? Когда ты на меня смотришь, ты белее молока, нежнее ягненка, но когда ты отворачиваешь от меня твои прекрасные глаза, о, тогда ты становишься кислее незрелого винограда! Я знаю, прекраснейшая из нимф, я знаю, почему ты избегаешь меня: потому что густая бровь, омрачая мой лоб,

тянется от одного уха до другого; потому что я обладаю одним только глазом, и мой нос расширяясь дотрагивается почти до моих губ. Но такой – какой я есть, у меня тысяча овец, я питаюсь их прекрасным молоком, и у меня летом, осенью и зимой превкусные сыры. Для тебя я вскармливаю одиннадцать молодых оленей, (шеи их украшены пре красными ожерельями) и четырех медвежат. Приди ко мне, и все, что я имею, будет принадлежать тебе. Если твое зрение оскорблено видом длин ной щетины, покрывающей мое тело, то ведь у меня есть дубовые дрова и никогда не угасающий под пеплом огонь, – приди, и я готов вынести какое угодно мучение. Я предаю в твои руки мою жизнь и мой единственный глаз, этот глаз, который мне дороже самой жизни». Но как ни изливался циклоп в своих жалобах, как ни старался он смягчить сердце жестокой Галатеи, она не внимала его мольбам, потому что она любила другого – прекрасного пастуха Акида, сына Фавна. Однажды Полифем, сидя на скале, воспевал её прелести в следующих словах: «О, Галатея, ты белее прекрасной лилии, свежее коры ольховой, более блестяща, чем горный хрусталь, приятнее лучей солнца зимой и тени летом, обманчивее струи, легче крыла Зефира». Вдруг он увидал Галатею подле Акида; испустив страшный рев, повторенный Этной, он бросается преследовать Акида, старающегося спастись бегством. Циклоп отрывает громадную скалу и бросает ее на Акида, который погибает раздавленный, но скала тотчас же раскрывается, и из недр её течет поток: это Акид, превращенный богами в реку, и река сохранила его имя.

От союза Посейдона с Амфитритой родились Тритоны и Тритониды; это – божества, у которых туловище с человеческой головой оканчивается раздвоенным рыбьим хвостом; их изображают очень часто сидящими на голубых конях, у которых вместо копыт клешни.

Высоко над дворцом шумят морские волны. Сонм морских божеств окружает Посейдона, послушный его воле. Сыновья Посейдона громовым звуком труб из раковин вызывают грозные бури. Среди Посейдон властвует над морем. Когда он на своей колеснице, запряженной дивными конями, мчится по морю, расступаются вечно шумящие волны. Равный красотой самому Зевсу, быстро несется Посейдон по безбрежному морю, а вокруг него играют дельфины, рыбы выплывают из морской глубины и теснятся вокруг его колесницы. Когда же взмахнет Посейдон своим грозным трезубцем, тогда, словно горы, вздымаются морские волны, покрытые белыми гребнями пены, и бушует на море свирепая буря. Бьются с шумом морские валы о прибрежные скалы и колеблют землю. Но простирает Посейдон свой трезубец над волнами – и они успокаиваются. Стихает буря, снова спокойно море, ровно, как зеркало, и чуть слышно плещется у берега – синее, беспредельное.

Аид

По поверью древних народов, на земном шаре были такие страны, где царила вечная ночь, и солнце никогда не восходило над ними, и в такой стране поместили они вход в подземное царство Аида Тартар. Тартар орошали две реки: Ахеронт и Стикс. Именем этой реки клялись боги, произнося клятвы, и эти клятвы считались ненарушимыми и страшными. Стикс катил свои черные волны среди безмолвной долины и девять раз огибал Тартар. Ахеронт, грязная и мутная река, охранялась перевозчиком Хароном. Его описывают в таком виде: в грязной одежде, с нечесаной длинной белой бородой, он одним веслом управляет своей лодкой, в которой перевозить тени умерших, тела которых на земле, уже погребены; лишенных же погребения он безжалостно отталкивает, и тени эти осуждены вечно странствовать, не находя покоя. Микеланджело поместил Харона в своем знаменитом произведении: «День Страшного Суда», изобразив его перевозящим грешников. За провоз надо было платить, и верование это так укоренилось, что мертвым клали в рот обол для расплаты с Хароном. Лукиан насмешливо замечает: «Людям не приходило в голову, в ходу ли эта монета в подземном царстве, а также они не соображали того, что лучше было бы не давать этой монеты умершим, потому что тогда их бы но захотел перевозить Харон, и они могли бы вновь вернуться к живущим. Как только тени умерших были перевезены через Ахеронт, на другом берегу встречал их Цербер, или адский пес, обладающий тремя головами, и лай которого так устрашал умерших, что отнимал у них даже всякую мысль о возможности возврата туда, откуда они прибыли. Затем тени должны были предстать перед Аидом, царем Тартара и Персефоной, его супругой. Но Аид не судил мертвых, это исполняли подземные судьи: Минос, Эак и Радамант. По словам Платона, Эак судил европейцев, Радамант – азиатов (его всегда изображали в азиатском костюме), а Минос должен был, по повелению Зевса, судить и решать сомнительные случаи.

Посреди дворца властелин преисподней сидит на троне, держа в руке скипетр; подле него стоить Персефона с зажженным факелом в руке; наверху, по обе стороны дворца, праведники; ниже: направо – Минос, Эак и Радамант, налево – Орфей играет на лире, внизу же находятся грешники, среди которых Тантал в фригийской одежде и Сизиф со скалой, которую он катит.

Персефоне не было дано активной роли в Тартаре. Богиня Геката призывала мстительных фурий (Евменид), которые схватывали и овладевали грешниками. Геката была покровительницей волшебства и заклинаний; ее изображали

в виде трех соединенных вместе женщин: этим как бы поясняется, что власть ее распространялась на небо, землю и Тартар. Первоначально Геката не была богиней Тартара, но она подарила Европе румяна и тем как бы вызвала восхищение и любовь Зевса. Ревнивая Гера стала ее преследовать. Геката должна была укрыться от нее под погребальной одеждой и тем сделалась нечистой. Зевс приказал очистить ее в водах Ахеронта, и с тех пор она стала богиней подземного царства. Немезида, богиня мести, исполняла в Тартаре почти такую же роль, как Геката; она изображалась с согнутой у локтя рукой, чем намекалось на локоть, меру длины в древние века: «Я, Немезида, держу локоть. Зачем, спросишь ты? Потому что я напоминаю всем, что не надо превышать меры».

Здесь же, у трона, бог смерти Танат с мечом в руках, в черном плаще, с громадными черными крыльями. Могильным холодом веют эти крылья, когда прилетает Танат к ложу умирающего, чтобы срезать своим мечом прядь волос с его головы и исторгнуть душу. Рядом с Танатом и мрачные Керы. На крыльях носятся они, неистовые, по полю битвы. Керы ликуют, видя, как один за другим падают сраженные воины, своими кроваво-красными губами при падают они к ранам, жадно пьют горячую кровь сраженных и вырывают из тела их души.

Еще у трона Аида, и прекрасный юный бог сна Гипнос. Он неслышно носится на своих крыльях над землей с головками мака в руках и льет из рога снотворный напиток. Нежно касается Гипнос своим чудесным жезлом глаз людей, тихо смыкает веки и погружает смертных в сладкий сон. Могуч бог Гипнос, не могут противиться ему ни смертные, ни боги, ни даже сам громовержец Зевс: и ему Гипнос смыкает грозные очи и погружает его в глубокий сон.

Носятся в мрачном царстве Аида и боги сновидений. Есть среди них боги, дающие вещие и радостные сновидения, но есть боги и страшных, гнетущих сновидений, пугающих и мучающих людей. Есть боги лживых снов: они вводят человека в заблуждение и часто ведут его к гибели.

Противоположностью страшному Тартару являются Елисейские Поля, местопребывание безгрешных. Там, по описанию Виргилия, леса вечно зеленые, поля покрыты роскошными жатвами, воздух чист и прозрачен. Одни тени на мягкой зеленой траве упражняют свою ловкость и силу в борьбе и играх; другие, ритмично ударяя палками о землю, скандируют стихи. Орфей, играя на лире, извлекает из нее гармоничные звуки. Тени также лежат под синью лавровых деревьев и прислушиваются к веселому журчанию прозрачных источников. Там, в этих блаженных местах, находятся тени раненных воинов, сражавшихся за отечество, жрецов, сохранивших всю жизнь целомудрие, поэтов, которых Аполлон вдохновлял, всех, кто посредством искусства облагораживал людей, и тех, благодеяния которых оставили память о себе, и все они увенчаны белоснежной повязкой безгрешных.

Деметра

Деметра, сестра и супруга Зевса, олицетворяла собой земное плодородие; она своей властью заставляла землю производить плоды и считалась главным образом покровительницей хлебных злаков; от Зевса у неё была дочь Персефона, олицетворявшая растительное царство. Деметра была милостивой и благодатной богиней, она не только заботилась о злаках, главной пище людей, но заботилась также об улучшении их жизни. Она научила людей пахать землю, засевать поля, всегда покровительствовала законным бракам и другим законным учреждениям, способствующим спокойной и оседлой жизни народов. Многие знаменитые скульпторы воспроизводили Деметру, но очень немногие статуи сохранились до наших дней, да и то в разрушенном или реставрированном виде. Самое известное изваяние представляет Деметру во весь рост: голова её окружена сиянием, в левой руке у неё корзина, наполненная колосьями, а в правой – факел, который она зажгла от пламени вулкана Этны. Деметра представляется величественной матроной с кроткими, мягкими чертами, в длинных, свободных одеждах, на голове у нее венок из колосьев, а в руках мак и колосья. Корзина с плодами и свинья – вот ее атрибуты.

Деметра первая вспахала землю плугом, ей обязаны люди произрастанием всех плодов земных, служащих им пищей. Она первая дала людям законы, и все блага, которыми они пользуются, дарованы этой богиней. Она заставила быков склонить их головы под ярмом и послушно бороздить плугом твердую поверхность земли. Вот почему ее жрецы щадят трудящихся быков, а приносят ей в жертву ленивую свинью. Деметра страстно любила свою дочь, и похищение Персефоны повергло ее в страшное горе и отчаяние. Гомер в гимне, посвященном богине жатвы, рассказывает о похищении Персефоны следующее: Зевс обещал Аиду в супруги свою дочь Персефону, и вот в один прекрасный день, когда юная богиня вместе с подругами собирает по полям и лугам душистые цветы, земля разверзается, и появляется на своей сверкающей колеснице мрачный властитель царства теней и увлекает Персефону в свой дворец. Никто не видал этого похищения, и только чуткое ухо матери услыхало ее крики о помощи. Она спешит к ней, но не находить ее. Полная отчаяния, отправляется она на поиски своей дочери.

Одетая в темные одежды, девять дней, ничего не сознавая, ни о чем не думая, блуждала великая богиня Деметра по земле, проливая горькие слезы. Она всюду искала Персефону, всех просила о помощи, но никто не мог помочь ей в ее горе. Наконец, уже на десятый день она пришла к богу Гелиосу и стала со слезами молить его:

– О, лучезарный Гелиос! Ты объезжаешь на златой колеснице высоко по небу всю землю и все моря, ты видишь все, ничто не может скрыться от тебя; если ты имеешь хоть немного жалости к несчастной матери, то скажи мне, где моя дочь Персефона, скажи, где мне искать ее! Я слышала ее крик, ее похитили у меня. Скажи, кто похитил ее. Я всюду искала ее, но нигде не могу найти!