Великие полководцы

Алексеев Сергей Петрович

Генерал Конев слушает, товарищ Верховный.

— Маршал Конев, — поправила трубка.

Смутился Конев. Не думал. Не ожидал он такой награды.

Как вы смотрите? Не возражаете? слышится голос в трубке.

— Благодарю, товарищ Сталин, ответил Конев. И по-солдатски: Служу Советскому Союзу.

— Поздравляю, — сказал Верховный.

Промолчал Конев про разговор с Верховным Главнокомандующим. Куда торопиться. Пройдёт ещё время, пока о новом звании генерала Конева сообщат газеты.

Отправился Конев в Моренцы, в родное село Тараса Григорьевича

Шевченко. Там находился командный пункт командующего одной из армий, подчинённых Коневу.

Прибыл Конев. Вытянулся дежурный офицер.

Приступил к докладу: — Товарищ маршал...

Удивился Конев.

— Генерал, — поправил.

— Товарищ маршал, — вновь повторил дежурный.

Оказывается, пока ехал Конев сюда, в Моренцы, уже сообщили из Москвы по радио о новом звании генерала Конева. Окружили Конева боевые товарищи. Поздравляют. Радуются. А тут и ещё одно. Послышался вдруг над Моренцами гул самолёта. Самолёт маленький, связной.

Сел самолёт у самого села, подкатил к главной улице. Вылез из кабины лётчик. Сообщает, что прилетел он от маршала Жукова, разыскивает маршала Конева.

— Здесь маршал Конев, — сказали лётчику.

— Имею пакет для личного вручения.

Проводили лётчика к маршалу Коневу.

— Пакет от маршала Жукова, — докладывает лётчик.

Передал он пакет. Распечатал Конев. В пакете погоны — новенькие, маршальские. Личный подарок маршала Жукова маршалу Коневу.

Удивительным оказалось село Моренцы. Здесь узнал о присвоении ему высокого воинского звания маршал бронетанковых войск и ещё один из героев Курской битвы и битвы под Корсунь-Шевченковским прославленный танковый генерал Павел Алексеевич Ротмистров.

Вот так село Моренцы. Село — шевченковское, а теперь и маршальское.

«ИНЖЕНЕРНАЯ ОПЕРАЦИЯ»

Белоруссия край болот. Царица трясин и топей. Сражаться в таких местах и легко и трудно. Легко в обороне стоять. Наступать по болотам трудно.

Готовился план разгрома фашистов под городом Бобруйском. На пути к Бобруйску находился город Паричи. Паричи стоят на реке Березине. Решался вопрос, с какой стороны ударить на Паричи: с юга, с правого берега Березины, или с востока, с левого её берега.

Впрочем, по всем военным наукам ударить здесь можно было только с востока. На юг от Паричей тянулись болота: те самые — белорусские, бездонные.

Ясно фашистам: если и будет удар на Паричи, так только с востока. Ясно и нашим, что если идти на Паричи, то, конечно, с востока только.

Ясно-то ясно, однако душа у наших командиров не лежит к тому, чтобы идти с востока. Укрепились здесь сильно фашисты. Ждут отсюда они удара. Пристреляли дороги, тропы. Разложили фугасы, мины.

Армией, которая должна была здесь наступать, командовал генерал Павел Иванович Батов. Ломает над планом операции голову Батов. Ездит на левый берег Березины, туда, где сухо, где и надо наступать по всем военным наукам; ездит на правый, туда, где болота, где по этим самым наукам наступать

категорически нельзя. Замечают солдаты, что генерал всё чаще и чаще ездит на правый берег.

Армия Батова входила в состав 1-го Белорусского фронта. Командовал фронтом генерал Константин Константинович Рокоссовский. И Рокоссовский ломает голову. Всё обдумывает операцию. Ездит на левый берег Березины, ездит на правый. Всё чаще и чаще на правый ездит.

Координировал действия наших войск на этом участке фронта представитель Ставки Верховного Главнокомандования Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков. И Жуков над тем же вопросом ломает голову. Ездит на Березину, на левый, на правый берег. Всё чаще на правый ездит. По болотам в раздумье бродит.

Нужно сказать, что тайно ездят они к болотам. Скрывают свои поездки. Ясно одно: не дают им покоя болота.

И вот здесь неожиданно встретились маршал и генералы.

— Здравия желаем, товарищ маршал, — поприветствовали маршала генералы.

— Здравия желаю, товарищи генералы, — ответил Жуков. Глянул на генералов: — Что же вас сюда привело?

— Да так, — пожали плечами Рокоссовский и Батов, — урвалась минута отдыха. Места здесь сказочные.

Ответили генералы и сами к маршалу:

— Чем обязаны вашим присутствием, товарищ маршал?

— Да так, детство чего-то вспомнил, давно не ходил по болотам, — ответил Жуков.

Глянул Жуков на Рокоссовского, на Батова, глянули Батов и Рокоссовский на Жукова — рассмеялись маршал и генералы.

Ясно им, почему они встретились. Ясно каждому, что привело их сюда, в трясины.

— Значит, тревожат болота? — спросил Жуков.

Наступил день начала операции под Бобруйском, ударили наши войска.

Смотрят фашисты: всё верно, всё по военной науке— с левого с сухого берега Березины ударили русские. Бросили они все силы сюда на отражение нашего удара. Втянулись войска в сражение.

И вдруг:

— Русские с юга!

— Как с юга? Там же трясины, болота, топи!

Всё верно. Из болота выходят русские.

Словно лесные призраки, появлялись из болот советские танки и пушки. Удар был стремительным, неожиданным. Пали Паричи. Части пошли к Бобруйску.

Немало потрудились наши военные инженеры и строительные батальоны. До малейшей тонкости всё рассчитали, всё проверили и перепроверили. Это они проложили здесь гати и настилы, по которым затем прошли советские танки и артиллерия. Это их труд и принёс победу.

«Инженерная операция» так был назван удар под Паричами.

БАГРАМЯН

Одним из фронтов, принимавшим участие в операции «Багратион» , командовал генерал Иван Христофорович Баграмян.

Созвучными оказались фамилии генерала кутузовских времён и нашего, советского.

Ходят солдаты, играют словами:

— Багра-тион — Багра-мян.

— Багра-мян — Багра-тион.

Приметили солдаты и другие сходства. Оба — генералы. Оба с Кавказа. Оба штурмовые атаки любят.