Великие пророки от Нострадамуса до Ванги
Шрифт:
Прибежавшая на крик стража бросилась к монаху, чтобы схватить его, но тот и не думал бежать или сопротивляться. Он встретил направленные на него шпаги с распростертыми руками, подобно распятому Христу.
На другой день Генрих III скончался. За три дня до этого король увидел сон, предвещающий гибель: толпа под предводительством монаха топтала ногами корону и скипетр Франции.
Все это произойдет много лет спустя, а тогда, при жизни Нострадамуса, как он и предсказывал, на трон взошел средний сын Екатерины Медичи — Карл IX. Нострадамус по-прежнему пользовался у королевы-матери доверием и уважением. Да и как могло быть иначе, когда
Екатерина была уверена, что после первой встречи с магом в 1543 году она излечилась от бесплодия. И когда королем стал юный Карл IX, его мать позаботилась о том, чтобы великий пророк и маг был приближен ко двору. Нострадамусу присвоили титул постоянного советника и врача. И конечно, ему было назначено приличествующее титулу содержание.
Первое, что сделал Нострадамус как врач, составил для Екатерины Медичи, помнившей, как погиб ее сын, аптечку противоядий, видимо по ее собственной просьбе. Нострадамус словно взял под свою медицинскую опеку Карла IX. Слухи об этой «тайной» аптечке королевы-матери сильно будоражили воображение, одних заставляя опасаться быть отравленными, других испытывать страх перед неудачным отравлением монарха.
И действительно, неоднократные попытки отравить Карла IX оканчивались ничем. Он правил Францией 14 лет и умер в 1574 году. Все эти годы Нострадамус числился придворным врачом.
Поклонение Нострадамусу, его искусству мага и чародея король перенял, несомненно, от королевы-матери.
Не раз Карл IX вместе с регентшей-матерью во время поездок по югу страны навещал мага в его родном Салоне, где отныне постоянно жил Нострадамус.
Во время одного такого посещения город был украшен по случаю приезда монарха арками из цветов, улицы посыпаны песком. Король, гарцуя на арабском скакуне, приветствовал свой народ. Вдруг он наклонился к мэру и спросил, почему не видит Мишеля Нострадамуса. Тот ответил, что великий маг был приглашен, но пожелал встретить короля в толпе простолюдинов, и указал на человека с пышной седой бородой, стоявшего неподалеку в первом ряду.
Карл IX улыбнулся магу и жестом поманил его к себе. Нострадамус спокойно подошел к королю и поклонился. В руке ой держал массивную индийскую трость, украшенную серебряной инкрустацией. Он теперь не расставался с ней при ходьбе — все больше давала о себе знать подагра.
В тот же вечер Нострадамус получил приглашение пожаловать в замок вместе с членами своей семьи — женой, тремя сыновьями и тремя дочерьми, чтобы представить их королеве-матери и королю-сыну.
Екатерина Медичи ласково их приняла, заверив, что «простое человеческое любопытство побудило ее к тому, чтобы познакомиться с людьми, живущими в одном доме с ее любимым астрологом».
После торжественного ужина король собственноручно вручил ему патент, удостоверяющий, что он, Нострадамус, является «советником и ординарным медиком двора короля Франции с обычными для сего случая обязательствами, прерогативами и почестями».
Но не это признание таланта делало Нострадамуса счастливым, а то, что никто не смеет отныне мешать, даже инквизиция, его углубленным занятиям в подвале. Здесь, в тишине и окружении любимых книг, он чувствовал себя настоящим ученым-философом, которого никто и ничто не страшит. Ведь он обласкан двором и сам
Одно его огорчало — бывший коллега и друг Скалигер превратился, должно быть из зависти, в лютого недоброжелателя. Всюду твердил, что слава Нострадамуса краденая, и прилагал немало сил, чтобы столкнуть с незаслуженного, по его мнению, пьедестала. Что ж, философски рассуждал Нострадамус, все в мире меняется, и люди тоже. Он старался не обращать внимания на едкие эпиграммы, которыми тот осыпал его. Обидно, конечно, когда ядовитые стрелы летят из стана бывших друзей. Но и явные враги не дремали. Эти действовали более массированно. На Нострадамуса обрушился целый поток брошюр и памфлетов.
В Авиньоне вышла книжонка под названием «Декларация о злоупотреблениях, невежестве и мятежных мыслях Мишеля Нострадамуса из Салона». В Париже была издана книга под броским заголовком «Монстр заблуждений».
Вскоре появилась еще одна книжка под названием «Неопытный кормчий: тьма веков против Нострадамуса» Теодора де Беза, убежденного кальвиниста. В ней была такая оскорбительная фраза: «Ты еще не владеешь даже начатками французское языка, а осмеливаешься приписывать своему перу Божественную благодать».
Но самой большой популярностью пользовался памфлет гугенота Антуана Куйара «Опровержение насквозь лживых и порочных предсказаний Нострадамуса и его астрологии».
Нельзя сказать, что Нострадамус оставался безразличным к этим нападкам. Он стал хуже себя чувствовать, участились припадки эпилепсии, к тому же беспрестанно мучила застарелая подагра.
Когда королевский кортеж выезжал из города, Нострадамус подошел к королеве-матери, чтобы попрощаться.
— Думаю, мадам, отныне наши пути расходятся. Вряд ли я еще когда-нибудь приеду в Париж. Мне остаются лишь воспоминания о моем короле, о встречах с вами.
— Двери Лувра всегда для вас открыты, — улыбнулась она в ответ. И, помахав на прощание рукой, приказала трогать.
За свою жизнь Нострадамус многим спас жизнь, уберег от, казалось бы, неминуемой смерти, но его искусство врачевателя и мага оставалось бессильным в отношении себя самого. Он болел, боли с каждым днем становились нестерпимее. Нострадамус чувствовал, что последний час пребывания на этой земле приближается. И однажды даже написал по-латыни: «Hie propre mors est» [4] .
4
Здесь, совсем рядом, смерть.
17 июня 1566 года Нострадамус пригласил к себе в дом нотариуса и в его присутствии составил завещание. Тысячу монет отписал жене, остальные деньги и принадлежащее ему имущество распределил между своими братьями и детьми. Назначил троих своих сыновей — Цезаря, Карла и Лире — единственными наследниками, кроме четвертого — Мишеля, который обесчестил имя отца. Свои книги и манускрипты он завещал передать тому из них, кто окажется наиболее способным к наукам.
За день до смерти Нострадамус призвал к себе священника, исповедался и причастился. Вечером того же дня, когда верный секретарь Шавиньи, как всегда, прощаясь с ним, сказал: «До завтра», Нострадамус с печалью заметил: «Мой милый Шавиньи, вы меня не увидите живым на рассвете». И молча протянул ему предсказание о собственной смерти — катрен, который он намеревался включить в последний альманах.