Великие учёные России, которые сделали нашу страну непобедимой
Шрифт:
«Науки юношей питают»
Как это важно – верить в науку. В прогресс, который создаём мы, люди. У него есть оборотная сторона – любое научное открытие можно обернуть во вред людям, и наша задача – не допускать этого.
Эта книга посвящена самым ярким достижениям русской научной мысли. В её основе – очерки о выдающихся учёных. Но некоторые главы посвящены крупнейшим достижениям мировой науки – таким как первый в мире космический полёт. Книга не претендует на энциклопедизм. Но она показывает, как прекрасно и благородно служение науке. Скольким мирным победам обязана Россия таким подвижникам как Михаил Ломоносов, стремившийся к знанию – хотя по рождению в тогдашнем консервативном обществе ему, простолюдину, была предназначена совсем иная судьба!
Наука неотделима от просвещения. Это слово можно написать и с большой буквы, ведь это – и эпоха,
Арсений Замостьянов,
заместитель главного редактора журнала «Историк»
Н. Кисляков. Юноша Ломоносов идёт в Москву
Призвание – первопечатник
Вянваре 1574 года вышла в свет «Азбука» Ивана Фёдорова – уникальная печатная книга для обучения письму и чтению. Это важнейший рубеж в истории отечественного просвещения, начало традиции, которая продолжается и в наше время. А значит, пришло время вспомнить о человеке, который стал создателем русской книжной культуры.
Сначала – небольшая предыстория. В 1445 году немец Иоганн Гуттенберг изобрёл способ печатания книг с помощью наборного шрифта, ставший одной из важнейших «информационных революций» в истории человечества. Не зря мы до сих пор часто говорим об «эпохе Гуттенберга». В конце XV – начале XVI века в типографиях Кракова и Вильны уже печатались богослужебные книги на русском языке для православного населения Речи Посполитой. Слухи об этом проникали и в Москву – и образованные люди в нашей стране мечтали об отечественной печатной книге.
Что мы знаем о Фёдорове? Очевидно, что он с детства стремился к учению, с тем же рвением, что и Михайло Ломоносов два столетия спустя.
Так редко бывает, когда значение великого человека можно выразить одним емким словом. Так случилось с Иваном Фёдоровым, русским первопечатником. Почетное звание – как первопроходец. Таких всегда особенно уважали на Руси, таких и помнят веками.
Устоявшихся фамилий в то время ещё не было, печатник Иван просто был сыном Фёдора. Поэтому на выходных данных его изданий и в отдельных деловых бумагах Иван подписывался по-разному: Иван Фёдоров («Апостол», 1564 год), Иван Фёдорович Москвитин («Псалтырь», 1570 год), Иван, Фёдоров сын, из Москвы («Острожская Библия», 1581 год). Всё это удивительные издания, каждое из них – в культурном коде нашего народа!
С 1529 по 1532 годы Иван учился в Ягеллонском университете в Кракове, одном из лучших учебных заведений Восточной Европы того времени. В университетском архиве за 1532 год сообщается, что это учебное заведение окончил Johannes Theodori Moscus – Иван Фёдоров из Москвы. Под Москвой могли иметь в виду не только город, но и Великое княжество Московское. Но большинство исследователей склоняются к тому, что великий просветитель родился в Белокаменной или в её окрестностях.
В Кракове Ивана склоняли к переходу в католичество, но он был крепок в своих убеждениях. После университета Медведев стал служить диаконом – и не где-нибудь, а в Московском Кремле, неподалеку от царских палат, в церкви Николы Гостунского, где познакомился с митрополитом Макарием, с которым долго сотрудничал впоследствии. Митрополит был воспитателем Ивана Грозного и большим ревнителем русского просвещения. Этот храм был широко известен всему московскому люду своей чудодейственной иконой, там молился самодержец – и молодой диакон стал фигурой заметной. Фёдоров познакомился с Максимом Греком – замечательным богословом и церковным писателем. Исследователи считают, что именно Максим, ученик Альда Мануция – выдающегося венецианского литератора, издателя и книгопечатника, и заинтересовал Фёдорова книгопечатанием. Он узнал итальянские названия многих типографских процессов и материалов, перешедших затем в русский обиход. Связь между русской культурой и Ренессансом, в котором знали толк «фряжские гости», ясно прослеживается со времен великого князя Ивана III.
В то время Иван Грозный создавал в Русском царстве мощную артиллерию. Можно предположить, что в этой работе участвовал и Фёдоров – талантливый оружейник-изобретатель. Нам достоверно известно о более поздних его изобретениях в области вооружений, но, скорее всего, он и доверие русского царя первоначально заслужил умением создавать пушки.
Еще в 1540-х, под влиянием митрополита Макария, молодой царь Иван IV Грозный решил наладить в Москве выпуск печатных книг. Некоторые попытки для этого предпринимались и раньше, но ничего не получалось. По тем временам это было непростое дело, требующее многих технических ухищрений и настоящих мастеров. Но Грозный не жалел на это великое дело средств. Учителем Фёдорова стал датский книгопечатник Ганс Мессингейм, которого Грозный пригласил в Москву. Он в 1553 году организовал первую так называемую анонимную типографию в русской столице. Почему анонимную? Потому что даже Грозный, человек смелый, в то время побаивался этого начинания и, помогая ему, первое время держался в стороне. Опасался неудачи. Энергичное участие Ивана Фёдорова в выпуске книг «анонимной типографии» не подлежит сомнению. Для него это была школа. Там вышло несколько книг – но это была только подготовка к настоящей работе.
Грозный умел доводить до конца задуманное и начатое… В 1563 году по указу царя в Москве был устроен Печатный двор – в Китай-городе, на Никольской улице, по соседству с Николо-Греческим монастырём (где находилась до этого типография Мессингейма – неизвестно). Руководство царским печатным двором возложили на Ивана Фёдорова.
Почти всё в типографии Иван Фёдорович делал собственными руками, от первой до последней стадии выпуска книги. Это было настоящее высокое искусство. Начала глав печатник выделял орнаментом, а буквицы и вставки красным – киноварью. Он сам проектировал и разрабатывал станы, находил нужные пропорции для получения высокого качества краски, изготавливал пунсоны и матрицы, отливал шрифт, вычерчивал эскизы будущих букв, рисовал картины и заставки, а затем вырезал их на дереве. Инженер, художник, изобретатель… За его работой в то время лично послеживал царь. И убедился, что Фёдоров знает западноевропейские способы печати и отлично разбирается в древних традициях русской рукописной книги, которые приспособил для печатных книг. Иван Грозный и сам любил порассуждать о книгах, они нашли общий язык.
Фрагмент памятник Ивану Фёдорову в Москве
И вот вышел «Апостол» – важнейший богослужебный сборник, как принято считать, первая русская печатная книга. Да какая! Изысканной красоты. Прошло более 500 лет, а краски на её страницах такие же четкие и яркие, как будто залиты вчера. Мастерство московских печатников высоко оценили и фряжские гости – итальянцы. Исследователи установили, что текст фёдоровской книги отличается от распространенных в то время рукописных «Апостолов». Это может означать только одно – текст тщательно редактировали, устраняя ошибки. Исследователи допускают, что над ним работали либо ученики митрополита Макария, либо сам Иван Фёдоров.
В послесловии к Апостолу прямо сказано, что это издание – царское дело. Там Фёдоров поведал, как государь Иван Васильевич, озаботившись поиском книг для новопостроенных храмов, приобрел «на торжищах» рукописные образцы. Но они не удовлетворили самодержца из-за множества ошибок, и потому он озаботился вопросами книгопечатания. Вот и взялся за дело Иван Фёдоров, «дабы впред святыя книги изложилися праведне». Появился у него и верный помощник, талантливый ученик – Пётр Мстиславец.
Второй книгой, созданный Иваном Фёдоровым, стал «Часовник» – одна из самых востребованных богослужебных книг, используемых как в церковном богослужении, так и в частном (сейчас её чаще называют «Часословом»).
Печатный двор несколько раз горел. Считается, что те пожары устраивали монахи, которые были переписчиками книг и опасались за то, что вскоре станут ненужными или цена на их услуги резко упадет. Но Фёдоров не падал духом, он всякий раз восстанавливал типографию и продолжал работу. Об этом вспоминал англичанин не только Фёдоров, но и Джон Флетчер, оставивший мемуары о тогдашней московской жизни.
Прошло несколько лет, и Фёдоров был вынужден уехать из Москвы, хотя царь ему благоволил. Почему? Некоторые считают, что это царь направил его в Литву – страну по преимуществу все ещё православную, чтобы он там тайно защищал интересы Москвы. Как тайного агента! Но это лишь одна из многих версий. Другие считают, что он был затравлен консервативно настроенными церковниками (скорее всего, настроенными и против царя).