Великий де Голль. «Франция – это я!»
Шрифт:
Таким образом небольшой инцидент был исчерпан. А 26 февраля уже сам Гренье посылает в Москву подробное письмо на имя Андре Марти: «Несмотря на тридцать истекших, очень трудных месяцев и суровые лишения, со мной, как сказал доктор, ничего серьезного нет: побольше еды и все будет… х-а-р-а-ш-о! Но какая же прекрасная у нас партия и как хорошо держались наши мужчины перед врагом… Мне предстоит здесь большая работа… выступления по лондонскому радио и с различными статьями» {233} . Отдельный раздел своего письма Гренье озаглавил «Генерал де Голль». В нем он подчеркнул: «…на подаренной мне фотографии он надписал: «Моему другу. Сражающемуся французу Фернану Гренье». У меня вообще складывается впечатление, что де Голль очень изменился за последние два года. Он все более и более отчетливо понимает, что во Франции завтрашнего дня ничего нельзя будет сделать без рабочих масс» {234} .
233
В
234
Там же.
В начале 1943 года у де Голля в Лондоне побывали многие представители различных политических направлений Сопротивления. Среди них – социалисты Венсан Ориоль и Андре Лё Трокёр, радикал Анри Кей, лидер правой Республиканской федерации Луи Марэн. 15 февраля в английскую столицу прибыл Жан Мулен. На него генерал возложил новую ответственную миссию объединения всех организаций Сопротивления и партий, выступавших против оккупантов и вишистов в единый Национальный совет Сопротивления. Мулен вернулся во Францию во второй половине марта и сразу приступил к работе. Еще до этого де Голль назначил генерала Делестрена командующим тайной армией.
Де Голль рассчитывал, что в схватке с американцами, англичанами и Жиро его поддержит СССР. Из Кремля внимательно наблюдали за тем, что происходит в Северной Африке, однако не считали нужным вмешиваться. Еще 16 января 1943 года Майский в своем дневнике записал: «Москва не хочет втягиваться в генеральские комбинации, не рекомендует делать никаких заявлений британскому правительству. Но де Голля предпочитает Жиро» {235} .
Глава Сражающейся Франции сам проявляет инициативу. 1 апреля, вскоре после отправки Мулена в оккупированную Францию, он приходит в Лондоне к Богомолову и заявляет ему, что хочет приехать в СССР и встретиться со Сталиным {236} . Просьбу де Голля советская сторона опять оставляет без внимания.
235
Иван Михайлович Майский. Дневник дипломата. Книга 2. Часть 2. С. 192.
236
АВПРФ. Ф. 06. Оп. 6. Д. 750. П. 55.
В апреле противостояние главы Сражающейся Франции и Жиро переходит в решающую стадию. Союзники требовали немедленного прибытия де Голля в Алжир и подписания соглашения с Жиро. Генерал медлил и пока послал туда в качестве своего представителя Катру. Он ждал вестей из Франции, от Мулена.
В мае потерявшие терпение Рузвельт и Черчилль были склонны вообще «покончить» с несговорчивым главой Сражающейся Франции. В письме Антони Идену британский премьер прямо его спрашивает: «Не следует ли сейчас устранить де Голля как политическую силу?» А Рузвельт напоминает Черчиллю, как генерал настойчиво требовал передать ему власть над Мадагаскаром. «Так, может быть, – пишет он, – сделать его губернатором острова?» {237} Доброжелательную позицию по отношению к де Голлю занял только Иден, заявивший, что отстранить его от дел уже невозможно.
237
Эта переписка была рассекречена только в конце 1999 года. Цитируем ее по публикации в газете «Известия» (2000. 8 января).
27 мая во Франции был создан Национальный совет Сопротивления. Жан Мулен стал его председателем. Он отправил главе Сражающейся Франции телеграмму, в которой говорилось, что «французский народ никогда не допустит подчинения генерала де Голля генералу Жиро и требует быстрейшего учреждения в Алжире Временного правительства под председательством генерала де Голля» {238} .
Так, получив крупный козырь и представ перед общественным мнением в качестве национального лидера, пользующегося безоговорочной поддержкой движения Сопротивления, де Голль 30 мая прибыл в Алжир.
238
Голль Ш. де.Военные мемуары. Т. 2. Единство. С. 563 (документы).
Французский комитет национального освобождения
30 и 31 мая де Голль встречался в алжирской столице с Жиро. Они вели переговоры о создании «нового органа французской власти» и о том, кто должен в него войти. Взаимопонимания у собеседников не возникло. Глава Сражающейся Франции требовал немедленного устранения бывших вишистских губернаторов Буассона, Ногеса и Пейрутона. Жиро противился. И все-таки двум генералам удалось договориться. 3 июня 1943 года они подписали в Алжире ордонанс, учреждающий Французский комитет национального освобождения (ФКНО) и его первую декларацию. Посол СССР в Лондоне Майский описал это событие следующим образом: «Де Голль требовал отставки Пейрутона, даже не посоветовавшись с Жиро. Произошла ссора. Жиро был в бешенстве, и соглашение повисло в воздухе. В конечном
239
Иван Михайлович Майский. Дневник дипломата. Книга 2. Часть 2. С. 309.
В комитет вошли де Голль и Жиро в качестве председателей, а также еще пять человек – генералы Катру и Жорж, Андре Филип, Рене Массигли и Жан Монне. Свои задачи ФКНО видел в том, чтобы вместе с союзниками продолжать борьбу «до полного освобождения французских территорий и территорий союзников, до победы над всеми враждебными державами». Комитет обязался «восстановить все французские свободы, законы республики и республиканский режим» {240} .
7 июня были сформированы комиссариаты (министерства) ФКНО, а его состав расширен. По предложению де Голля в него вошли Рене Плевен, Анри Бонне, Андре Дьетельм и Адриен Тиксье. По предложению Жиро – Морис Кув де Мюрвиль и Жюль Абади. Теперь членов комитета стало четырнадцать, причем девять из них принадлежали к Сражающейся Франции. О своей поддержке де Голля заявили также Монне и Кув де Мюрвиль. Таким образом расстановка сил сложилась в его пользу, и он одержал свою первую победу в Алжире.
240
Голль Ш. де.Военные мемуары. Т. 2. Единство. С. 578–579 (документы).
Де Голль, конечно, считал, что за спиной Жиро и его ставленников стоят англичане и американцы. 12 июня он писал жене, пока остававшейся в Лондоне: «Ты даже не можешь себе представить ту атмосферу лжи и обмана, в которую меня погрузили наши замечательные союзники и их здешние милые друзья. Нужно быть не из робкого десятка и думать только о Франции, чтобы не послать все ко всем чертям» {241} .
Соединенные Штаты и Великобритания, действительно, как и прежде, поддерживали Жиро. А вот Москва сразу взяла сторону де Голля. После образования комитета Майский подчеркнул в дневнике: «…во всех публичных выступлениях СССР для Жиро не существует! Нас он либо совсем не упоминает, либо, когда не может этого избежать, упоминает скороговоркой, вскользь, так, чтобы никто не заметил. Вредный человек Жиро. Де Голль тоже не идеал, но все-таки он неизмеримо более приемлем» {242} .
241
Gaulle Ch. de.Lettres, notes et carnets. Juin 1943 – Mai 1945. P., 1983. P. 28.
242
Иван Михайлович Майский. Дневник дипломата. Книга 2. Часть 2. С. 317.
Скорее всего, посол поделился своими мыслями и с наркомом иностранных дел. Во всяком случае, уже 16 июня 1943 года Молотов послал Богомолову в Лондон следующую телеграмму: «Сообщаем Вам для ориентировки и руководства, что в вопросе об отношении к де Голлю и Жиро следует держаться следующей установки.
Первое. Мы даем предпочтение де Голлю, так как он является непримиримым к правительству Виши и гитлеровской Германии, тогда как у генерала Жиро отсутствует такая непримиримость.
Второе. Мы предпочитаем поддерживать де Голля, так как он твердо отстаивает политику восстановления республиканской Франции с ее демократическими традициями, тогда как генерал Жиро проявляет враждебность в отношении республиканско-демократических традиций Франции» {243} .
243
Советско-французские отношения во время Великой Отечественной войны. Т. 1. С. 201.
Собственной главной целью де Голль считал борьбу за скорейшее освобождение Франции. Накануне приезда в Алжир он указывал в одном из писем: «Надо по-новому воссоздать Францию. Случившаяся страшная трагедия, по крайней мере, предоставляет нам такую возможность. Горе нам навсегда, если мы ее не используем» {244} . О прошлом и будущем отечества генерал говорил и в речи 14 июля 1943 года. «Французы, – заявил он, – вот уже пятнадцать веков мы есть Франция, пятнадцать веков наша родина существует и в своей скорби и в своей славе. Наши испытания еще не пришли к концу, но уже определяется исход самой тяжелой драмы в нашей истории. Выше головы, по-братски сплотимся друг с другом и пойдем все вместе к нашим новым судьбам» {245} .
244
Gaulle Ch. de.Lettres, notes et carnets. Juillet 1941 – Mai 1943. P. 595.
245
Голль Ш. де.Военные мемуары. Т. 2. Единство. С. 613 (документы).