Великий диктатор
Шрифт:
Пришлось успокаивать их и подбивать на создание своего пионерского отряда. Для чего я и привёз им копии всех необходимых документов, несколько галстуков, нашивок и нарукавные эмблемы с двойкой.
– Будете втором отрядом! Только не принимайте кого попало. Проводите проверки и экзамены. Андреас, прислушивайся к советам Ларса. Из него прекрасный комиссар отряда получится, - давал я наставления племянникам в их комнате.
– А на следующее лето можете приехать всем отрядом к нам на хутор. Посоревнуемся чей отряд лучше.
Мальчишки кивали мне, их глаза горели от предстоящей пионерской
Вечером, когда я уже собирался ложиться спать, ко мне в комнату неожиданно нагрянули отец с дедом.
– Сына, так не честно!
– сходу заявил мне папахен, а дед одобрительно закивал и уселся на мой стул.
– Ты знаешь где наши клады, а мы про твой ничего не знаем. Давай, рассказывай.
– Не, пап. Вот это как раз и будет нечестно. Я ваше не могу взять, а вы моё сможете. Зачем это мне?
– Матти, а что ты хоть с тех трупов взял?
– подключился к разговору дед.
– Ну, - я вздохнул и стал перечислять - Две винтовки, одна переделочная и одна простая, та что сейчас у Эсы, пистолет, патроны и бумажные рубли.
– Во. А ты ещё со своим приятелем-полицейским гадал почему при них только мелочь, - попенял дед Кауко отцу, - Наш Матти на мелочь не разменивается. И сколько там было рублей?
– Четыреста двадцать, - я не рискнул врать, а вдруг ещё всплывёт покупка итальянских карабинов, тогда точно запутаюсь в цифрах, что было, а что потратил.
– Деньги оставь себе, а винтовку с патронами завтра же отдай отцу на хранение. Небось прикопал где-то в лесу. А оружию от этого только вред. Понял?
– Да, деда, - пришлось согласится со стариком, тем более что на деньги никто покушаться вроде не собирался.
– А ты, - ткнул дед пальцем в сторону отца.
– Помни, что это оружие сына, а не твоё личное. Так, всё, разобрались и хорошо. Но, Матти! В следующий раз, когда найдёшь трупы с оружием, зови меня или отца, а мы поделим по-честному.
Пришлось пообещать, что как только, так сразу. Ага, по-честному, как же, как же, верю…
…..
Дед Кауко своё обещание всё-таки сдержал и отчитался о моих доходах перед матерью, отцом, ну и мной.
– Всего, в марках, дохода с 1897 года было восемнадцать тысяч триста двадцать одна. Сейчас, на твоём счёте, внук, двести марок неснимаемого минимума. Остальные деньги я потратил на строительство кирпичного завода. И, соответственно этой сумме, ты получил долю в капитале завода.
– Чего-то мало, - засомневался отец.
– Я ещё не закончил! Чего ты влазишь?
– осадил того дед.
– Ага, вот, - старик нашел нужный лист.
– Выплаты в иностранной валюте: французских франков — восемь тысяч сто восемнадцать, германских марок — одна тысяча двести одна, британских фунтов — девять тысяч девятьсот восемь и одиннадцать тысяч шведских крон, ну и пятнадцать тысяч рублей.
– Это что? У меня счёт мультивалютный?
– удивился я и покосился на предков, которые что-то начали вполголоса обсуждать меж собой.
– Кха! Кхе! Мулкавалютный? А! Мульти! Много! Как ты красиво придумал! Мультивалютный, - чуть ли не по слогам произнёс дед.
– Не знаешь? Надо узнать, можно ли патентовать слова? А то бы я его банкирам продал, - задумчиво произнёс глава нашего клана.
– Деда! Так у меня разные счета на разные валюты или всё вместе свалено?
– Пфффф, вот ты задал задачку, - и дед принялся листать свои бумаги.
– Не знаю. Но уточню в банке. Кстати, на дамбу и на остров я буду тратить шведские кроны. У них там сейчас сильная инфляция. Надо успеть потратить, пока не обесценились окончательно. А всё из-за этих «норгов»! Чего им в унии не живётся спокойно?
– начал бурчать дед, как бы давая нам понять, что разговор окончен.
– Подожди!
– остановил я деда, начавшего собирать свои бумаги.
– Ты, когда дамбу будут строить, не забудь сделать тротуары вдоль дороги и электричество на остров провести.
– Зачем?
– удивился старик.
– У нашего острова очень плохая репутация из-за пожаров. А электрическое освещение, это не керосиновое или газовое.
– Угу, хорошее предложение, - пробурчал дед, записывая за мной в свой блокнот.
– А тротуары зачем? Чтобы на склады пешком ходили?
– И за этим тоже. Но главное! Надо вдоль всей дамбы сделать освещение и лавочки поставить. Центр же города!
– объяснил я, видя прифигевший взгляд родственников.
– Публика будет гулять, а там, где гуляет народ, постоянно курсируют полицейские. А там где…
– А там где полиция и хорошее освещение, меньше всего шансов ограбления складов. Я тебя понял, внук. Молодец! Я всё записал. Эмма, Матти!
– обратился он к моим предкам.
– У вас есть какие-нибудь ещё вопросы по деньгам вашего сына?
– Нет! Нет!
– почти синхронно отозвались родители, видимо так и не решившись что-то у него спросить.
Дед Кауко уехал в Гельсингфорс заниматься моим островом сразу после получения мной сертификата об окончании начальной школы. Ну, как получения? Нам всем зачитали наши оценки, поздравили и показали документы и похвальные листы. И объявили, что учителя сами разнесут документы по нашим домам. Это была, практически, традиция, учителя приносили родителям документы их детей, а взамен получали подарки. Этакая красивая система школьных поборов. Те, кто побогаче, отдаривались деньгами, а те, кто победнее — товарами и продуктами. Имея кучу старших братьев и сестёр, я прекрасно знал про эту странную традицию, но, всё равно, было обидно от того, что выдавали документ не нам, а предкам.
В этом году выдавали сертификаты старого образца с двенадцатибалльной системой оценок. Вся остальная империя перешла на пятибалльную шкалу ещё в середине девятнадцатого века, а про княжество забыли. Зато все выпускники начальных и средних школ, начиная со следующего года, будут учиться с новыми оценками. Я представляю, сколько будет забавных происшествий с новой системой. Да что представлять? Мне это и самому предстоит, ибо предки всерьёз вознамерились отправить меня на три года, для получения семилетнего образования, в Улеаборг.