Великий Дракон
Шрифт:
Бирки жили в пригороде. С дороги я позвонила им, договорилась, что они примут меня. Дождь усилился, но, несмотря на это, Бирки встретили меня в саду. Немолодая семейная пара, за долгие годы сроднившаяся до полной потери индивидуальности. И муж, и жена были на одно лицо, одевались в одном стиле, использовали одни и те же мусорные словечки в речи и, в целом, производили неприятное впечатление. Я знала, что Шон был старшим ребенком, у него остались еще трое братьев и сестра. Но по родителям никак нельзя было сказать, что один из их детей погиб. Роботы какие-то.
Я показала документы. Увидев официальное разрешение на работу, выданное шанхайскими властями,
Китаянка, которая ссылалась на их сына? Да мало ли тут ходит китаянок-попрошаек. Всех не упомнишь. Мошенницы. Придумывают разное. Что с ними делают? Прогоняют, конечно. Я показывала фотографии Сони, уговаривала, но было ощущение, что говорю со стеной. И лишь когда я собралась уходить, женщина «вспомнила». Да, была одна какая-то, дура дурой. Как звать, не спросили. Может, и представлялась. Да зачем запоминать-то? Сказала, что подружка их сына. Из самого Пекина. Ну понятно, что о ней подумали. Шона-то убили за два года до этого. Она была настырная, плакала. Чем кончилось? Да полицию вызвали, нахалку и увезли. Больше не появлялась.
Я поехала в местный участок. Мой зонт сломался, плащ промок, я замерзла и устала. В участке все ползали, как сонные мухи. Я десять раз показала свои документы и повторила запрос. Двадцать раз вспомнила, что здесь без взятки ничего быстро не делается. Наверное, если бы мне предложили хотя бы горячего чаю, я бы к мысли о взятке отнеслась не в пример благосклонней. Но чаю не предлагали, и я разозлилась. Наконец, меня приняла архивистка. Я посмотрела на ее безразличное лицо, на презрительно скривленные губки — и без зазрения совести применила к ней простейшую психотехнику. Через пять минут девица у меня носилась, как ужаленная, передо мной стояла чашка дешевого, зато горячего кофе, а данные поступали валом.
В означенный период времени было задержано шестнадцать китаянок. Десять подходили по возрасту. У девяти не было гражданства. И лишь одна не имела вовсе никаких документов. То есть у нее был фальшивый чип, но и только. Архивистка подняла данные допросов. Да, задержанная назвалась Соней Джонс. Что с ней сделали? Трое суток продержали в камере, потом передали миграционной службе для депортации. Почему так, ведь не было доказательств, что она непременно с шанхайской стороны? Потому, что так принято. Здесь нет других нелегалов, кроме как оттуда.
Я проверила время. До окончания рабочего дня осталось сорок минут. К счастью, мне выдали коды сопроводиловок на Соню, и я помчалась в управление миграционной службы. Успела за десять минут до закрытия.
Удивительно, но здесь кипела жизнь. И ответ на запрос я получила моментально. Да, такая проходила. Да, готовилась к депортации. Нет, границу не пересекла, потому что ею заинтересовалась контрразведка. Вот, пожалуйста, номер постановления о передаче задержанной в другое ведомство.
Я вышла из управления в густые сайгонские сумерки. В мокрые, душные, холодные сумерки. Постояла пару минут и поняла: единственное блюдо русской кухни, которое интересует меня прямо сейчас, — это рюмка ледяной водки.
Но вместо теплого кабачка, где пахнет борщом и пирогами, где играет гармонь и к каждому блюду подают толстые ломти свежего хлеба, я поехала в отель. Писать отчет. Рапорт я отправила Августу, а потом залезла в горячую ванну.
Я задремала в ванне, проснулась, кое-как вытерлась и перебралась в кровать. Подумала, как здорово было бы сейчас прижать к себе
Проснувшись, обнаружила на столе в гостиной порцию отличного борща, кусок печеного гуся с гурьевской кашей, четыре больших пирожка и коктейль из разносолов. Все уже остывшее, но невероятно вкусное, даже разогревать не захотелось.
К обеду прилагалась визитка почему-то Августа, а не Вэня. На визитке от руки было приписано: «Сегодня была очень плохая погода. Перед борщом обязательно выпей водки, я поставил ее в холодильник, потому что в баре слишком тепло. А гречку они делать не умеют. Ты готовишь лучше».
Водку я пить не стала, потому что уже согрелась, поела и снова легла спать.
А наутро она пришла сама.
Она оказалась неожиданно высокой, но робкой — слегка сутулилась, чтобы не глядеть на меня сверху вниз. С ней пришел молодой парень типично американского вида — светлые волосы, голубые глаза, рубленые скулы и белозубая улыбка.
— Здравствуйте. — У нее был легкий акцент. — Я Соня. Вы искали меня. Зачем?
Парень отодвинул ее:
— Здравствуйте, я Джо Мит, Соня моя невеста. Мы хотели бы узнать, что за интерес к нам. У меня есть родня в Федерации, и я собирался после свадьбы переезжать туда, со сменой гражданства, конечно. Но ни у меня, ни у моей семьи нет знакомых по фамилии Берг. У Сони знакомых нет тем более, никаких. Значит, вы разыскиваете ее не по личным мотивам, а с какой-то целью. Понимаете, Соня на днях должна сдавать экзамен на гражданство Куашнары. Здесь получить его — пара пустяков. Если ты не замешан в криминале или в шпионаже — достаточно ответить правильно на несколько вопросов. А поменять паспорт Куашнары на федеральный — много проще, чем сразу добиваться федерального. Конечно, мы волнуемся. С Соней было сложно, и сейчас ей могут отказать в гражданстве из-за какой-нибудь чепухи.
— Простите, мистер Мит, вы всегда такой напористый?
Он ухмыльнулся во весь рот:
— Ну так а чего разводить китайские церемонии, мы люди современные. Сразу в лоб — и никаких недоразумений.
— Будете что-нибудь пить?
— О, только не чай! — Он засмеялся. — Чай мы оба не выносим. Я бы не отказался от пива. Да, с утра. А я пью его редко и почему-то всегда только в первой половине дня.
— Соня, а вы?
— Если можно, кофе.
Я усадила их и незаметно бросила сообщение Августу. Джо Мит удивился:
— Почему бы вам сразу не успокоить нас? А потом мы бы поболтали, если вам надо.
— Сейчас придет мой босс, думаю, он ответит на все ваши вопросы.
— Ваш босс? — Джо Мит помрачнел. — Я так и знал. Когда на поиск отправляют красивую девушку европейской расы, за ней всегда скрывается китаец.
— Он шотландец. И мы — граждане Земли.
Джо Мит растерялся. Я исподволь рассматривала Соню. Вне сомнений, это она. Изменилась сильно, но узнаваема до последней черточки. Она коротко отрезала роскошные смоляные волосы, и челочка лезла ей в глаза. Глаза выдавали примесь европейской крови, да и скулы тоже. Она была в джинсах, кроссовках и майке, сидела, зажав ладошку между колен — как неопытная девочка, у которой от волнения слишком сильно потеют руки.