Великий Гусляр
Шрифт:
— Но этого же никто не знает! Даже мы чуть было не забыли.
— Не важно, — отрезал Удалов. — Неужели вы думаете, что человек, готовый продать вам два миллиарда ничего не подозревающих живых душ да секретное оружие в придачу, так наивен, что прилетел сюда без предварительной разведки? Уж лучше бы я отправился к вашим врагам.
Генералы послушно закивали. Они поверили Удалову.
— Где это? — спросил Удалов.
— Закопано, — поспешил с ответом генерал-фельдмаршал, — и замаскировано под муравейник.
— Отлично. Везите
— А где же люди? Где оружие?
— Послушайте, вы мне надоели, — обнаглел Удалов. — Я и так иду с вами на невыгодную сделку. Но я люблю…
«Ну что я люблю?» — лихорадочно думал Удалов.
— Вы любите искусство, — подсказал генерал.
— Не вмешивайтесь, — оборвал его Удалов. — Если бы я не любил искусства, меня бы здесь не было.
— А как вы докажете, что с вашей стороны нет обмана?
— Никак.
— Но мы не привыкли без гарантий.
— Тогда не получите оружия.
— Я придумал выход из положения, — произнес генерал-клумба. — Мы пошлем с вами наблюдателя. Наблюдатель не отстанет от вас ни на шаг. И если кто попробует крутить, пуля в спину — и готово.
Удалову совсем не нужна была пуля в спину. Но другого выхода не оставалось.
— Я отлетаю через час, — сказал он. — Моего слабонервного спутника прошу доставить на корабль в связанном состоянии.
— Будет сделано, — сказали генералы.
— Произведение искусства доставить к самой ракете. И чтобы без подделок.
— Ну как можно! — испугались генералы. — Вы же тогда не привезете свой товар.
— Угадали, — согласился Удалов и пожалел, что ему не хватает решительности на Земле. Если бы он так же умел находить выход из любого положения, когда работал в стройконторе, быть бы его конторе лучшей в области.
С Удаловым решил лететь генерал-клумба. Удалов дошел до корабля замаскированными тропинками и проследил за погрузкой связанного Гнеца, который сжигал Удалова презрительным взглядом.
Тяжелый сверток неизвестного назначения тащили восемнадцать замаскированных солдат. Генерал-клумба умудрился добраться от штаба до корабля, скрываясь в траве и иногда зарываясь в землю так, что Удалов, шагавший рядом, периодически упускал его из виду.
Остальные генералы вылезли из подземного хода, чтобы попрощаться с Удаловым, и напоследок генерал-фельдмаршал вежливо спросил его:
— Простите, если мой вопрос покажется вам нескромным, но какой у вас чин?
Удалов хотел было сказать правду, что он младший лейтенант запаса, но решил, что этим может испортить впечатление, и потому ответил просто:
— Маршал танковых войск.
— Я так и думал, — ответил фельдмаршал и пожал ему руку как равному.
А остальные генералы отдали Удалову честь.
Удалов помахал им рукой из открытого люка. За спиной Удалова стоял замаскированный под клумбу генерал и прижимал к его лопатке пистолет. Планета казалась тихой, мирной и совершенно безлюдной. Генералы и солдаты растворились в траве и спрятались
Прошло полчаса. Планета превратилась в зеленый кружочек. Удалов отправился в кубрик и развязал Гнеца-18.
— Я вас презираю, — сказал Гнец, но тут ему стало плохо, и Удалову пришлось бежать за водой, чтобы привести товарища в чувство.
Генерал-клумба стоял в проходе, держа пистолет. Из ушей у него торчали цветочки, на плече вырос мухомор.
— Вы так все время будете стоять? — поинтересовался Удалов, проходя мимо со стаканом воды.
— А что делать? — спросил генерал.
— Первым делом снимите с себя эти ветки и траву. Мне за вами убирать не хочется.
— Вы хотите сказать, что можно размаскироваться? — удивился генерал.
Но Удалов его не слушал. Он отпаивал Гнеца.
— Простите, маршал, — настаивал генерал, войдя за Удаловым в кубрик. — Но как я размаскируюсь, если в любой момент могут появиться враги?
— Не могут. Не догонят.
— Вы серьезно?
— Серьезно. Спрячьте пистолет. Еще выстрелит невзначай. Шелуху с себя снимите на кухне. И помойтесь немного. Жизнь в лесу вас не украшает.
Гнец пришел в себя.
— Корнелий! — сказал он с горечью. — Как ты мог меня предать?
— Послушай, — ответил Удалов, — мне это надоело. То ты говоришь, что согласен на все, только бы тебя не пытали, то вдруг начинаешь на меня кидаться.
— Но не такой ценой, Корнелий, не такой ценой!
— А какой? — удивился Удалов.
— Ты предал моих соотечественников! Два миллиарда человек!
— Я правда выменял их на какое-то произведение искусства, но это была военная хитрость.
— А почему на борту этот тип?
— Чтобы держать пистолет и стрелять при первом моем или твоем подозрительном движении.
Гнец тут же снова потерял сознание.
— Господин маршал! — раздался из кухни голос генерала-клумбы. — А каким полотенцем можно вытираться?
— Ну вот, — проворчал Удалов. — Даже полотенца с собой не взял. Возьмите голубое! — крикнул он генералу. — Это мое. А завтра что-нибудь сообразим. Если нужно белье, то мое вам подойдет. Оно в левом шкафчике.
Удалов не успел снова привести Гнеца в чувство, как вымытый генерал появился в дверях.
— Могу ли быть чем-нибудь полезен? — спросил он.
— Вот так-то лучше, — сказал Удалов, оглядывая генерала.
Перед ним стоял мужчина средних лет, мирного вида, в удаловской ковбойке и черных трусах.
— Сейчас будешь приводить в чувство Гнеца-18. Учти, что он мой друг, а никакой не пленник. Я сам тоже не маршал, а зовут меня Корнелий Иванович. Никаких людей мы продавать вашим милитаристам не намерены. У нас на Земле это не принято. Войны больше не будет. Маскировки тоже. Пистолет можешь выбросить в мусоропровод. А пока я тебя включаю в число членов экипажа в качестве юнги.