Великий и Чёрный Инквизитор
Шрифт:
— Янрин рассказывала о нём. Продолжайте, наставник.
— Я десять лет потратил на то, что бы убить его, но у меня хватило Сил лишь на то, чтобы активировать артефакт, который вышвырнул его из леса. Но жертвы были просто огромны. Названый другом эльфов, я вернулся в столицу, но там, нам сказали, что Валалайфид собирает Армию за океаном, и я согласился на этот поход. Дурак.
Повествование об этом походе длилось не особо долго. Оказалось, буквально в неделе плавания от Империи, находится огромный Остров именуемый Туманным Ледником. Северный Остров, как называли его Солдаты. Там жили дикие но храбрые варвары и Орки, но там же селились некоторые из Демоников. Идеальное место для плацдарма. А поскольку единой сети порталов, как у нас, в Империи, не существовало, то переход от одного
— В восемьдесят первом году, я вернулся в Столицу, на счастье, со мной не было Хабека. В столице к тому времени была установлена Диктатура Кодеса. Меня разумеется с почётом проводили к нему, и тогда, он рассказал мне правду. Он предложил мне союз, предложил власть. Он посмел предложить это мне! Я сражался на этой чёртовой Войне половину своей жизни, мои лучшие друзья шли вместе со мной и погибали во Славу Инквизиции, и я, ставший свидетелем их страданий должен был их предать! Я проклял его и попытался убить, но тогда-то Хаос пришёл в движение защитив Кодеса от меня. Мне пришлось прибегнуть к своей тайной Силе, «Золотой Плети», чтобы сбежать. Я велел моим родным вернуться в свои магические Ордена, а сам бежал в Нольонд, послав Депешу В Княжество. Тогда я не мог разглашать правду, я боялся, что эта Информация попадёт в руки Магов, а это означало бы Мятеж. Я велел ждать от меня новостей, и бежал. В пути я и познакомился с Тористаном. Это случилось в Январе 1082 года. Он спас меня от наёмников Кодеса, на самой границе Нольонда. Такое вот у нас было знакомство. Он поведал мне свою Историю, он был слишком сломлен чтобы скрывать, и я попросил его о Помощи. Я написал письмо, и велел передать его в руки Лидеру Церкви Эркхаэля.
— Зачем. Вы же сами говорили, что это вызовет мятеж? — подивился я.
— На это я и рассчитывал. Я же до Нольонда добирался пешим ходом. Без малого три месяца. Меня встретила сама королева, и её брат, Гилтарис. Они просили меня помочь им. Мне пришлось в очередной раз сразиться с Валалайфидом, в столице гномов Дунгалл. Мы дорого заплатили за эту победу и направились обратно в Нольонд Я надеялся на помощь эльфов, хотел просить Элессара выдвинуть войска. И я клянусь, он бы так и сделал, но, Сам Сатурн прибыл в Нольонд. Он устроил там самую настоящую резню, во время которой погибла королева Арамиэль, её дочь получила страшную рану, а Элессар был смертельно ранен. Я «не знаю», как нам удалось изгнать Сатурна, но, когда всё закончилось, я вынужден был возвращаться в столицу. Хабек прислал Депешу, что он и войско Тёмных Князей отправились на штурм Столицы. Я хотел свести жертвы к минимуму, но на моё счастье, Тористан не донёс моё сообщение. Он спас ещё одного человека от Смерти и этим человеком оказался Томас Аркасан.
Да, вот так вот и закрутилось колесо. Томас собрал всех верных и вместе с Тористаном прибыл к воротам Столицы провозгласив себя наследником Кенариса Аркасана. Если император Седиль надеялся, что Аркасана убьют, то он был вдвойне дураком. Люди устали от Тирании Кодеса и впустили Императора в Столицу. А следом прибыли Хабек, Князья и Керин. Рассказывая мне всё это, наставник периодически глубоко вздыхал и закрывал глаза. Как и Янрин, он всё ещё живо помнил события тех дней.
— Битва с Кодесом стоила мне дорого. Члены Конклава отреклись от него и сбежали, но он один мог в пыль стереть целую армию. Он бы убил меня, но, Хабек подоспел вовремя. Он пронзил Кодеса в тот самый миг, когда Кодес дробил мне кости. — Керин неловко улыбнулся и пошевелил правым плечом. — Можешь мне поверить, Сила Хаоса впечатляет.
— Наставник, вы убили Кодеса, но почему вас сразу не избрали Лидером Конклава? Если я ничего не путаю, вы были Героем пяти походов (Включая возвращение в столицу).
— А потому, что «Божественный Совет был в Ярости, что ни абы кто, а Лидер Конклава Ордена Равновесия открыл Дверь Богам Хаоса. Под вопросом стало само существование Инквизиции. Был наложен Мораторий на Конклав. Сроком на пятьдесят лет. Конклава ни стало. Боги решили проверить, сможет ли Орден оправдать своё существование.
— Наверное вам тяжело было. — Я вздрогнул представив себе эту картину. Нам только-только начали преподавать основы
— Трудно. — Как-то буднично согласился Керин. — Только за меня голосовали, Хабек тоже заслужил уважение, да и Янрин не осталась в стороне. Позже к нам присоединились весьма уважаемые люди. С помощью Тористана мы смогли восстановить отношения с Томасом Аркасаном. Мы неформально правили Орденом, но времена были тяжёлые. После Войны всё ещё бродили всякие твари, иногда вспыхивали «Некрономикон», но Война на этом не окончилась, как все считали. Валалайфид был уничтожен Князем Астаротом, Сагат и Тиранос были изгнаны за пределы Мира, но Он, остался. Убив Элессара и Арамиэль, Он сбежал, но Он не боялся, просто готовил очередной удар, и нанёс он его в сентябре 1098-ого года.
Керин замолчал. Он молчал и смотрел далеко-далеко, в ту жизнь, которая была для меня неведома. Я не сразу понял, что Керин плачет. Слёзы наставника напоминали хрусталь.
— Тористан все эти годы жил у меня. Я был старше его на сорок с лишним лет, но попросил его стать моим наставником. Моя дочь тогда вошла в пору зрелости, они с Тористаном любили друг друга. Блейсту уже исполнилось шестнадцать. Оливия входила в тёмный Орден, а Ниниана и Блейст в Светлый. Мы уже подумывали о свадьбе, когда Сатурн нанёс самый подлый удар. Он явился в Орден «Некрономикон» и призвал их на службу, а потом он во всей красе явился в Столицу. Но перед тем как начать битву, он предстал перед Лидерами магических Орденов и рассказал им про Дверь, которая позволила ему войти в наш мир, в том числе он рассказал всем, кто открыл её. Начался Мятеж.
Я закрыл глаза. Керин столь остро переживал события тех дней, что он невольно спроецировал на меня картину происходящего. Я увидел нечто очень странное. Множество людей с оружием и факелами неслись вперёд выкрикивая что-то воинственное. Повсюду горели дома, уже пожилые мужчины пытались вытащить из горящих домов хоть какие-то пожитки, но их безжалостно сминала толпа одержимых. Я видел свою руку — руку Керина, сжимающую меч. Рука взметнулась вверх и резко вниз, оборвав очередную жизнь. Меня тянуло к воротам, воротам ведущим в Столицу. Я бежал, бежал и снова бежал, глаза застилала Золотистая пелена, а у ворот меня ждал…
Керин вырвал меня из своих воспоминаний безжалостно тряся за плечи. Некоторое время мы молча смотрели в глаза друг другу. Видимо Керин разделил со мной видение, как иначе объяснить то, что он опередил мой вопрос.
— Это было именно так. Сатурн не только устроил бунт, он присовокупил к нему свою Силу, и более тысячи человек стали его преданными слугами. Моя семья тоже попала в их число. — Керин вздохнул. — Я был глуп, я не мог поверить в то, что они встали на Его сторону, хотя я встречал его ранее, и знал, как он умеет атаковать. Мои родные были очень хорошо осведомлены, и именно они обольстили меня. Я попал в Золотой плен и присоединился к мятежникам. Я возглавил отряд и мы начали пробиваться к воротам, безжалостно вырезая всех кого встречали на своём пути. К городу шла армия Некрономикона, но они не вошли бы, если бы я не открыл ворота. У ворот нас ждал сам Сатурн. Он призывал всех мятежников и мы были готовы пойти на Смерть. Особенно он хотел отомстить мне, за то, что я рискнул сразиться с ним в лесах Нольонда. Но, когда мы уже были у Ворот, против нас вышла Элита Инквизиции под командованием Хабека и Тористана. Они одолели нас, большую часть мятежников взяли живьём, но клянусь тебя, милосерднее было бы их всех убить.
— Почему вас не взяли вместе с ними? Я полагаю, что вас поймали вместе со всеми.
— Так оно и было. Меня посадили в темницу, но ни один маг не мог замкнуть мои цепи, тогда это сделал Хабек, он ведь мой брат, — Керин сплюнул. — Был суд. Почти всех участников мятежа приговорили к сожжению Они были Одержимы настолько, что только Огонь мог их спасти от посмертного рабства, как они всем сказали. Однако, меня можно было спасти.
Керин снова смолк, но теперь он молчал очень долго. Он воздвигал вокруг себя такие барьеры, что мне стало жарко. Я никогда в Жизни не видел никого, кроме, разве что, Крисстаса, кто вот так вот закрывался бы от меня. Однако, Керин всё же продолжил свой рассказ.