Великий и Ужасный – 6
Шрифт:
– И что – погибла? – уточнил я на всякий случай.
– Нет, с чего бы? – удивился Хурджин, который, похоже, тоже знал эту историю. – Она так-то пальцем показала: мол, туда ходи, сюда не ходи – и сдриснула, однако. Хорошо быть живым героем, так-то. Мертвым героем быть не хорошо!
– Однако, бабы – гораздо хитрее мужиков, – печально констатировал я, припоминая нашего бедолагу Сусанина. Тот-то помер.
– Абьюз! Буллинг! Газлайтинг! Виктимблейминг! – орал Кузя, когда Эсси его настигла и форменным образом лупила по заднице. – Шейминг! Моббинг! Эйблизм! Нет! Не эйблизм, нормальный я! Нор-маль-ный ваще-то! Бабай,
– Гуси! – сказала Эсси, выпуская гоблина. – Обалдеть. Гуси…
Гуси были белые, красивые, жирные. Плавали себе по довольно обширному, длинному озерцу, гоготали, хвостами шевелили симпатично, ряску кушали. Ветер гонял рябь по воде, перебирал осоку и камыши, шелестел ветвями каких-то лиственных деревьев – просто фантастика! Даже солнышко выглянуло из-за багровых туч и залило все это великолепие теплыми лучами…
– Это Оазис, да? – спросила Алиса. – Оазис же, да? Я – туда!
И полетела прямо к зеленой травке, пышным кронам деревьев и гусям с утками. И потом заорала, прямо из-под этих самых деревьев, дурочка с переулочка:
– Тут даже дышится по-другому!!!
И, конечно, гуси тоже заорали: «ГА-ГА-ГА-ГА!» – и хором поднялись на крыло, и свалили к японой матери на другой конец озера.
– Слушай, Клавдий, – сказал я, изображая классический фейспалм. – На кой хрен тебе такая тупая жена?
– Кто сказал – «жена»? – уставился на меня он.
– А ты что – поматросить и бросить? – В свою очередь я тоже на него вылупился. – Ты что – офигел? Я тебе щас леща дам! Ты джентльмен или не джентльмен?
– Я – Ермолов! – горделиво выпятил грудь он. – Столбовой боярин! О сем написано в Боярской книге 1611 года, нашего предка Араслана-мурзу Ермола в боярство сам Иоанн Четвертый Васильевич Грозный возвел! А джентльмены – это авалонская человечья знать, тьфу, коллаборационисты и эльфийские подстилки… Прости, Эсси, я против лаэгрим ничего не имею, вопросы с вами порешали, я про эльдаров.
– Ловко он спрыгнул, – сказала Эсси. – Я все равно про это Алисе расскажу, хоть она и дурочка. Пойдемте, ребята, место для лагеря готовить. Хтонь мне на мозг давит, ужасненько темно дышать и душно смотреть…
Ей-то было тяжелее нас всех, она-то эльфийка! Эльфы плохо Хтонь переваривают. Так что Кузе на самом деле спасибо нужно сказать, что так быстро к Оазису вывел. По нашим прикидкам, нам еще километров пятнадцать-восемнадцать до первого привала топать пришлось бы, и Эсси точно стало бы совсем грустно… И татау она делать не хочет! Оставалось надеяться, что тут, среди чистой природы, ключевой воды и буйной зелени девушка быстро придет в себя.
– Бабай! Я двоих подстрелила! – помахала мне луком эльфийка и ткнула пальцем в сторону камышей, куда скрылась часть вспугнутых Алисой птиц. Парочка из них действительно не подавала признаков жизни. – Смотри, какие жирненькие!
Уже пришла в себя, вот как!
– Кузя – иди их доставай, – ткнул гоблина я. – Это твой шанс на ужин и реабилитацию!
– А чего я? Я ваще-то простужусь! И буду хлюпать носом! – заявил Кузьма. – Очень громко.
– Фу! – скривился Хурджин. – Он ведь правда будет хлюпать, однако! Эсси, так-то двух шибко мало, давай еще… семь! И я так-то полезу за ними всеми сразу!
Эльфийка
– Это к артефакторам! – обиделась Селезнева. – Я подсветить могу ночью или там – костер разжечь!
– И то хлеб, – вздохнул я. – Тогда идите сушняка насобирайте и не смейте ломать деревья сраными темными щупальцами, чтоб я этого дерьма тут не видел! Насобирали по охапке – притащили, ручками! Потом вернулись в рощу – и еще раз повторили сие действие. А потом Алиса разожжет костер. Смекаете?
Рожа у Ермолова почти вернулась в прежнее состояние, он маг всё-таки, а не погулять вышел, но челюсть свою он потрогал – на всякий случай – и сказал:
– Смекаем!
Гусей мы зажарили на вертелах, гарниром послужили самые банальные бичпакетные макароны быстрого приготовления с заправкой из сушеных овощей, на десерт – сухофрукты и антихтонический чай из запасов Эсси. Был и такой! У эльфов, оказывается, имелись методики снятия хтонического переутомления. Не лаптем щи хлебали, тоже – развивались!
Сытный ужин, незримые границы Оазиса, оберегающие нас от всякой скверны, уютные отблески костра и плеск воды настраивали на расслабленный, даже романтический лад. Мы сидели вокруг сложенного из камней очага и не ложились спать. Ермолов, почуяв ночную стылость, сдернул с себя плащ и укрыл им плечи Селезневой, которая задумчиво смотрела в огонь, расположившись на траве полулежа. Ощутив тяжесть, Алиса удивленно глянула на Клавдия, сказала:
– Спасибо! – и протянула ему кружку чаю.
Хурджин подтянул к подбородку свои громадные колени, обнял ноги руками, сцепил пальцы в замок и молчал, провожая взглядом улетающие в черное небо искорки.
– …Тих и печален ручей у янтарной сосны,Пеплом несмелым подёрнулись угли костра-а-а…– негромко пропела Эсси, и надо сказать, получилось у нее гораздо лучше, чем у меня.
А еще – она положила голову мне на плечо. И я едва не растрогался, такой был приятный момент. Но потом я посмотрел на свои закопченные босые ноги, пошевелил пальцами со свеженькой кожей, которая только что наросла, и вздохнул.
– Что? – спросила эльфийка. – Ноги болят? Бедненький… Хочешь – я подую?
– На ноги? – уставился на нее я. – Ты собралась дуть мне на ноги?
– Сдую песочек и намажу жуткой пекучей мазью! – Она скорчила рожицу. – Чтобы быстрее заживало! Или ультрапантенолом напшикаю. Хотя оно и так зажило на тебе, как на… Как на…
– Как на уруке, – кивнул я. – Тут другая беда: обувке конец! И джинсы мои, и куртка в неприглядном состоянии… Стыдно чудищам на глаза показаться! Нет, так-то мне похрен, я могу и в шортах с медведиками по Хтони гонять, но оно как-то непредставительно! Вот что фальшдемоны подумают об Орде, если их придет убивать атаман в шортах с медведиками?