Великий и Ужасный
Шрифт:
И мы пошли. И он даже не спросил, кто такой Боярский.
Глава 15
Подержи мое пиво
— Ты такой большой, страшный, но нежный и внимательный, — проговорила Кристинка, уткнувшись мне носом в шею и щекоча кожу горячим дыханием. — А Густав — он дурак какой-то. А как темного пива напьется своего — так и вообще неспособный. И табачищем от бороды разит, и бензином. И не только от бороды. И вообще — он маленький и толстый,
Черт меня дери, откуда в бабских распрекрасных головушках берутся идеи про то, что мужику, который в данный момент лежит рядом в постели, приятно слушать про кондиции и забабоны какого-то другого мужика, который ее периодически имеет? Или имел. Или — будет иметь. В какой момент это начинает казаться им логичным? Типа — о, мы классно провели время с этим парнем, расскажу-ка я ему про член своего бывшего! Нет, это вообще ни в какие рамки. Если бы я начал сравнивать сиськи Кристинки с сиськами Ипатьевны, например? Нет, нет, я не имел Ипатьевну, я ж не самоубийца, но сам принцип! Может, они думают, что это должно нам, мужикам, льстить?
Короче, это была изначально гнилая затея — спать с чужой женщиной. Хотя я поначалу как бы и не знал, что она с кем-то мутит. А потом, когда узнал, вроде как это было бы уже ханжество — строить из себя святую невинность. Но — так или иначе, заканчивать с этим стоило. Конечно, Кристина была очень приятная дама, на ощупь, на запах и на вид, но, несмотря на медицинское образование, некоего базового разумения ей, определенно, не хватало.
Я спустил босые ноги на пол, сел на диване:
— Я, пожалуй, пойду.
— Бабай? Что случилось? Ты чего? Густав в Адлер уехал, его два дня не будет, мы могли бы…
— Не могли бы. Это вообще — черт те что, если честно. Если это продолжится — мне придется его убить, понимаешь?
— Убить? Что ты такое говоришь? — она тоже села, укуталась в одеяло и теперь смотрела на меня широко распахнутыми глазищами. Хороша!
— То и говорю. То, что мое — мое. Больше ничье. Я за медную турочку размозжил голову киборгу из Формации, как думаешь, долго я смогу делить женщину с кем-то?
— Я от него не уйду. И к тебе не пойду. Как я буду с уруком жить? Что люди скажут? — замотала головой она.
— Вот именно, — я встал, сверкнув голой задницей и не менее голой передницей, прошелся по комнате, нашел джинсы и футболку, оделся. — Если там нужно что будет: тяжести потаскать, рожу кому набить, кофе напоить — обращайся, по-соседски. А так, думаю, на этом — всё.
— Как — всё? Ну, ты и козёл, Бабай! — она швырнула мне в спину подушку. — И футболка у тебя дурацкая!
Ну да, футболка вообще была не в тему. Или — в тему? На сей раз надпись гласила «YA VSEGDA BUDU TVOIM POVODOM NAPIT’SYA». Символичненько.
— Я всё расскажу Густаву, и он убьет тебя! — закричала Кристина.
— Не факт, — обернулся я. — А вообще…
Вот же гадство! Она плакала! Ну что с этими
Отгремевший недавно Инцидент был каким-то скучным: ну, крысы, ну со скорпионьими хвостами… Ну — много. Народ настрелял их целые горы, я тоже нашинковал тех, что пытались добраться до запасов продовольствия и проникали в «Орду». Заработать на них можно было сущие гроши, и для этого пришлось бы цедить яд из жал: сто миллиграмм торговалось примерно за две сотни денег. Гоблины так и шныряли по улицам с какими-то пипетками, а в целом жителям Проспекта уже спустя час после того, как последнюю крысу укокошили, было насрать на опасность, и они в обычном режиме принялись восстанавливать пострадавшее от тварей жилье и другое имущество.
Наплыва посетителей можно было не ожидать, и именно поэтому я оставил «Орду» на Хуеморгена и отправился проведать Кристину. Проведал! Теперь вот шел обратно, как обосранный, и вертел головой во все стороны, выискивая, чья же рожа просит кирпича. Немотивированную агрессию срочно нужно было куда-то деть, я даже думал за кофе-машиной в Хтонь сходить, если ничего не подвернется. Карта-то у меня была!
Но — приключения оказались куда ближе, чем неведомый торговый центр в восьми кварталах от Проспекта, где, по словам гоблиненка Кузи, располагалось кофемашинное Эльдорадо.
Толпа каких-то ушлепков отрабатывала ногами по ребрам моего хорошего знакомого — Витеньку! Витенька был завсегдатаем «Орды», пил много пива, ел много чипсов и работал в продуктовом магазинчике кассиром. Вообще-то он казался парнем неплохим, хоть и пьющим. А потому:
— А ну, не трожь Витеньку! — заорал я. — Семеро на одного? Вот я вас!
И тут же ворвался в толпу, раздавая гулкие, но легкие лещи и затрещины. Почему — лещи? Потому что это были явно малолетки, лет семнадцати-восемнадцати, никаких колюще-дробящих предметов у них в руках не было, и Витеньку они били скорее для острастки, а не чтоб прикончить. Может — он сам виноват? Но это не повод бросать парня в беде.
— ДАЦ! ШЛЁП! ГДАК! — орочьи огромные ладони состыковывались с причудливыми прическами, татуированными и пирсингованными рожами, худыми шеями местной молодежи, производя самый необходимый сиюминутный воспитательный эффект.
— Валим, валим отсюда! — кто-то выкрикнул это первым, воля к победе была сломлена. — Ну его нахер!
И толпа пацанов, морщась и потирая синяки и ушибы, ринулась в одну из бесчисленных подворотен. Я протянул Витеньке руку:
— Подняться можешь? Как сам вообще?