Великий Исполнитель

Грей Анжела

Та не могла отвести от неё глаз. И чем ближе Санта подходила, тем больше зловещая бездна парализовывала сознание, окутывала холодным саваном тело, сдавливала грудь, не давая дышать. Санта начала задыхаться. Она остановилась и покачнулась, почти теряя сознание.

Джеймс шагнул к ней. Поддержал, не давая упасть. Потом несколько долгих секунд смотрел ей в глаза. После чего подхватил на руки и взлетел. Они помчались сквозь бурлящие чёрные тучи, сквозь ослепительные вспышки молний прямо к океану, и очень скоро уже летели над его мрачной бездонной пропастью. Санта почти не понимала,

где кончается небо и начинаются волны. Казалось, небеса перевернулись и чёрные тучи сплелись воедино с тёмным зеркалом воды…

Но вот полёт замедлился, и Санта почувствовала, как оцепенение, охватившее до этого её тело, исчезло. Она смогла вздохнуть и посмотреть на Повелителя. Джеймс тоже сейчас смотрел на неё, и в его взгляде было нечто, что заставило Санту вновь оцепенеть, но уже от ужаса. Прежде, чем она успела открыть рот и что-то сказать, Повелитель осторожно коснулся ладонью её щеки, в последний раз залюбовавшись изумрудом прекрасных глаз. Несколько мгновений он впитывал в себя их чарующую красоту, затем разжал объятия и отрешённо смотрел, как Санта падает и исчезает под чёрным покрывалом холодных волн…

* * *

Джеймс не появлялся всю ночь. Ирвин ждал его, уже зная о том, что произошло. Улиф явился прямо на виллу и рассказал обо всём своему господину. Первым порывом Исполнителя было лететь прямо к Джеймсу, но что-то его остановило. Понимание того, что Джеймс сейчас не захочет его видеть. Что Ирвин своим присутствием лишь увеличит его боль…

Когда Повелитель на рассвете появился на берегу, неподалёку от виллы, Ирвин всё же не выдержал и полетел к нему.

Он нашёл Джеймса в нескольких километрах от дома. Повелитель стоял на утёсе скалы и смотрел вдаль на бесконечные волны, окрашенные сейчас золотыми лучами восходящего солнца.

— Сир, — тихо окликнул хозяина Исполнитель, бесшумно приземлившись на скалу позади него.

Джеймс чуть вздрогнул, словно очнувшись от своих мыслей, но даже не обернулся.

— Что, Ирвин? — без всякого выражения в голосе спросил он.

— Сир, я…

— Да, ты предупреждал, я помню, — сухо оборвал Джеймс, прежде чем слуга смог договорить. — Это всё? — он обернулся к Исполнителю, и тот увидел, каким пустым и мёртвым стал его взгляд.

— Нет, — Ирвин шагнул к нему, и встал рядом, тоже глядя на волны. — Ещё я должен сказать, что впервые мне очень жаль, что я не ошибся… Я не хотел, чтобы всё так закончилось, сир…

— Но ты всегда знал, что это случится, Ирвин… Откуда?.. Что ты такое вообще?.. Почему ты видишь больше меня?..

— Просто вы не хотели этого видеть, сир, — печально заметил Исполнитель и повторил: — Мне, правда, очень жаль…

— Я больше не хочу любить, — помолчав, глухо проговорил Повелитель. — Отец был прав: у нас другое предназначение… Любовь, семья… Всё это не для нас, Ирвин. Всё это сделало меня слабым. Зависимым!.. Мои дети… Теперь каждый может шантажировать меня их жизнями… Знаешь, что предложил мне Ортиокс? — он обернулся и с каким-то отчаянием взглянул на слугу. — Предложил спасти их, если я перейду под его знамёна!.. Он сказал, что Отцу они не нужны, и если со мной что-то случится, их тоже в живых не оставят!.. И ведь он во всём прав,

понимаешь?!.. Мне даже нечего было ему возразить!.. — Джеймс опустил голову и застонал. — Я больше ничего не хочу… — обречённо произнёс он. — Не хочу любить, не хочу выбирать, не хочу бояться!.. Я устал от всего этого!..

— Вы не смеете так говорить, сир! — Исполнитель помрачнел и покачал головой. — Не смейте сдаваться, слышите?!

— Почему?! — в чёрных глазах Повелителя уже неприкрыто вспыхнула боль. — Почему вы все решаете за меня, что я смею, а что — нет?! Отец, ты, Ортиокс?!.. Почему я должен быть кому-то верен, если меня все предают?!..

— Санта — это ещё не все, сир!

— Она была единственной, кто удерживал меня в этом чёртовом Мире, Ирвин… — голос Повелителя стал еле слышным, в глазах опять появилась пустота. — Но теперь её нет… У меня ничего не осталось…

— У вас есть ваши дети, сир.

— Да, пока Отец не приказал их убить, — Джеймс слабо кивнул. — Или, пока этого не сделал Ортиокс… Они обречены в любом случае.

— Что вы хотите этим сказать, сир? — насторожился Исполнитель.

— Я хочу, чтобы ты поклялся мне сейчас, — Джеймс взглянул ему в глаза. — Поклялся, что не отдашь моих детей ни Отцу, ни Ортиоксу! Я хочу, чтобы ты сам убил их, Ирвин, если со мной что-нибудь случится!.. Обещай мне это! Поклянись, что не уйдёшь из Вселенной, пока они живы!

Ирвин побледнел и долго молчал, прежде чем ответить.

— Я уже давал клятву, сир, не причинять им зла… — наконец, чуть слышно заметил он. — Но если вы так хотите, я готов вам поклясться, что убью их, если вы умрёте.

— Нет, не так! — Джеймс покачал головой. — Ты поклянёшься, что мои дети не достанутся ни Отцу, ни Ортиоксу!

— Да, сир, — и опять Ирвин долго молчал прежде, чем ответить. — Я не отдам их, обещаю…

— Хорошо, — Повелитель кивнул. — А теперь ты должен мне ответить, Ирвин… Что будет с ребёнком Кристины?.. Только прямо: что ты думаешь?

— Чтобы я смог ответить на этот вопрос, сир, мне нужно узнать код энергии ребёнка, — тон Исполнителя сразу стал деловым и немного холодным.

— Как его узнать?

— К сожалению, это можно сделать только после его рождения, Повелитель.

— Но ты сможешь это сделать?

— Я… попробую, — Ирвин не очень уверенно кивнул. — Впрочем, это наверняка сможет сделать Ричард.

— Почему ты так думаешь?

— А иначе зачем он здесь? — Исполнитель презрительно повёл плечами. Джеймс внимательно посмотрел на слугу.

— Ты сразу его вычислил? — с некоторым замешательством спросил он.

— Это было слишком очевидно, сир, — помрачнел Ирвин.

— Значит, и Ортиоксу об этом должно быть известно?

Ирвин лишь хмыкнул и криво усмехнулся.

— Чему ты усмехаешься?

— Сир, простите, — Ирвин склонил голову. — Но мне показался странным ваш вопрос… Вы же правда не думаете, что я умнее Ортиокса?.. Давайте договоримся сразу: то, что известно вам, мне или Ричарду — известно и Ему, поверьте.

— Допустим, — Джеймс остался совершенно серьёзным. — Но тогда ты, конечно, догадываешься, что за миссия может быть у Ричарда кроме этой, слишком очевидной?