Великий князь

Кожевников Олег Анатольевич

Между тем Гучков, наверное ошалевший от новой манеры говорить Великого князя (по-видимому, они были знакомы и не раз беседовали), молча прошёл к указанному стулу и уже там, держась руками за его спинку, сказал:

– Здравствуйте Михаил Александрович, очень рад вас снова видеть! Наслышан о прихватившей вас на фронте язвенной болезни. Но ничего, столичные врачи вас подлечат. А что касается настроения депутатов, то оно как у всего народа - тревожное. Когда Брусилов начал наступать, то была эйфория - казалось, что вот-вот сломим австрийцев, а теперь опять завязли в болоте (боях под Ковелем), ну и настроение соответственное. Лаяться в Думе стали злее и опять левые зашевелились. Победы нужны Михаил Александрович - победы.

– А армии нужен крепкий тыл. Оружие новое нужно, тогда и будут победы. Я кстати получил от одного из российских патриотов, очень интересное послание. Предлагает человек

новое оружие для российской армии. Сначала я думал, что это очередной сумасшедший со своими бредовыми идеями, но когда посоветовался со специалистами оружейниками, то они нашли эти предложения интересными и перспективными. Я естественно связался с этим человеком и получил от него чертёж многоствольной реактивной пушки. Кроме этого он придумал горючую смесь, которую невозможно потушить водой. Идеи этого инженера очень полезные для русской армии и что немаловажно, их легко реализовать даже в наших условиях. Дело за малым, нужно найти тысяч сто и предприятие способное наладить производство реактивных снарядов. Вы как председатель Центрального военно-промышленного комитета должны этому поспособствовать.

– Да я всегда готов оказать содействие развитию российского военно-промышленного комплекса. Тем более в деле освоения новых видов вооружения.

– Вот и возьмитесь за это конкретное дело. Посмотрите, какие чертежи многоствольной реактивной пушки передал мне изобретатель, а где рукописный текст, там описана технология получения нового горючего вещества. Температура горения этого вещества названного напалм, колоссальна. Как сказал сам изобретатель - температура горения под 1000 градусов. В отличие от пороха, который вспыхивает и практически сразу сгорает, это вещество может гореть долго и способно прожечь даже стальной лист. А если хотя бы капля напалма попадёт на человека, то элементарно прожжет его насквозь.

Я подвинул в сторону Гучкова стопку листов, с моими дилетантскими рисунками и каракулями Каца, описавшего технологию изготовления напалма и нарисовавшего схему снаряда Катюши. Когда он начал просматривать эти бумаги я сначала давал пояснения, а потом заявил:

– Я как вы знаете, окончил в 1901 году Михайловское артиллерийское училище и поэтому представляю, что значит массированное применение крупнокалиберной артиллерии. Страшно оказаться на позиции, которую обрабатывает даже одна батарея шестидюймовок. А тут одна боевая машина выпускает один за другим шестнадцать подобных снарядов. А представьте таких установок десять или двадцать и все они гвоздят по одной цели. Да на позициях противника форменный ад получится. Любой выучки солдаты, если конечно останутся живы, в панике будут покидать свои окопы. А в пробитый коридор врываются кавалеристы и начинают крушить тылы противника. Вот вам и чистая победа с минимальными потерями. И в вашей думе все левые успокаиваются и начинают петь хором - Боже царя храни... . Понимаете Александр Иванович что мы можем получить организовав производство такого оружия?

– Я с вами согласен Михаил Александрович и немедленно займусь реализацией этого предложения. Деньги найду без вопросов, в случае чего тысяч тридцать внесу лично. Да и своих соратников по Прогрессивному блоку озадачу. Как я посмотрел по чертежам изготовление подобных конструкций вполне возможно на любом среднем машиностроительном заводике. Трудности могут возникнуть только с дефицитом автомобильных шасси в России. Но и эта проблема решаема. Бывший управляющий Одесского филиала Московского учётного банка, где я был директором, сейчас в Соединенных Штатах и занимается как раз автомобильным бизнесом. Я с ним поддерживаю связь, и он с удовольствием заключит контракт на поставку в Россию автомобилей. Завтра же направлю Арону телеграмму.

– Хорошо Александр Иванович, я очень доволен, что вы взяли на себя это ответственейшее дело. А то сами понимаете, мне нужно выезжать в свой корпус, и совершенно нет времени заниматься даже этим важным делом. Я оставляю за себя моего секретаря Николая Джонсона. Он в курсе всех дел, хорошо разбирается в конструкции системы залпового огня, а что касается напалма и реактивных снарядов, то лучшего специалиста вы не найдёте. Николай длительное время общался с изобретателем этого оружия, но когда они вместе испытывали реактивный снаряд, предназначенный для системы залпового огня, произошёл несчастный случай Кацман погиб, в живых остался только Джонсон.

– Михаил Александрович, а вы разве не остаётесь в Петрограде? У вас же сильное обострение язвенной болезни. Требуется квалифицированное лечение хотя бы в течении двух месяцев. Вы мне сами об этом говорили в Могилёве, куда я приезжал, чтобы встретится с председателем особого совещания по обороне, Великим князем Николай Николаевичем. Помните,

после того как вы рассказали Николай Николаевичу о вердикте врачей было устроено чаепитие. Там вы мне и сказали что, скорее всего, останетесь в Петрограде. Вы же, в общем-то, согласились с доводами Николай Николаевича, что особое совещание по обороне должен возглавлять, по крайней мере, Великий князь, а так как он перегружен своими обязанностями то этим следует заняться вам Михаил Александрович.

После этих слов Гучкова, ход мыслей в моей голове значительно ускорился. Мозг работал как компьютер, анализируя полученную информацию. И вывод был однозначен - нельзя упускать возможность влезть в такую структуру, как это особое совещание по обороне. Не знаю, какая его роль была в государстве, но явно не последняя, не зря председателем там был Великий князь Николай Николаевич. А по существу именно он и являлся стержнем армии, по крайней мере самым популярным. Николай 2, который хоть и занял в 1915 году пост главнокомандующего, был можно сказать декоративной фигурой. По-видимому, такой орган как особое совещание не особо котировалось в глазах Николай Николаевича вот он, и спихнул эту структуру на Михаила Александровича. Такой вывод напрашивался сам собой. А то что, в общем-то, перспективную структуру спихивают на Михаила Александровича тоже, в общем-то, понятно. Николай Николаевич не видит в Михаиле Александровиче конкурента себе. Впрочем, как и другие мечтающие о власти люди. Он как белая ворона в этой тусовке. Все исторические факты говорят об этом - после смерти старшего брата Георгия (от лёгочного кровотечения), Михаил вплоть до рождения у Николая 2 мальчика, был наследником престола Российской империи. А потом после рождения наследника стал регентом - по существующей иерархии вторым человеком в империи. А если учитывать неизлечимую болезнь Алексея (сына Николая 2) самым реальным претендентом на престол. Но Михаила, абсолютная власть не прельщала, не было у него амбиций, а просто хотелось нормальной человеческой жизни. Поэтому он наплевал на всю эту борьбу за власть, женился по любви и в конечном итоге был изгнан за пределы Российской империи. Только после начала войны, написал письмо Николаю 2 с просьбой разрешить ему вернуться и принять участие в борьбе с врагами империи. Так что не было у Великого князя властных амбиций, и никто из высшей элиты империи его не опасался. Вот и Великий князь Николай Николаевич отдаёт Михаилу председательство в особом совещании по обороне. А это весьма интересная структура - наверняка в этот совещательный орган входят ключевые фигуры Российской империи. Да это просто подарок - стать председателем этого особого совещания. У меня, конечно, тоже нет властных амбиций, но жажда жизни есть, и я знаю, чем может закончиться благородство Михаила и нежелание его залезать во всякие политические дрязги. В Перми всё это может закончиться, если позволить истории идти своим чередом. А чтобы подкорректировать историю, прежде всего, нужно воздействовать на элиту. Конечно, на первых лиц империи мне вряд ли удастся воздействовать, но на второй эшелон, может быть, и получится. Скорее всего, они и собраны в этом особом совещании по обороне. Продумав слова Гучкова с такой скоростью, что Александр Иванович даже не заметил заминку в нашем диалоге, я ответил на его опасение и скрытый вопрос о намерениях Великого князя:

– А кто вам сказал, что я не намерен заниматься делами этого особого совещания по обороне? Я очень уважаю, Николай Николаевича и постараюсь соответствовать его ожиданиям, но никто с меня не слагал обязанности командира 2-го кавалерийского корпуса. Пока затишье в боевых действиях, я с головой окунусь в дела особого совещания. Но перед этим нужно закончить неотложные дела в корпусе. Я же когда выехал в ставку в Могилёв, не думал, что меня скрутит язва, и я буду вынужден отправиться в Петроград к столичным врачам, не передав даже командование корпуса. Заместитель конечно у меня есть, но он хорош как ведомый, а не как первое лицо. А сейчас вроде бы боли отпустили и нужно вернуться в корпус. Сделаю там первоочередные дела и тогда вернусь в Петроград, лечить эту чёртову язву. И непременно займусь делами особого совещания по обороне. Так что Александр Иванович устраивает вас такой оборот дела?

– Как меня это может не устраивать. Только прошу вас, задержаться в Петрограде хотя бы до среды. Я как секретарь разослал всем постоянным членам приглашение на внеочередное совещание. Это совещание состоится во вторник 12 августа. Вопросов накопилось много, к тому же все члены нашего особого совещания желают выразить вам своё почтение. Ещё на прошлом заседании Николай Николаевич, предупредил всех, что передаёт бразды правления Великому князю Михаилу Александровичу.

– Гм..., в среду! А что заседание этого особого совещания, будет идти целых два дня?