Великий мертвый
Шрифт:
Не прошло и восьми дней, как пришло еще одно судно с Кубы, и Кортес получил еще один «подарок от Веласкеса» — груз хлеба из кассавы и четырнадцать бойцов. Затем встали на рейд и были присвоены людьми Кортеса еще три каравеллы с Ямайки. И солдаты все пополняли и пополняли ряды Кортеса, и он все брал и брал города — один за другим.
Первым осознал, что происходит на самом деле, главный жрец города Чолула. Уйдя в небольшой «Черный дом», он просидел за священной трапезой, вкушая от тела гриба,
Бледные, словно вырвавшиеся из преисподней духи, кастилане и их Громовые Тапиры, неведомые прежде болезни, жуткий неурожай и выгоревшие поля… Мир определенно готовился погибнуть, чтобы пришло новое солнце следующего, шестого по счету мира.
Жрец сосредоточился, чтобы прозреть, кто именно станет новым солнцем, и ответ пришел мгновенно — Исус Клистос!
Жрец быстро стряхнул наваждение и сосредоточился еще раз! И получил еще более дурацкий ответ: солнцем станет Илнан Колтес.
Тогда он собрался в третий раз и лишь тогда увидел нечто приемлемое: новым шестым солнцем станет уже приходивший прежде Пернатый Змей.
И вот затем вселенная вдруг полыхнула белым огнем, и до него — совершенно немыслимым образом — дошло главное: и Пернатый Змей… и Бог кастилан Исус Клистос… и Великий Илнан Колтес — одно лицо!
Эта истина была так же проста, сколь очевидна. Ибо лицо Илнана Колтеса было белым, а это цвет Пернатого Змея. Первые звуки имени Илнан Колтес были те же, что у Исуса Клистоса. Но главное, — принятое во дворце духовное имя Колтеса-Малинче звучало совершенно недвусмысленно — Кецаль-Коатль, то есть Пернатый Змей!
И когда жрец вышел из «Черного дома» к поджидающим его ученикам, он сказал только одно:
— Готовьте хорошую, большую жертву. Грядет конец нашего мира, и имя шестого солнца и нашего нового главного Бога — Малинче-Илнан-Колтес.
Когда наступила пора пересчитать и отправить очередную, самую большую партию рабов, Андрес Дуэро снова пришел к своему бывшему другу.
— Ты думаешь, я не найду способа отправить письмо в Кастилию? — улыбнулся он.
Кортес прищурился. Переправить небольшой кусок бумаги в Кастилию было нетрудно. Но главное, Дуэро был слишком уж умен, — что кляузу грамотно составить, что человека под виселицу подвести.
— Будь уверен, я уже переговорил с остальными капитанами, — словно прочел его мысли Дуэро. — Так что второй раз мною сходка подавится.
Кортес прокашлялся. Он и сам уже видел, как пообвыкший к местным условиям секретарь Веласкеса день ото дня становится все опаснее.
— А главное, я так понял, что Королевскую пятину ты намерен оставить себе, — подвел итог Дуэро.
Кортес криво улыбнулся: старая пройда Дуэро видел его насквозь.
— Чего ты хочешь? Уехать на Кубу?
— Нет, — покачал головой Дуэро. — Я хочу уехать на Кубу богатым человеком. Ты видишь разницу?
Кортес разницу видел.
— Хорошо, — кивнул он. — Пошли
Провел Андреса Дуэро в хранилище и показал на уложенные стопками слитки.
— Бери, сколько хочешь.
— Вот эти две стопки, — с явным облегчением указал Дуэро. — Ты же знаешь, я не один на Кубу еду… со мной капитаны Нарваэса.
Кортес усмехнулся: людей у него теперь было достаточно, а Дуэро и уцелевших капитанов Нарваэса проще было купить, чем удержать.
— Две, значит, две, — развел он руками. — Лошадей и носильщиков я дам.
И оба они знали главное: едва Дуэро и капитаны возьмут хотя бы частичку королевского добра себе, все они окажутся связанными единой цепью молчания — на всю жизнь. Кортеса это устраивало.
— Ну, и… рабов бы нам, — замялся Дуэро, — а то, сам знаешь, руки рабочие нам всем нужны, а на Кубе покупать накладно.
— Сделаю, — кивнул Кортес. — Но не безвозмездно.
Дуэро насторожился.
— Что тебе нужно?
— Как всегда, солдаты, — пожал плечами Кортес. — Хотя бы одного на каждую сотню рабов, которых я тебе дам.
Дуэро мысленно подсчитал барыш, кивнул и протянул руку, — договор был заключен. И на следующий день Эрнан Кортес объявил переучет рабов.
— А что там учитывать? — возмутились вояки. — Мы своих рабов и так знаем!
— А про королевскую пятину вы, как я понял, забыли? — ехидно напомнил Кортес.
Солдаты растерянно переглянулись. Как ни противно, а Кортес был прав, и Его Величество имел право на пятую часть ЛЮБОЙ добычи. И к обеду они повели все, чем владели, на переучет в самое большое здание города — зернохранилище.
— Клеймить заново придется, — цокал языком контадор [26] , разглядывая очередную аппетитную индианку лет тринадцати с воспаленным ожоговым шрамом на щеке.
26
Контадор (contador — букв, считающий) — счетовод, интендант.
— Зачем? — охал хозяин. — У нее и так вся рожа распухла!
— Неправильно тавро поставил! Не на той щеке, — бросался на выручку коллеге веедор [27] . — Сколько раз вам говорить: в Священной Римской империи все должно быть по единому образцу! Все, нам некогда! Завтра придешь — заберешь. Следующий!
Бедолага растерянно моргал и отходил.
— Следующий, я сказал! — подзывал контадор следующего солдата. — Сколь у тебя? Двести восемь голов привел? Ого! Оставляй. Завтра заберешь.
27
Веедор (veedor — смотритель, контролер) — должностное лицо, наблюдавшее за соблюдением интересов короны.