Великий мертвый
Шрифт:
— Кортес! — ни свет, ни заря начали орать зачинщики. — Иди сюда, Кортес! Дай ответ войску!
Так и не прилегший Кортес потянулся, протер глаза и, мотнув тяжелой головой, вышел во двор. Солнце било прямо в лицо, и он, привыкая к свету, прикрыл глаза ладонью. Народу собралось много.
— Хорошо, сейчас дам, — вежливо кивнул он и подошел к устроенному в стену искусственному роднику.
Подставил руки под сбегающую из керамической трубы ледяную струю и неторопливо, со вкусом умылся. Что-то,
— Что беспокоит моих отважных римлян?
— Когда ты собираешься выходить, Кортес? — выкрикнул кто-то. — Ты же сам видел эти головы на шестах!
— Да… как мы выйдем? — загомонила сходка.
Они и понятия не имели, сколь напряженную работу уж проделал их генерал-капитан, — как раз для того, чтобы выйти из города без боя.
— Бежать отсюда надо! — взвизгнул кто-то. — И побыстрее!
«Черт! Диаса не хватает!» — цокнул языком Кортес.
Без поддержки изнутри толпы сходка стремительно становилась почти не управляемой.
— Кто помнит реку Грихальва? — перекрывая гул, поинтересовался Кортес.
— Ты от разговора не уходи! — загудели солдаты. — При чем здесь Грихальва?!
— А при том, что там тоже были трусы! — выкрикнул Кортес. — Домой хотели! Мавров испугались! Было такое?!
Сходка недовольно загудела. Здесь многие испугались, когда получили первый организованный отпор. Но вспоминать об этом не хотелось.
— А кто помнит Сан Хуан Улуа?! — продолжал яростно давить Кортес. — Кто помнит, как наши богатеи не верили, что мы достойную добычу возьмем?! Все на Кубу хотели улизнуть!
Сходка глухо заворчала. Все было именно так, а уж кубинских богатеньких сеньоров здесь недолюбливали все.
— Но я обещал вам добычу, и мы ее взяли! Верно?!
Сходка затихла.
— Или вам мало этой добычи?! — вызверился Кортес.
Солдаты подавленно молчали. По самым грубым оценкам они собрали золота на 750 000 песо. У бывших пеонов, для которых и свинья ценой в 3 песо была истинным сокровищем, эта цифра просто не помещалась в голове.
— Ты лучше скажи, как мы все это будем выносить? — растерянно спросили из первых рядов.
Кортес крякнул. Золота было и впрямь больше, намного больше, чем можно вынести, и от этого сходила с ума не только вчерашняя голытьба, — даже капитанов трясло.
— Вам не угодишь! — хлопнул себя Кортес по бедрам и через силу захохотал. — Мало золота — плохо! Много золота — еще хуже!
В разных концах неуверенно засмеялись.
— Вынесем! — уверенно пообещал Кортес. — Я когда-нибудь вас обманывал?
— Не-ет… — загудела сходка.
— Обещания выполнял?!
— Да-а…
— Так что вам еще надо?!
Сходка замерла,
— Бабы! — внезапно выкрикнул кто-то. — Это наша законная добыча! Почему не отдаешь?!
Кортес покачал головой.
— Кто из вас лично добыл хоть одну бабу в этом дворце?
Солдаты переглянулись.
— Я там был! — выкинул вверх один из арбалетчиков.
— И я!
— И я!
Кортес тоже поднял руку и дождался тишины.
— Что я — не помню, как вы оттуда драпали? — язвительно улыбнулся он. — Даже меня обогнали!
Сходка дружно загоготала.
— А главное, за каждой этой бабой целое племя бойцов стоит… так что лучше их не трогать, — прищурился Кортес и вдруг понизил тон, — Потерпите, друзья… немного осталось.
Солдаты разочарованно загудели. Им снова обещали золотые горы, но когда-нибудь потом, и снова отказали даже в медяке, — но сейчас.
Какама-цина запустили в боковое крыло дворца лишь, когда кастилане за огромным забором перестали шуметь. И встреча с Мотекусомой происходила, как всегда, при Кортесе и четырех капитанах.
— Кто убил воспитателей? — прямо спросил Какама-цин.
— Сиу-Коатль, — честно ответил Мотекусома.
Какама-цин обмер. Но он знал, что Мотекусома лгать в таком деле не будет.
— Но зачем?!
— Я приказал.
Какама-цин стиснул зубы, но в знак принятия и такого ответа склонил голову. Что-либо иное спрашивать о гареме было неприлично. Но, едва он стал говорить о нарушении границы и о законе, требующем немедленной высылки кастилан из столицы, вмешался сам Кортес.
— Скажи ему, что все было не так, — повернулся он к Марине.
Та перевела, и лицо Какама-цина вытянулось.
— Ты говоришь, я лгу?
— Я не обвинял уважаемого Какама-цина во лжи, — напрягся Кортес, — но по моим сведениям, ваши военачальники из Наутлы первыми перешли границы Союза и напали на тотонаков, находящихся с нами в родстве.
Какама-цин оторопел.
— Но это не так!
— Так давайте выясним, как было на самом деле! — энергично предложил Кортес, — у вас же есть правосудие?
Какама-цин побагровел. Он видел, что Кортес просто оттягивает время неизбежной расплаты. И вот тут вмешался Великий Тлатоани.
— У нас-то есть правосудие, — горько проронил Мотекусома, — но я не пойму, чего хочет мой загостившийся кастиланин?
— Я пошлю человека в Вера Крус, — предложил Кортес, — и пусть придут мои свидетели из крепости. А вы пригласите своих военачальников. Тогда и выясним, кто виновен.
Какама-цин недобро хмыкнул. Он ведел, что Кортес просто пытается связаться со своим отрезанным гарнизоном, и не собирался давать ему такого шанса.