Великий натуралист Чарлз Дарвин
Шрифт:
В зоологическом саду он исследует погадки ястребов и сов, выброшенные ими через двенадцать — восемнадцать часов после того, как они проглотили мелких птичек. Семена, найденные при этом, прорастали. А за двенадцать — восемнадцать часов птица может оказаться за сотни миль!
Попробовал он ввести семена в желудки мертвых рыб и накормить ими аистов, пеликанов и морских орлов. Семена, взятые из выброшенных через несколько часов погадок, взошли.
Однажды в приставшей к лапкам куропатки земле Дарвин заметил камешек не больше чечевичного семени. Но ведь это могло
На лапках дикой утки он нашел немного присохшего ила, — а нет ли в прудовом иле семян?
И что же? Двадцать девять растений взошло из столовой ложки ила, взятой из небольшого водоема.
Тогда Дарвин взял три пробы по столовой ложке из разных мест пруда. Накрыл колпаком и хранил в кабинете.
Как только взошли первые растения, он сорвал и записал число их. Проросло еще несколько растеньиц. По мере появления он срывал их и записывал нарастающий итог: 120, 121… 170… 327… Всего проросло 573 растения из ила, уместившегося в одной чайной чашке.
Ботаники не представляли себе, насколько богат семенами ил, как это показал своими остроумными наблюдениями Дарвин.
Птицы обязательно вымажут ноги илом, если внезапно поднимутся с него; сколько семян они могут транспортировать!
Почва всюду переполнена семенами, и перелетные птицы вместе с комочками почвы могут перенести их на дальние расстояния. «Вспомним миллионы перепелок, ежегодно перелетающих через Средиземное море, можем ли мы, — говорит Дарвин, — сомневаться в том, что земля, приставшая к их лапкам, иногда содержит мелкие семена?»
Долгое время он не мог выяснить, как распространяются одни и те же виды сухопутных организмов по океаническим островам. «Сухопутные моллюски сводят меня с ума, — пишет он одному из своих друзей, — а я не могу раздобыть их яйца, чтобы испытать их плавучесть и сопротивляемость вредному действию соленой воды».
Через пять месяцев способы распространения пресноводных моллюсков, мучившие Дарвина, как кошмар, выяснились.
Он получил их яйца и начал наблюдения за только что вышедшими моллюсками. Оказалось, что они очень подвижны. Пущенные на лапку мертвой утки, они ползали по ней, прочно прикрепляясь.
Дарвин несколько изменил опыт: опустил лапки утки в аквариум, где жили пресноводные моллюски и было много их яиц. Крайне мелкие, только что выведшиеся моллюски прилепились к лапкам. Стряхнуть их не удавалось до тех пор, пока они не подросли, — тогда они свободно отпадали.
Оказалось, что моллюски могут жить вне воды около суток.
А за это время утка или цапля улетит за 600–700 миль! Опустится она на речку или пруд, и моллюски окажутся на новоселье.
Лайель рассказал случай, когда поймали жука-плавунца и нашли на нем крепко приставшую пресноводную ракушку.
Утки и другие птицы, внезапно поднимаясь из воды пруда, уносят с собой ряску. Но между этими маленькими растениями живут пресноводные моллюски. Вместе с ряской и они могут совершить путешествие.
Невозможно и предположить, заключает Дарвин, что птицы не разносят семян растений или яиц мелких животных и даже самих животных.
В
Теорией естественного отбора можно было разъяснить многие биологические загадки.
Почему, например, в строении скелета различных позвоночных животных имеются общие черты? Они берут начало от общих предков, и этим объясняется сходство в строении их скелета и внутренних органов.
А почему же современный животный и растительный мир столь разнообразен? Почему наряду с чертами сходства так сильны различия между животными? В силу расхождения признаков при жизни в разной природной обстановке, — отвечает Дарвин.
В лесах для млекопитающих особенно полезны были цепкие конечности, при помощи которых предки, например, современных обезьян обхватывали ветви и лазали по деревьям. Сочные плоды, молодые побеги, листья, почки, яйца в птичьем гнезде — все это достает орангутанг своими длинными и сильными руками. При помощи рук он и передвигается по деревьям, ноги у него значительно слабее. Отбор создал обезьян прекрасными акробатами.
Совсем по другой линии действовал отбор в открытых пространствах. Здесь именно сильные ноги могли обеспечить процветание млекопитающих. В степях возникли лошади, способные к быстрому бегу. У этих животных, как известно, нет мощных зубов, когтей, которыми они бы защищались. Естественный отбор вооружил их способностью быстро бегать.
Почему в плавниках кита скрыты какие-то косточки? — думали ученые. Что это за косточки?
Оказалось, что они вполне соответствуют костям конечностей наземных животных. Теория Дарвина хорошо разъясняла и этот вопрос: в отдаленные времена предки кита жили на суше. Они обладали конечностями, типичными для наземных млекопитающих.
В силу геологических изменений суша, где жили предки кита, покрывалась водой. Массами гибли при этом наземные млекопитающие, но часть из них оказалась способной жить в новых условиях. Конечно, в воде выживали только те из них, которые могли плавать, и среди них отбирались лучшие пловцы. Конечности наземного типа были не нужны в новой среде обитания.
Шли тысячелетия, и в конце концов кит стал водным млекопитающим с плавниками вместо конечностей, которые были у его наземных предков.
Естественный отбор, создавая новые формы из потомства одних и тех же предков, стирает черты сходства между родственниками, но всё же не полностью.
Вот причина определенного сходства в строении скелета, внутренних органов у самых различных позвоночных животных или наличия в плавнике кита косточек, свойственных конечностям наземного животного.
Когда-то поразившее Дарвина своеобразие фауны Галапагосского архипелага и в то же время сходство ее с южно-американской теперь не являлось загадкой.