Великий поход

Гаркушев Евгений Николаевич

– Кровать здесь одна, – улыбнулся я. – Придется потесниться.

– Угу, – кивнула Мила. – Хорошо хоть одеял много. Я так замерзла!

– Ночи в горах очень холодные. Да и днем здесь тоже не жарко. Высокогорье…

Разобрав одеяла – каждому доставалось по два, не считая того, которым была застелена лежанка, – я присел на скамейку в углу.

– Где хочешь спать? У стенки? С края?

Мила рассмеялась.

– Не знаю. А ты?

– Мне все равно.

– Забавный диалог. Будто муж и жена

после десяти лет семейной жизни.

– Может быть, – согласился я.

– Ты был женат? – поинтересовалась девушка. – Или женат сейчас?

– Этот вопрос интересует, наверное, каждую женщину, когда она встречает мужчину. Независимо от ее семейного положения.

– Не знаю насчет всех. Мне любопытно, терпит ли кто-то тебя, Даниил.

– Сейчас нет. Но я был женат. У меня взрослый сын.

– Насколько взрослый?

– Полностью самостоятельный. Работает директором крупной промышленной компании.

О жене Мила спрашивать не стала, а я не счел нужным рассказывать.

– Лягу у стенки, – решила девушка. – Отвернись. Мне надо переодеться.

Меня, конечно, заинтересовало, что она собирается переодевать. Носки с одной ноги на другую? Сумка с вещами осталась в Бамиане, а хозяева вроде бы не давали ей одежды. Хотя, может, и давали, просто я не заметил?

Я послушно отвернулся. Девушка повозилась немного. Скрипнули доски. Мила устроилась на ночь.

Теперь можно было лечь и мне. Натянув на себя оба одеяла, чтобы наконец согреться, постарался устроиться удобнее, ворочаясь на жесткой лежанке. Спиртовку пока гасить не стал. Пусть огонек тлеет.

Рукой я случайно задел Милу. Она была такой мягкой и беззащитной… Оказалось, жена Чампы все-таки дала ей халат. Пестрый, махровый.

– Не приставай, – сразу же вскинулась девушка.

– Извини. Я случайно, – честно признался я. – Спи спокойно. Не имею никаких дурных намерений относительно тебя.

– Именно дурных?

– Вообще никаких.

– Тогда спокойной ночи.

– И тебе того же.

Минуты три мы лежали молча. С улицы доносилось тявканье собак и блеянье овец. Больше никакие звуки не нарушали ночную тишину. Я уже начал засыпать – вокруг было спокойно. И тут Мила протянула руку и погладила меня по небритой щеке.

– Какой ты колючий, – тихо сказала она.

– Утром попрошу у Чампы бритву, – сквозь сон пробормотал я.

– Утром будет поздно, – заявила девушка, прижимаясь ко мне всем телом.

Она была теплой. Ее прикосновение было очень приятным. Я обнял Милу в ответ, делясь с ней своим теплом, не открывая глаз. Спустя полминуты девушка фыркнула, толкнула меня в грудь и негодующе спросила:

– Ты что, заснул?

– Почти.

– И ты смеешь в этом признаваться?

– Почему нет? Разве мы не ложились для того, чтобы спать?

– Ты мог

бы понять, что я хочу не только спать.

Вот она, женская логика и последовательность в принятии решений! Теперь я действительно понял, что Мила не очень хочет спать. Даже пахло от девушки по-другому. Дыхание ее стало учащенным.

– Ты совсем не устала? – спросил я.

Мила приподнялась на постели и пронзила меня гневным взглядом.

– Устала. И что?

– Я тоже устал.

– Холодный, циничный негодяй!

– Предупреждал тебя, что на самом деле я еще хуже.

– Ты что, и правда не хочешь меня? Мне казалось, что я тебе весьма нравлюсь.

– Нравишься.

– А разве мужчины не готовы спать с любой женщиной, которая им симпатична, – лишь бы она посолила?

– Может быть… Но я хочу тебя по-другому. Не так, как ты меня.

Мила размахнулась и влепила мне пощечину. Несильно. Но неожиданно.

– Ты бы позволила мне довести мысль до конца – предложил я. – Мне неинтересен обычный секс. Я хочу от тебя ребенка.

– Что? – изумилась девушка. – Вот так, сразу?

– Именно так.

– И секс до свадьбы для тебя неприемлем? Елки-палки, в какую компанию я попала! Один монах, другой сумасшедший и тоже почти монах… Да что там монах – много хуже. Сумасшедший идеалист! Обстряпывают какие-то свои делишки, таскают меня за собой. Непонятно, кстати, зачем. Может быть, мне все это снится?

– Вся наша жизнь – сон, – спокойно ответил я. – Спи, Мила. Нам предстоит еще много работы. Не будем тратить силы.

– Тратить силы? – вспыхнула девушка. – Нет, ты мерзавец, Даниил! Самый настоящий мерзавец!

– Спи, дорогая, – улыбнулся я, притягивая девушку к себе и целуя в губы.

Наверное, мне все же не стоило этого делать. Потому что Мила вывернулась и, мало того, укусила меня – причем сильно, до крови.

– Вот и благодарность за то, что я уже не раз спас твою жизнь, – холодно заметил я.

Мне не было больно. Но тело и так сильно изранено. Заращивать еще и ранку на губе – дополнительные усилия. Могла бы понять…

– Прости меня, – со слезами на глазах попросила девушка. – Правда, прости… Но я так хотела тебя, а ты меня оттолкнул!

– Я не отталкивал тебя. Просто объяснил, чего хочу я, когда ты поведала мне о своих желаниях.

– Негодяй!

– Ну да. Надеюсь, у нас будут лучшие времена. А пока давай спать.

Я приобнял девушку – чтобы было теплее – и закрыл глаза. Спустя пару минут Мила обиженно прошептала:

– Не больно-то и хотелось. У меня все тело в синяках. Как ты швырял меня на камни… Грубиян…

Еще некоторое время Мила дышала возмущенно, но скоро усталость взяла свое, и моя русоволосая красавица уснула.