Великий путь. Вечное пламя
Шрифт:
Когда начинают цвести цветы, жизнь дерева получает свое завершение, оно обретает полное благоухание своей жизни. То, что родилось когда-то, теперь прошло. Когда цветут цветы, дерево наполняется экстазом. Оно наполняется танцем. Каждая клетка его бытия трепещет, потому что оно не жило впустую. Его цель была исполнена, потому что оно расцвело в полном цветении и красоте.
Когда дерево настолько наполняется радостью, когда цветут цветы, которые начинают увядать, как только они раскрываются - они не цветут даже полный день, - сколько же еще экстаза ожидает вас во вселенной, когда происходит событие, подобное тому, когда Вардхман стал Махавирой, Гаутама стал Буддой. Мы называем такое цветение, которое
Воспользуйтесь мантрой, чтобы все бесполезное и бессмысленное в вас отпало, а все полное смысла и цели очистилось. Воспользуйтесь мантрой, чтобы все, чем вы были до сих пор, распалось, и вы могли оказаться на земле; чтобы проросло то возможное, что в вас присутствует.
Куда бы вы ни шли, вы несете с собой Бога: так будьте же внимательны. Осознавайте. Точно так же, как ходит беременная женщина, ходит искатель. Он сохраняет бдительность на каждом шагу. И это не только вопрос вашей жизни, но само существование поставлено на карту. Все существование хочет расцвести в вас. Ваша ответственность очень большая. Вы должны быть очень внимательными и полными сознания на каждом шагу, потому что Бог готов родиться через вас.
ВЕЧНОЕ ПЛАМЯ
Глава 1
Всего лишь мертвые скелеты
6 июня 1986 года
Вопрос первый:
Возлюбленный Ошо,
Когда ты говорил нам о том, как различные буддийские мастера добавляли свои приправы к учению Будды, я задумался: будет ли кто-нибудь таким же образом добавлять перцу и в твою похлебку? Кажется почти невозможным добавить что-либо новое туда, где уже и так смешаны все известные на этой планете приправы.
Это действительно кажется почти невозможным, но кто возьмется предсказывать будущее? Будущее всегда открыто. Что непостижимо сегодня, станет вполне возможным завтра. Мы никогда не окажемся в таком времени, когда будущее закроет свои двери. В этом и есть значение вечности бытия.
Добавить что-либо будет очень сложно, потому что я не ограничен никаким конкретным путем, никакой частной философской позицией. Во мне достаточно объема, чтобы вместить любые противоречия, поэтому, что бы ни происходило на этой земле в области эволюции сознания - из всего я понемногу взял и для своего видения жизни.
Так что, если теперь оглянуться назад, то все остальные учения покажутся бедными, даже величайшие гиганты окажутся карликами. Но если смотреть в прошлое, то вы не увидите будущее, потому что оно абсолютно непредсказуемо.
В жизни будет происходить много нового. Жизнь будет продолжать обновляться, Что же касается меня, то я - не заболоченный пруд; я больше напоминаю реку, которая неустанно течет, приглашая другие реки присоединиться.
Все, что я вам дал, не испортится по мере развития человека, но лишь обогатится, потому что мое учение - открыто. Я не последний пророк, мессия или спаситель какой-нибудь там традиции. Я - начало, но не конец; начало совершенно нового подхода к жизни и ее проблемам; я зову к себе в гости все постижимое и непостижимое.
Так что ты прав. Добавить действительно очень сложно, но существование настолько велико и его возможности настолько бесконечны, что полная его остановка не произойдет никогда. Точки никогда не будет, не будет даже точки с запятой. Жизнь не знает ни точек, ни запятых; она
Это означает, что я даю вам нечто живое, что будет расти - будет расти само по себе даже после нас. Я не учу вас мертвому, как было принято в прежние времена. Магомет сказал: «Я - последний пророк Господень. После меня не будет пророков. Коран - это последнее его послание. После Корана не будет других святых книг». Он не понимал, что не может остановить существование своей смертью. С тех пор приходили многие пророки. Все они добавили своей красоты к бытию, но никто не должен быть настолько самонадеян, чтобы говорить: «Я - последний».
Та же самая история и с Махавирой. Он последний джайнский тиртханкара. Больше тиртханкаров не будет; нельзя ни слова добавить к его учениям, нельзя ни слова забрать.
Но все эти люди не понимали, что они собственными руками душат свое же видение. И теперь христиане очень боятся, что наука опровергнет истинность Библии, мусульмане сильно нервничают, когда чьи-то слова оставляют Коран позади. Все они - враги прогресса, враги жизни.
Но только не я. Я лишь друг; я - скромное начало; я - живая, ежедневная реальность новой радости, нового экстаза, нового пространства. Я могу впитать их всех, не опасаясь никакого прогресса. Если что-нибудь видится мне ложным, я всегда готов это отбросить, я всегда на стороне истины.
Бывают два типа людей. Первый - это те, кто всегда хочет, чтобы истина была на их стороне. Это эгоисты, высокомерные люди. И есть другой тип: те, кто всегда сам хочет быть на стороне истины, чего бы это ни стоило. Такие люди не могут сойти с пути истины, и даже если они что-то при этом теряют, они готовы пойти на жертву. Это скромные люди, настоящие святые, и их всегда мало.
Вопрос второй:
Возлюбленный Ошо,
Не мог бы ты поговорить о встрече внутреннего мужчины и внешней женщины? Следует ли искать внутреннего мужчину в какой-нибудь области сознания, и если так, то каким образом можно спровоцировать его присутствие, чтобы я могла распознать его в тех ситуациях, где раньше я его не ощущала?
Внутреннего мужчину или внутреннюю женщину обнаружить невозможно до тех пор, пока вы не взберетесь на самую вершину. Пока вы не придете к космическому сверхсознанию, вы не сумеете их распознать. Только оказавшись на самом верху, где встречаются все двойственности, вы испытаете эту оргазмическую встречу. По мере роста вы сможете лишь ощутить, как две полярности гармонично, танцуя, приближаются друг к другу, но встретятся они только в самом конце путешествия.
Вопрос третий:
Возлюбленный Ошо,
Наблюдение за основными чертами характера– просто наблюдение– оказалось для меня очень подходящей техникой. Такое ощущение, как если бы я давно уже привыкла, что в моем чулане хранятся «неприятности», которые я иногда, когда набираюсь сил, собираюсь либо выкинуть, либо изучить более сознательно.
Начав пытаться обозначать черты моего характера сорок восемь часов назад, я обнаружила, что сам процесс открывания чулана и освещение его нутра фонариком сделал мои скелеты, в некотором роде, бессильными. Вне всяких сомнений, когда говоришь об этих скелетах как о проблемах, вместо того чтобы рассмотреть их как следует, ты облекаешь в плоть то, что, на самом деле, не может существовать само по себе.