Великодушный призрак
Шрифт:
– Я обещал...
– Что?!
– Ну, я как бы дал себе такое обещание после смерти жены. Это единственное, что я мог сделать. В конце концов, я виноват перед ней. Постарайся понять, ангел мой, не будь жестокой. Все получилось так, как мы хотели, теперь нам никто не мешает. Я свободен. Только ты и я, мы вдвоем...
– Втроем, - поправила она.
– Ты, я и собака.
– Но теперь нам все равно лучше, чем прежде, правда? Что-то переменилось. Пожалуйста, впусти меня, ангел мой!
Она смерила его долгим презрительным взглядом, потом
То, что ее впустили, не очень обрадовало Момо. Она улеглась под дверью, укоризненно глядя на Клода и тихо ворча. Клод, не обращая на нее внимание, последовал за Элис и уселся на диван.
– Ты наконец-то уделил мне толику своего драгоценного времени, процедила Элис.
– Пойми мне надо быть осмотрительным, ангел мой, я все же вдовец и якобы в трауре...
– Целых три месяца! Не слишком ли долго?
– Возможно, я слишком осторожен...
– Воистину!
– Прости меня, ангел мой!
– он протянул к ней руки, но она увернулась от его объятий.
– Неужели ты не простишь меня? Я разрывался между предосторожностью и страстью, поверь мне!
– И осторожность взяла верх!
– Пусть будет так. Но все уже позади. Давай наверстаем упущенное, а?
– Боюсь, что я не в настроении, Клод.
– Элис, я решился на многое ради тебя, я очень рисковал. Кажется меня можно бы простить за небольшую предусмотрительность при таком положении дел.
– Я ничего не прощу тебе и не позволю играть на моих чувствах, Клод Криспин. Ты не должен был бросать меня на целых три месяца!
Упреки ее были внезапно прерваны пронзительным лаем Момо. Клод взглянул на собаку и обнаружил, что она сидит на задних лапках, блестя глазами и виляя хвостиком. А напротив них, на стуле, примостилась Альвина.
– Так это и есть та женщина, ради которой ты убил меня, Клод? спросила она.
– Альвина!
– изумился он.
– Ты назвал меня Альвиной?
– возмутилась Элис.
– Дорогой, - объяснила Альвина, - она не может меня видеть. Если ты будешь разговаривать со мной, она решит, что ты тронулся умом. Я буду вести себя тихо. Не обращай на меня внимания.
– Что с тобой, Клод?
– осведомилась Элис.
– Так, ничего, просто немного расстроен.
– Она очень хорошенькая, - заметила Альвина.
– Намного красивей меня, и совсем другого типа, более романтического и волнующего.
– Слушай, Элис, - сказал Клод, поспешно поднявшись с дивана, - мне, наверное, лучше пойти домой. Я что-то нездоров.
– Домой? Ты только пришел, и мы не виделись целых три месяца!
Альвина громко вздохнула:
– А она с характером, Клод! Вероятно, это и делает женщин более желанными. Жаль, что я не была такой!
– Элис, - конфузливо мямлил Клод, - может как-нибудь в другой раз...
– Или ты остаешься здесь - или между нами все кончено!
– Но ты же не хочешь меня, Элис, ты сердишься.
–
– Хорошо, я прошу прощения!
– Так-то лучше.
– Значит, я прощен?
– На это потребуется некоторое время. Ты должен его заслужить. Я ждала тебя целых три месяца, и ты мне за это заплатишь!
– А она с запросами, - заметила Альвина.
– В этом и есть вся ее привлекательность?
– Нет, не в этом!
– заорал Клод.
– Не ори на меня!
– взвизгнула Элис.
– И потом, что ты имеешь в виду?
– Она вскочила, сердито глядя на него.
– Ты не кажешь носа три месяца, потом являешься, не удосуживаешься объяснить все толком и несешь невесть что!
– Но, ангел...
– Перестань называть меня ангелом!
– Ну, хочешь, я сделаю тебе подарок? Скажи только! Я хочу, чтобы у нас все было по-прежнему. Я столько перенес, ты же сама знаешь.
– Я ничего не хочу знать! И не пытайся меня в это впутывать.
– Но ты ведь тоже причастна!
– Отнюдь. Это была твоя идея, и ты сам, один, осуществил ее.
– Но ты настаивала, ангел мой. Ты хотела, чтобы я сделал это.
– Клод, если ты пришел только затем, чтобы наговорить мне гадостей, тогда лучше уходи!
И, не дождавшись, пока он примет ее предложение, она повернулась и ушла в спальню, хлопнув дверью. Клод остался стоять с открытым ртом посреди гостиной. Момо радостно тявкала.
– Бедная девочка, - сказала Альвина, - она чувствует свою вину и очень расстроена. Не сомневаюсь, на самом деле она совсем другая. Скажи ей, Клод, что я простила не только тебя, но и ее тоже.
Клод в полном изнеможении рухнул на диван.
– Благодарю, Альвина, очень порядочно с твоей стороны.
– Я уверена, что составила о ней не совсем правильное мнение.
– Как бы не так!
– нахмурился Клод.
– Она своенравна, сварлива и страшная эгоистка.
– Но, дорогой мой, именно это тебя не устраивало во мне. О, как бы мне хотелось что-нибудь сделать! Беда в том, что призраки могут появляться только перед своими убийцами, а Элис, строго говоря, даже не соучастница. Если б я только имела возможность поговорить с ней и сказать ей все, что узнала сама! Думаю, в глубине души она хорошая девушка. Когда вы намерены пожениться?
– Пожениться?
– это слово слегка ошарашило его.
– Ты ведь собираешься жениться на ней, разве нет?
– Да, она всегда настаивала на этом. На своих условиях, конечно, но что это за условия - не имею понятия.
– Это делает ее загадочной, дорогой, а загадочность так притягательна!
– Ты что, одобряешь?
– он так разволновался, что вскочил с дивана.
– Но, дорогой, - возразила она, - ты столько перенес и, думаю, должен быть вознагражден за все. Если Элис тебе желанна, значит и я хочу ее для тебя. Видишь ли, Клод, в душе я все еще разделяю твои интересы. Кроме того, должна признаться...