Великолепие чести

Гарвуд Джулия

Столик перевернулся, и горящие свечи полетели на пол. Пламя стало быстро распространяться по часовне.

Не обращая внимания на огонь, Векстон бережно взял жену на руки. Мадлен прижалась к его груди.

— Мне казалось, я жду целую вечность, — прошептала она. По лицу ее текли слезы.

Дункан судорожно вздохнул, стараясь избавиться от кипевшего в нем гнева.

— С тобой все в порядке? — наконец удалось вымолвить ему.

— Бывали у меня в жизни мгновения и пострашнее, — прошептала Мадлен.

Ее шутливый ответ

успокоил барона, но, увидев, во что превратилось ее лицо, Векстон опять рассвирепел. Под заплывшим левым глазом Мадлен темнел огромный синяк, из уголка рта сочилась кровь, на шее виднелись многочисленные царапины.

Дункан с радостью еще раз ударил бы священника кинжалом. Почувствовав, как тело мужа сотрясала дрожь, Мадлен нежно погладила его по щеке.

— Слава Богу, все кончено, Дункан.

В часовню вбежали Джеральд и Энтони. Увидев все разгорающееся пламя, Джеральд бросился назад, призывая на помощь людей.

Энтони подошел к своему хозяину. Дункан направился к выходу, а молодой воин подобрал с пола обломки сломанной бароном двери.

— Энтони, ты видел, как мой муж теперь проходит сквозь двери? — шутливо спросила Мадлен у встревоженного Энтони, желая немного успокоить его.

У Энтони на мгновение недоуменно вытянулось лицо, затем он широко улыбнулся.

Проходя сквозь образовавшуюся на месте двери дыру, Дункан пригнул голову. Мадлен прижалась щекой к его шее. Не успели они дойти до замка, как она вновь заплакала от пережитого ужаса. Когда они приблизились к комнате барона, зубы Мадлен стучали. Завернув ее в одеяло, Дункан усадил жену на колени и стал осторожно осматривать ее лицо.

— Дункан! Ты видел, каким безумным был его взгляд? — содрогаясь от страшного воспоминания, спросила Мадлен. — Он хотел… Господи, Дункан! А ты стал бы любить меня по-прежнему, если бы ему удалось изнасиловать меня?

— Тише, моя дорогая, — успокаивал ее муж. — Я всегда буду любить тебя, что бы ни случилось. Не задавай глупых вопросов.

Мадлен теснее прижалась к груди барона. Ей о многом надо было сказать мужу, но и для этого нужны были силы.

Векстон уже подумал, что она заснула, как вдруг Мадлен заявила:

— Его послали сюда нарочно, чтобы убить меня.

— Послали? — тихо переспросил барон. — Продолжай.

— Послушай, ты знаешь, я отправилась в часовню, чтобы пригласить отца Лоренса к столу. Я застала его врасплох, потому что он был неодет. Точнее, одежда на нем была. Но как у крестьянина. Думаю, ты тоже замечал эту его странную для священника привычку так одеваться. Но вот на руках его не было никаких бинтов, и шрамов тоже не было. Помнишь, он ведь говорил, что обжег руки, и потому не мог появляться на людях и читать проповеди. Так вот, и шрамов никаких не было, — повторила Мадлен.

Дункан понимающе кивнул.

— Я не сказала ему, что заметила это, — продолжала она. — Притворилась, что ничего не замечаю, однако подумала,

что надо бы не забыть рассказать все тебе. Но я сообщила ему, что ты получил письмо из его монастыря и после обеда хочешь поговорить с ним. Тут была моя ошибка, хотя, конечно, я этого не предполагала, — добавила Мадлен. — И вдруг священник впал в ярость. Он прямо сказал, что его подослал к нам Луддон. Дункан, но как же у Божьего человека может быть душа дьявола? Полагаю, отец Лоренс понял, что его игра окончена. Он крикнул, что тотчас же сбежит из Векстона, но сначала воспользуется мной и прикончит меня. — Мадлен поежилась. — А ты испугался, Дункан? — прошептала она.

— Я никогда ничего не боюсь, — резко произнес барон. Он был так поражен услышанным, что не мог собраться с мыслями.

Мадлен улыбнулась.

— Я хотела спросить не о том, был ли ты напуган, а о том, переживал ли ты за меня? — пояснила она.

— Что-о? — Векстон помотал головой, силясь взять себя в руки. Он сейчас был очень нужен жене. — Переживал? — переспросил барон. — Черт, Мадлен, да я, конечно, перепугался за тебя и рассвирепел!

— Так я и думала, — промолвила женщина. — Ты напомнил мне моего волка, когда напал на насильника.

Дункан осторожно поцеловал разбитые губы жены.

Но тут Мадлен соскочила с его колен и потянула мужа на кровать.

Векстон снял куртку — ему было невыносимо жарко в натопленной комнате. Усевшись на кровать возле жены, он обнял ее и прижал к себе. Ему хотелось всегда быть рядом с ней и говорить ей о своей любви.

— А тебе было очень страшно, дорогая?

— Немного, — ответила Мадлен.

— Как, неужели всего лишь немного?

— Я была уверена, что ты придешь за мной. Но вообще-то я начала беспокоиться из-за того, что тебя нет так долго. Этот человек уже рвал на мне платье.

— Но он мог убить тебя, — прерывистым от гнева голосом промолвил барон.

— Нет, ты бы не позволил ему этого, — возразила Мадлен.

Господи, она так слепо доверяла мужу! Дункан был тронут. Сама того не замечая, Мадлен водила рукой по животу барона, постепенно приближаясь к его естеству. Ответ его плоти не заставил себя ждать.

— Господи, как здесь жарко, — прошептала женщина. — Зачем топить камин в такую погоду?

— Ты так дрожала, вот я и подбросил дров в очаг.

— Мне уже лучше.

— Тогда я спущусь вниз и принесу это письмо из монастыря. Интересно, что мне сообщили оттуда, — сказал барон задумчиво.

— Но я не хочу, чтобы ты сейчас уходил, — испугалась Мадлен. — Ты поможешь мне раздеться? — таким невинным голосом попросила она мужа, что тот сразу заподозрил подвох.

Встав перед Дунканом, Мадлен позволила мужу заняться этой процедурой.

— А почему ты все-таки пришел в часовню? — вдруг спросила она.

— Сынишка Мод сообщил мне, что этот мерзавец избивает тебя, — ответил Дункан.