Великолепная Ориноко
Шрифт:
Наступил час отъезда. Жак Эллок и его супруга поднялись на борт «Гальинеты», которой по-прежнему командовал Вальдес. Парчаль правил «Мориче», под навесом которой разместились драгоценные коллекции Жермена Патерна и его не менее драгоценная особа.
Лодки по большей части будут идти рядом, а потому Жермен не будет страдать от одиночества и сможет сколько душе угодно беседовать с молодыми супругами. Обедать они, конечно же, станут вместе на борту «Гальинеты», за исключением тех случаев, когда Жак и Жанна Эллок согласятся отобедать
Погода стояла прекрасная. Дул свежий ветер, а легкие облака смягчали жар солнечных лучей.
Полковник де Кермор и сержант Марсьяль спустились на берег, чтобы в последний раз обнять своих дорогих детей. Никто даже не пытался скрыть волнение. Жанна тихо плакала в объятиях своего отца.
— Не плачь, дорогая, я скоро привезу тебя обратно! — сказал Жак. — Через несколько месяцев мы вдвоем вернемся в Санта-Хуану.
— Не вдвоем, а втроем, — добавил Жермен Патерн, — так как я забыл собрать кое-какие растения, которые встречаются только на территории миссии... и я докажу министру народного образования...
— Прощай, мой милый Марсьяль, — сказала молодая женщина, обнимая старого солдата.
— Счастливого пути, Жанна... и вспоминай иногда своего дядюшку, который тебя никогда не забудет.
Гомо тоже получил свою долю поцелуев и объятий.
— Прощайте... отец мой... — сказал Жак Эллок, протянув руку миссионеру, — и до свидания, до свидания!
Жак Эллок, его жена и Жермен Патерн взошли на борт «Гальинеты».
Паруса были подняты, и обе пироги двинулись вниз по течению. Отец Эсперанте в последний раз осенил крестным знамением удаляющиеся пироги и вместе с сержантом Марсьялем, Гомо и эскортом гуахибо направился к миссии.
Нет смысла подробно описывать плавание пирог вниз по Ориноко. Обратный путь благодаря течению потребовал куда меньше времени и усилий и оказался в десять раз менее опасным. Бечева не понадобилась ни разу, а за шесты приходилось браться лишь при встречном ветре или полном его отсутствии. Уже знакомые картины проходили перед взором путешественников: те же деревни, те же ранчо, те же пороги и стремнины. Уровень воды в реке уже начал подниматься, поэтому, проходя через пороги, ни разу не пришлось разгружать лодки.
Глядя на знакомые картины, молодая женщина и ее муж вспоминали недавно пережитые тревоги и опасности...
Вот ранчо капитана Баре. Здесь, если бы Жак не нашел этот чудодейственный колорадито, Жанна погибла бы от приступа смертельной лихорадки.
А вот холм Гуарако, где во время переправы электрические угри напали на стадо быков.
В Данако они остановились на один день, и Жак Эллок представил свою жену господину Мануэлю Асомпсьону. Каково же было удивление этих славных людей, когда в молодой женщине они узнали племянника сержанта Марсьяля Жана!
Наконец, четвертого января «Гальинета» и «Мориче» подошли к причалу Сан-Фернандо-де-Атабапо. Три месяца назад Жак Эллок
Наши путешественники разместились в хижине, где раньше жил сержант Марсьяль. В тот же день они нанесли визит губернатору, который с удовольствием выслушал их рассказ о событиях в Санта-Хуане и выразил огромное удовлетворение при известии об уничтожении банды Альфаниса.
Что же касается господина Мигеля, господина Фелипе и господина Баринаса, то — не удивляйтесь — они все еще были тут и все еще не могли разрешить спор, заставивший их покинуть Сьюдад-Боливар.
В тот же вечер пассажиры «Гальинеты» и «Мориче» нанесли визит пассажирам «Марипаре». С какой радостью господин Мигель и его друзья встретили своих недавних попутчиков! И каково же было их недоумение, если не сказать — остолбенение, когда они увидели Жана... их дорогого Жана... в женском платье под руку с Жаком Эллоком!
— Не могли бы вы объяснить, почему он в женской одежде? — спросил господин Баринас.
— Потому что это моя жена, — ответил Жак Эллок.
— Жан де Кермор — ваша жена?! — вытаращив от удивления глаза, воскликнул господин Фелипе.
— Нет... мадемуазель де Кермор.
— Как... мадемуазель де Кермор? — удивился в свою очередь господин Мигель.
— Сестра Жана! — смеясь, пояснил Жермен Патерн. — Посмотрите, как они похожи!
Наконец разобрались. Господин Мигель и его коллеги от всей души поздравили молодых супругов и вместе с ними порадовались, что госпожа Жак Эллок нашла своего отца полковника де Кермора, ставшего миссионером Санта-Хуаны.
— А как Ориноко? — спросил Жермен Патерн. — По-прежнему на своем месте?
— По-прежнему, — ответил господин Мигель.
— Так, стало быть, это ее воды несли нас к подножию Серра-Паримы?
При этом вопросе лица господина Баринаса и господина Фелипе помрачнели, в глазах засверкали молнии, а господин Мигель безнадежно покачал головой. Поборник Атабапо и поборник Гуавьяре заспорили с тем же жаром, что и три месяца назад. Нет, они никогда не уступят друг другу, никогда не договорятся. Скорее уж они согласятся с точкой зрения господина Мигеля и признают, что Ориноко — это Ориноко!
— Отвечайте, сударь, — воскликнул господин Баринас, — осмелитесь ли вы отрицать, что Гуавьяре не раз фигурировала под названием Западной Ориноко в трудах по-настоящему компетентных географов...
— Таких же компетентных, как вы, сударь, — парировал господин Фелипе.
С первых же слов противники пришли в крайний азарт. Эта дискуссия возобновлялась каждый день на рассвете и длилась до заката. И если спорщики до сих пор еще не исчерпали свои аргументы, то, видимо, потому, что они были неисчерпаемы.