Великолепно!
Шрифт:
Алекс был почти уверен, что Эмма приняла бы его предложение. Он знал, что она скучает по отцу и всегда собиралась вернуться в Америку, но не видел причины, почему бы им не навещать Бостон и ее отца раз в два года вместе.
Остальные родственники Эммы находились в Лондоне, и Алекс знал, что они будут только рады, если она останется здесь.
Но вот хотел ли он, чтобы Эмма его любила? И сможет ли он это вынести? Если вас кто-то любит, то вы вынуждены взять на себя ответственность и не растоптать эту любовь. У Алекса не было
Но ведь могло быть и так, что она его не любит, а он любит. Тогда ему предстояло ее убедить, чтобы она ответила ему взаимностью.
Алекс спрыгнул с кровати и принялся шагать по спальне. Так любит ли он ее или все-таки нет? Этого он и сам не знал точно. Но если все-таки полюбил Эмму, то что ему теперь делать? Сделать ей предложение? А если она скажет «да»? Алекс вовсе не был уверен, что все сложится хорошо, и к тому же ему не хотелось, чтобы она выходила за него только потому, что он ей нравится. Он хотел, чтобы она вышла за него, потому что любит его и не может жить без него, потому что сам он, кажется, именно это и чувствовал.
Не будет никакого вреда, если он не станет бросаться в любовь очертя голову: Эмма не торопилась уезжать, и пока никто другой не сделал ей предложение.
Поскольку секретарь написал ему из Лондона и попросил вернуться, Алекс решил сразу же по прибытии поговорить с ней и попытаться понять, каковы ее чувства к нему.
В четверг его мать дает небольшой обед, и у него будет возможность побыть с ней наедине. Конечно, мать сделает все возможное, чтобы помочь ему. Утром в пятницу он выберет лучшее обручальное кольцо и, отправившись в Блайдон-Мэншн, сделает предложение. Тогда с сомнениями будет покончено.
«А возможно, – Алекс миролюбиво улыбнулся, – тогда как раз все и начнется».
Глава 15
О Господи! О чем она думает? Во вторник днем Эмма стояла на ступеньках крыльца холостяцкого жилища Алекса, расположенного в шести кварталах от Блайдон-Мэншн на Гросвенор-сквер, и пыталась понять, что она здесь делает.
Дом был не слишком велик, поскольку герцог не любил принимать гостей, и Эмма предположила, что после женитьбы он намеревается переехать в родительский дом.
Подняв руку к большому медному дверному молотку, Эмма на мгновение обернулась.
– Может, тебе лучше уйти сейчас? – прошипела она Неду, дожидавшемуся прямо на нижней ступеньке.
Нед пожал плечами:
– Все равно кто-то должен проводить тебя домой.
– Меня может проводить Алекс.
– А если он ответит отказом?
– Просто скажет «нет»? О, я так не думаю.
– А что ты думаешь?
– Что тебе тут нечего делать.
Нед попятился на несколько шагов, затем быстро повернулся:
– Ухожу, ухожу.
Убедившись, что Нед исчез за углом, Эмма сделала глубокий вдох и снова взялась
Грохот от удара заставил ее отскочить, и ей с трудом удалось удержать равновесие. Она вцепилась в перила крыльца, и при этом тело ее согнулось под неописуемым углом и наклонилось вперед.
Она находилась именно в этой позе, когда дворецкий открыл дверь и удивленно посмотрел на нее сверху вниз.
– Здравствуйте! – Эмма постаралась как можно быстрее выпрямиться и изобразить на лице подобие улыбки. – Надеюсь, его светлость принимает?
Дворецкий ответил не сразу. Он не сомневался, что перед ним леди, но, с другой стороны, настоящие леди не являлись в дом холостого джентльмена без сопровождения.
Дворецкий все еще колебался, размышляя, уместно ли впустить ее; когда Эмма внезапно подняла на него огромные фиалковые глаза, он был побежден.
– Пожалуйста, входите. – Он впустил ее в маленькую гостиную, соединенную дверью с холлом. – Сейчас я узнаю, может ли его светлость вас принять.
Когда дворецкий появился в кабинете Алекса на втором этаже, тот даже не поднял головы.
– В чем дело, Смидерз? – Алекс по-прежнему смотрел в бумаги, которые должен был подписать.
– Ваша светлость, к вам молодая леди, прибывшая без сопровождения.
Отложив бумаги, Алекс наконец пристально взглянул на дворецкого:
– Не знаю никаких молодых леди, которые ходят ко мне без сопровождения.
Он снова вернулся к бумагам.
– Как угодно, ваша светлость.
Выходя из комнаты, Смидерз остановился перед самой дверью.
– Вы уверены, ваша светлость?
Взгляд Алекса выразил досаду.
– В чем уверен, Смидерз?
– Вы уверены, что не знаете эту леди? Похоже, что она к вашей светлости по серьезному делу.
– И как она выглядит?
– Она очень маленького роста, и у нее ярко-рыжие волосы.
На этот раз Алекс вскочил с такой стремительностью, что ушиб колено о письменный стол.
– А еще у нее самые огромные фиалковые глаза, какие я только видел с тех пор, как миссис Смидерз отошла в лучший мир.
– Господи, Смидерз, почему ты мне сразу об этом не сказал? – Алекс с небывалой скоростью ринулся вниз по лестнице, и Смидерз не торопясь последовал за ним значительно медленнее.
– Я не знал, что вашу светлость интересует цвет глаз моей покойной жены, – бормотал он себе под нос.
– Эмма! – воскликнул Алекс, врываясь в гостиную. – Что, ради всего святого, привело тебя сюда? Что-нибудь случилось? Твои родные знают, что ты здесь?
Прежде чем ответить, Эмма нервно облизнула губы.
– Никто не знает, кроме Неда, – он привел меня сюда.
– Кузен привел тебя сюда и оставил одну? Он что, рехнулся?
– Нет, но он считает, что рехнулась я, – произнесла Эмма печально, полагая, что Алекс не в восторге от ее визита. – Она поспешно встала. – Если я не вовремя, то сейчас же уйду.