Великолепный любовник
Шрифт:
— Хорошо. Я вам уже говорил, что со мной у вас не будет проблем.
Она удивленно взглянула на него, и он с некоторым опозданием осознал двусмысленность своей фразы, ведь это обещание подразумевало продолжение их отношений.
— Вы поняли, что я имел в виду?
Она лукаво улыбнулась, и от этой улыбки у него вновь перехватало дыхание. Глядя на эту странную женщину, он забывал о ее прошлом, в котором царил какой-то там Слоун. Его тянуло к ней, ему хотелось узнать ее лучше, хотелось заботиться о ней и ее будущем ребенке. Интересно, а как она
— Могу я распустить ваши волосы?
Он понимал, что его вопрос выглядит довольно по-дурацки и может ее испугать. Кстати, последний раз он задавал подобный вопрос женщине не менее десяти лет назад.
Ее глаза широко раскрылись от изумления, однако она вновь кивнула. Тогда он приблизился к ней и, осторожно вынув первую заколку, бережно, стараясь не причинить ни малейшей боли, расправил прядь волос. Она не сводила с него глаз, и он поневоле подумал, скольких мужчин мог свести с ума их изумрудный блеск.
У Кэтрин учащенно билось сердце, однако она заставляла себя сидеть спокойно. Ведь если в его движениях появится что-то угрожающее, она всегда сможет отпрянуть в сторону. Интересно, пробудилось ли в нем желание? Согласившись приехать сюда, она поневоле отдала себя во власть этого человека — и как бы теперь не пришлось за это расплачиваться. Тем более что метель не утихала...
От прикосновения его осторожных пальцев она ощущала какое-то странное, непривычное покалывание. Слоун уже давно убил в ней всякое желание физической близости, сделав супружество тягостной обязанностью. Даже прикосновения мужа вызывали у нее отвращение. Других мужчин у нее никогда не было, и никто еще не высказывал желание распустить и погладить ее волосы!
Облизывая пересохшие от волнения губы, она смотрела в непроницаемые глаза Колина и никак не могла понять, о чем он сейчас думает. Тем временем Колин вынул вторую заколку, положил ее на стол и продолжил свои нежные поглаживания. Его движения были столь осторожны и деликатны, что Кэтрин постепенно начала успокаиваться.
Нет, его все же нельзя было назвать красивым — черты лица слишком резкие, кожа смуглая, на правой скуле небольшой, заметный лишь с близкого расстояния шрам.
— Зачем вы это делаете? — тихо спросила она.
— Мне интересно, как вы выглядите с распущенными волосами.
Странное желание и странная сцена! За всю ее супружескую жизнь у нее никогда не было ничего подобного. И все же окончательно расслабиться не удавалось — сказывался суматошный день. Но до чего бережно и ловко этот мужчина обращается с ее волосами — глядя на его огромные руки, трудно было ожидать от них подобной деликатности.
Наконец Колин окончательно распустил ее волосы и удивился, увидев, что они достают ей почти до талии.
— Какие длинные! — произнес он хриплым от волнения голосом. — И какие шелковистые...
Про себя он подумал, какое чудесное, невероятно эротическое зрелище представляла бы собой обнаженная Кэтрин,
— Вы еще не видели их натурального цвета.
— Они рыжие, правда?
— Да. Я перекрасилась в надежде скрыться от людей Слоуна, но это оказалось бесполезным.
— А иначе и быть не могло — вы слишком яркая и высокая женщина, чтобы остаться незамеченной... А теперь повернитесь ко мне спиной, и я помассирую нам плечи. Это поможет расслабиться. — Он старался говорить спокойно.
Кэтрин внимательно посмотрела в его темные глаза, и он терпеливо выдержал ее взгляд. Вот именно такого терпения и не хватало ее бывшему мужу.
— Спасибо, но мне и так уже хорошо.
— Позвольте мне сделать это, — продолжал настаивать он, — и вы увидите, насколько вам станет лучше.
Слегка усмехнувшись и качнув головой, она выполнила его просьбу. Действуя так осторожно, словно она была не живой женщиной, а хрустальной статуэткой, он медленно поднял тяжелую завесу ее волос и положил руки ей на плечи. Чтобы помочь ему, Кэтрин сама убрала волосы, перекинув их через правое плечо.
Как только Колин начал массаж, она напряглась и затаила дыхание. Заметив это, он перестал массировать и наклонился к ее уху:
— Доверьтесь мне, ничего с вами не будет. Представьте, что это ваша калифорнийская подруга.
В очередной раз он мысленно послал к черту Слоуна Манчестера и поклялся как можно скорее избавить от страха его бывшую жену.
А Кэтрин вдруг вспомнились первые дни ее супружеской жизни. Слоун тоже начинал с осторожных ласк, но потом его словно прорывало, и в нем просыпался дикий зверь. В такие моменты он ругал ее последними словами и стремился причинить боль. Это воспоминание оказалось столь сильным, что она задрожала и поежилась.
— Кэтрин! Все хорошо, но вы чертовски напряжены. Сколько раз повторять, что ничего с вами не случится! — пробормотал он, продолжая осторожно массировать ей плечи и основание шеи. Стоило ему приложить чуть больше усилий, как Кэтрин принималась глубоко вздыхать. И все же его старания не пропали даром — постепенно она начала расслабляться и избавляться от страха. Закрыв глаза, Кэтрин целиком сосредоточилась на своих ощущениях.
— Я доверяю вам, Колин, — прошептала она не столько для него, сколько для себя. — Надеюсь, вы не заставите меня пожалеть об этом. Честно говоря, я даже не помню, когда в последний раз доверяла мужчине.
Услышав, что она что-то говорит, Колин наклонился и уловил последнюю фразу, от которой у него екнуло сердце. Как же ему хотелось заключить ее в объятия и самым нежным тоном, на который он только способен, заверить, что она находится в полной безопасности! Однако он не посмел этого сделать. Она отдала себя под его защиту — и он не имеет права предлагать ей ничего большего, пока она находится в его доме!
Кэтрин оглянулась через плечо, и его вновь охватило волнение. В этих зеленых глазах таилось типично женское любопытство, а в уголках губ застыла легкая усмешка.