Великолепный обмен: история мировой торговли
Шрифт:
Дуга каждого плавания была тщательно спланирована с учетом муссонов. Флот Чжэн Хэ собирался осенью на якорной стоянке в Тайпине, на юге Китая, где ждал зимнего северо-восточного муссона, который отнесет корабли в Сурабаю на Яве.
Там они оставались до июля, когда юго-западный муссон помогал им проплыть мимо Суматры и Малакки к Шри-Ланке и Малабарскому побережью Индии. Небольшие группы кораблей отправлялись оттуда на Ормуз и в Африку. Через 12 месяцев путь повторялся в обратном порядке: на юг к Яве с зимним северо-восточным муссоном, потом к дому с летним юго-западным муссоном.
Прежде всего, эти предприятия успокоили ситуацию в важном Малаккском проливе, который находился под властью мятежного султана Суматры, но был объектом притязаний
Большая часть того, что известно о золотом флоте, почерпнуто из мемуаров китайско-мусульманского переводчика Ма Хуаня, который свободно говорил по-арабски. Он сопровождал Чжэн Хэ в поздних плаваниях, и его описание посещения султана Малакки красноречиво говорит о природе «дипломатии бесценного флота»:
[Император даровал султану] две серебряные печати, шапку, пояс и халат. [Чжэн Хэ] установил каменную табличку и возвысил [Малаккку] до города, и впоследствии ее стали называть страной Малакка. После этого [царь Сиама] не осмелился захватить ее. Султан, получив позволение быть царем, в сопровождении жены и сына отправился [в Китай] ко двору, чтобы выказать благодарность и преподнести дань местными товарами. Двор подарил ему морское судно, так что он мог вернуться в свою страну и защитить свои земли. {163}
В Индии и Аравии Ма Хуань открыл для себя источник западного монотеизма. В Каликуте он записал эту замечательную историю Исхода, которую люди пересказывали друг другу шепотом:
Мо-си, который учредил религиозный культ. Люди знали, что он был воистину человеком Неба, и все люди поклонялись ему и следовали за ним. Позже святой человек пошел прочь с [другими] в другое место и приказал своему младшему брату управлять и учить народ.
К сожалению, этот младший брат научил народ поклоняться золотому тельцу, говоря им: «Он всегда испражняется золотом. Люди получают золото, и их сердца радуются; и они забыли путь Неба; все избрали тельца своим истинным господином». Пророк Мо-си вернулся, низверг тельца и прогнал брата, который «оседлал большого слона и исчез». {164}
Какими бы ни были дипломатические и межкультурные достижения Чжэн Хэ, он почти не добился экономических успехов, хоть и бросил на достижение своей цели большую часть древесины, мощностей верфей и военных сил. Самый ценный и известный груз флота имел лишь символическое значение: несколько африканских жирафов, полученных в дань от арабских и индийских правителей. Звери были оценены не только из-за своей экзотической грации, но также потому, что китайцы поверили, что перед ними животное цилинь. Это мифическое животное обладает рогом единорога, копытами лошади, головой волка, хвостом быка и телом оленя и появляется лишь во времена мира и благоденствия. Другим даром из Малакки, пленившим китайцев, были странные предметы из прозрачного стекла, которые увеличивали размер написанного — почти наверняка первые очки, которые недавно изобрели в Венеции. {165}
К сожалению, большая часть груза — экспорт (фарфор и шелк); и импорт (пряности, драгоценные камни, шерстяные ткани и ковры) — проходила через склады евнухов Чжэн Хэ, которые контролировали большую часть морской торговли страны. После смерти Чжу Ди в 1424 году евнухи и конфуцианские бюрократы-ксенофобы сошлись в борьбе за власть. Победа конфуцианцев положила конец великой китайской эпохе открытий. Чжэн Хэ умер во время седьмого плавания. В июле 1433 года вернулась и стала последней экспедиция по реке Янцзы,
За несколько поколений китайцы дали зачахнуть своему военному и торговому флоту. В 1500 году по императорскому указу постройка судна с количеством мачт более двух каралась смертью. В 1525 году другой декрет запретил постройку любого океанского судна. При отсутствии военного флота расцвели пираты. В середине XVI века японские мародеры-вако так запугали побережье Китая, что по сей день женщины в провинции Фуцзянь прячут свои лица под синими шарфами, служившими изначально для того, чтобы спрятаться от похотливых взглядов иноземных разбойников. {166}
Недавно путешествия Чжэн Хэ попали в фокус альтернативной истории. В книге «1421 год: когда Китай открыл мир» отставной капитан английской подводной лодки Гэвин Мензис предположил, что группа кораблей, отделившаяся от шестой экспедиции Чжэна Хэ, посетила Америку (а также Австралию, Новую Зеландию, атлантический берег Бразилии и острова Зеленого Мыса). Его изыскания, по большей части, серьезные исследователи морской истории всерьез не принимают. [14]
Сегодня, когда Китай стремится более гибко использовать свою новообретенную военную и экономическую силу, он использует путешествия Чжэна Хэ в качестве иллюстрации для остального мира, что китайская внешняя политика исторически была мягкой и миролюбивой, предпочитая не обращать внимания на детали — похищения и убийства тех, кто отказывался оказывать почтение имперской власти. Например, в первой экспедиции Чжэн Хэ убил более 5000 пиратов в Малаккском проливе. Их предводитель был возвращен в Китай, предстал перед императором и был обезглавлен. Позже Чжэн Хэ схватил и привез домой правителей Шри-Ланки, Палембанга в Восточной Суматре и Семудеры (около современного Банда-Ачеха) и при всякой возможности применял военную силу. {167}
14
Gavin Menzies. 1421: The Year China Discovered America (NewYork: Morrow, 2003). Проницательную критику тезисов Мензиса см.: Robert Finlay. «How Not to (Re)Write World History: Gawin Menzies and the Chinese Discovery of America». Journal of World History.15:2 (June 2004). P. 229-242. Резюме: «…основано на мешанине расхожих рассуждений, странных предположений, искаженных источников и небрежных исследованиях. На самом деле описанные путешествия не имели места».
Васко да Гама и Чжэн Хэ разминулись всего на 65 лет. Можно только вообразить, что случилось бы, если бы первый европеец, посетивший Индийский океан, обнаружил там «корабли-сокровищницы», самый маленький из которых башней возвышался бы над ничтожными португальскими каравеллами. К счастью для португальцев, прихотливая ветреница история избавила их от такого унижения. Когда Васко да Гама рассекал волны Индийского океана, единственная сила, способная его остановить, уже покинула сцену.
20 апреля 1511 года Томе Пиреш, аптекарь (потому понимавший толк в редких пряностях), отплыл из Лиссабона на поиски своей удачи в Индии. Он так и не вернулся на родину, так как был назначен первым официальным послом Европы в Поднебесную, где и умер в плену в возрасте 70 лет. Его история могла бы так и остаться нерассказанной, если бы один португальский исследователь, посетивший Французскую Национальную библиотеку в 1930-х, не наткнулся бы на «Парижский Кодекс». Эта книга содержала, среди прочего, «Suma Oriental» Пиреша, отчет о его путешествиях. Он описывает рыночную торговлю Индийского океана до того, как она исчезла под сапогами европейцев, и дает нам шанс кинуть последний взгляд на самобытный мир азиатской коммерции.