Великосветский скандал
Шрифт:
Он ушел, забрав с собой газету, провожаемый дружелюбным взглядом Сары.
– Ты не нальешь мне еще немного кофе, Франческа? – попросила она, подставляя чашку.
– Ты уверена, что это тебе будет полезно?
– Всего лишь разок. Завтра я буду вести себя как положено, – с шаловливой улыбкой сказала Сара.
Франческа наполнила матери и себе чашки, откинулась на спинку шезлонга и закрыла глаза. Ей очень хотелось поговорить с Генри, выяснить, как идут дела и что говорят врачи, но мать явно намеревалась поговорить с ней наедине. Возникла неловкая пауза, и Франческа лихорадочно соображала,
– Я бы хотела доверительно поговорить с тобой, Франческа.
Франческа открыла глаза и выпрямилась. Сара смотрела на нее прямо, и этот взгляд развеял все сомнения относительно того, что мать впала в старческий маразм. Перед ней была прежняя Сара, и Франческа приготовилась выслушать лавину обидных слов и обвинений.
– Да, мама? – настороженно сказала она.
– Когда я лежала в больнице и думала, что вот-вот умру, то поняла, насколько несправедлива была к тебе все эти годы, постоянно ставя на первое место Гая. – Она разгладила складки своего халата, при этом руки ее дрожали.
Франческа ошеломленно подняла на Сару глаза.
– Это было большой ошибкой с моей стороны – делать из Гая идола, – продолжила Сара, – но он был моим сыном, и я любила его. – Ее голос упал почти до шепота. – Но я всегда любила и тебя, моя девочка, и хочу, чтобы ты знала, насколько я ценю то, что ты сделала для компании.
Слезы подступили к глазам Франчески, от нахлынувших чувств у нее перехватило горло.
– Ой, мама, – только и смогла прошептать она.
– Ты знаешь, как много значила для меня во все времена компания, но сейчас я понимаю, что была совершенно не права в своем желании видеть преемником Гая. Боюсь, что его сердце никогда к ней не лежало, и мне следовало принять этот факт много лет назад. – Сара тяжело вздохнула и дрожащими губами закончила: – Мне не следовало отталкивать тебя ради него.
На мгновение Франческа снова почувствовала себя маленькой девочкой, которая ждет материнских слов, ищет похвалы и любви.
– «Калински джуэлри» для меня значит не меньше, чем для тебя. Я всегда хотела быть ее составной частью.
– Я помню. – Сара коротко улыбнулась. – Ты определилась начиная с шестилетнего возраста. Что ж, ты сделала что хотела, и сделала очень хорошо. Я составила новое завещание, и теперь ты моя наследница. Вот то, что я хотела сказать тебе, Франческа. Я горжусь тобой и надеюсь, что в будущем мы будем ближе, чем раньше.
Франческа почувствовала, что потеряла дар речи. Всхлипнув, она дотянулась до матери и пожала ей руку.
– Мне очень по душе твои слова, мама. Я всегда мечтала о твоем одобрении моей работы. А в детстве я мечтала быть такой, как ты.
– Надеюсь, не совсем такой. Я плохо обращалась с твоим отцом и наделала много ошибок как мать. Я превыше всего ставила компанию, и это плохо. Твой отец заслуживал большего, он был славным человеком. Знаешь, о чем я мечтаю сейчас? Чтобы ты вышла замуж за Сержа. Что тебя останавливает?
Франческа медленно встала и вытерла слезы. Она больше не та маленькая девчонка, ищущая внимания матери, которая старается оттолкнуть брата, чтобы получить свой шанс. Она
– Ты права, я должна выйти замуж за Сержа, и отныне я этого больше не боюсь. В прошлом я всегда чувствовала потребность покрепче держаться за дело. Вероятно, я боялась, что однажды Гай вернется домой и вырвет все из моих рук, боялась быть обиженной.
Франческа сделала несколько шагов и остановилась у самой кромки бассейна, устремив взор в его мерцающую глубину. Когда она обернулась и посмотрела на Сару, на ее лице сияла улыбка.
– А мать невесты достаточно здорова, чтобы организовать летом свадьбу для дочери? – спросила она.
– Франческа! – Лицо Сары светилось радостью, и она простерла вперед руки. – Никакие другие слова не сделали бы меня более счастливой! Девочка моя, я устрою тебе самую шикарную свадьбу и буду самой гордой матерью во всем Нью-Йорке!
Когда спустя некоторое время Генри вернулся, он увидел, что Франческа и Сара, сидя рядом, оживленно беседуют. Никогда раньше он не видел их такими счастливыми. Сев напротив, он широко улыбнулся.
– Верно говорят, – философски заметил он. – Все хорошо, что хорошо кончается.
– Генри, ты как всегда в своем репертуаре, – сказала Сара, и обе женщины рассмеялись.
Марк закрыл последний чемодан и обвел взглядом номер отеля, чтобы удостовериться, что ничего не забыл. Проверив, на месте ли паспорт и билеты, он позвонил в приемную и попросил отнести багаж. Его самолет вылетал из аэропорта в Сан-Франциско пятнадцать минут второго. Пора было выходить.
Спустившись в фойе, Марк заплатил по счету, купил «Геральд трибюн» и «Таймс», а также пачку «Мальборо». Затем, поддавшись внезапному импульсу, подошел к телефонной будке, звеня мелочью в кармане. Едва он набрал номер, как на другом конце ему ответили.
– Привет, Диана, – негромко сказал он. – Через несколько минут я уезжаю и решил поинтересоваться, не изменила ли ты свое решение?
Она ответила после довольно длительной паузы, но голос ее звучал тепло и мягко:
– Я не изменила своего решения, дорогой. Я все объяснила тебе вчера вечером. Я очень далеко ушла от той молодой женщины, которую ты знал. Ты сам это отметил. Не воспринимай это с обидой, Марк, прошу тебя. Я в самом деле хочу независимости, и сейчас, когда Майлз учится вдали от меня, в университете, а Катрин собирается в Соединенные Штаты, я намерена превратить свою компанию в нечто весьма значительное. Ты меня понимаешь, я надеюсь?
– Ты не боишься остаться одинокой?
Диана негромко засмеялась:
– Я привыкла к этому за долгие годы и думаю, что для меня это предпочтительнее. Дело не в тебе, дорогой, дело в том, что я вообще не желаю выходить замуж. Сейчас, без Гая, я чувствую такую свободу! Это удивительное ощущение. Мы не в силах перевести часы назад, Марк, даже если бы пожелали. Время и все, что произошло, слишком изменили нас.
– Что ж, дорогая, – с неохотой проговорил Марк. – Но если тебя когда-нибудь посетят другие мысли… Словом, я всегда готов откликнуться на твой зов и, разумеется, Катрин. Мне бы очень хотелось узнать ее получше.