Велит

Шапочкин Александр Игоревич

Судя по тому, что тело парня уже было изрезано вдоль и поперёк, дело шло к кульминации. Следующей явно должна стать эльфа, я заметил возле неё парочку особо здоровых особей, что не принимали участия в потехе, а наоборот, успокаивали особо ретивых, чтобы жертва смогла дожить до алтаря. И действительно, вырезав особо хитрый символ напротив сердца, если, конечно, анатомия ушастых не отличается от нашей, шаман провыл что-то и вынул из-под балахона другой нож. Небольшой, целиком выполненный из кости, без каких-либо украшений, но от одного вида этого клинка бросало в дрожь.

Как оказалось, проняло не только меня. Аура ужаса заставила стаю бросить терзать девушку и отойти

подальше. Впрочем, они тут же нашили себе новое занятие: наблюдать за шаманом, повизгивая от страха и предвкушения. Самыми стойкими оказались те, кто следил за порядком возле эльфийки, но даже они вскоре влились в общий хор. И лишь девушка оставленная, наконец, в покое, сумела немного прийти в себя и повернуть голову, забилась в путах и разразилась дикими криками. Гноллы взвыли от удовольствия, приносимого страданиями жертв, а я вдруг понял, о чём кричит ушастая, отчего в её голосе даже не ужас, а отчаянье. Тёмное, беспросветное, откуда нет возврата. Если этот нож пронзит сердце жертвы, то она потеряет не жизнь, а саму свою сущность. Душу, если угодно. Всё это будет принесено в жертву Хаосу, а никому другому не мог быть посвящён подобный алтарь. Гноллы почитали своего создателя, подкармливая его душами разумных созданий Порядка, а тот за это даровал им новые силы.

Не знаю, откуда эти знания взялись в моей голове. Просто в какую-то секунду я словно вспомнил это, будто знал давным-давно, но забыл. Как и то, что надо сделать, чтобы спасти если не жизнь, то хотя бы душу эльфа. Это нужно было хотя бы для того, чтобы созданные хаосом твари, однажды став достаточно сильными, не пришли уже в мой дом. И пусть придётся заплатить за это жизнью, хотя на этот счет я не был категоричен и собирался ещё побарахтаться. Руки привычно выдернули рогатку из кобуры. Два движения – и на неё встала насадка для стрел. Легла алюминиевая стрела с наконечником из трёх лезвий – идеально для стрельбы по незащищённой мишени. Вскинуть, растянуть до щеки, прицелиться и выпустить на волю оперённую смерть.

Резина привычно хлопнула, выпуская снаряд, но я этого даже не заметил. Словно в замедленной съёмке я видел полёт стрелы, как и то, что шаман шагнул к жертве, занося над головой свой жуткий нож. Вот он начал движение вниз. Стая взревела, предвкушая. И в этот момент эльфу подмышку вонзилось трёхгранное лезвие, рассекая на части сердце, лёгкие, круша рёбра и даже выйдя с другой стороны, пробив не самое мускулистое тело ушастого насквозь. А через мгновенье клинок гнолла ударил в металлическое древко и с жутким хрустом обломился. По пещере словно пронеслась волна ужаса, сбивающая гноллов с ног, но я этого уже не видел. Для меня время остановилось вместе с появлением перед глазами того самого эльфа, только полупрозрачного.

Сложно поверить, но я понял, чего от меня хотел призрак, несмотря на то, что тот не издал ни звука. Я просто ощутил его жажду мести и просьбу воспользоваться для этого моим телом. Не в том смысле, как могли подумать некоторые альтернативно одарённые, а как бы взять его взаймы, получить управление, чтобы обрушить возмездие на своих врагов. Идея, попахивающая безумием, к тому же все игроки, как один, утверждали что в данже нельзя делать ничего подобного, если хочешь сохранить свою душу и сущность, но… не знаю, что на меня тогда нашло.

Просто я вдруг понял, что если сейчас уйду, смогу убежать, но никогда себе не прощу даже не смерть этих совершенно незнакомых мне эльфов. Нечто гораздо хуже смерти. В том, что шаман найдёт способ захватить душу и преподнести своему богу, я даже не сомневался. Убийство длинноухого и поломка ножа

дала лишь небольшую фору. А самое страшное, что уйди я сейчас, никто не даст гарантии, что вскоре на этом алтаре не окажутся люди моего мира. Поэтому я выдохнул, решаясь, и кивнул, открывая призраку свою душу.

Слияние шокировало меня, выбив на некоторое время из реальности. Огромный поток информации проходил сквозь мой разум, практически не задерживаясь, мозг просто не в силах был обработать столь огромный объём. Поэтому память эльфа предстала передо мной эдакой чередой слайдов, которые я просто успел осознать. Остальное же, к моему немалому сожалению, терялось, растворяясь в извечном ничто. Были бы мы не в данже, оставался бы шанс, что воспоминания эльфа сохранятся в ноосфере, но здесь правил Хаос. Однако, насколько я понял, ушастого это не смущало, я же пока был недееспособен, разглядывая калейдоскоп картин из жизни моего нечаянного партнёра.

Видел я и величественные города, где здания были не построены, а выросли такими, какими их захотели видеть друиды. Древесные великаны, превосходящие размерами наши небоскрёбы, служили эльфам и домами, и производственными помещениями, но при этом оставались живыми и фактически обслуживали сами себя. Иногда их всё же приходилось лечить, а когда наступало время, они умирали, чтобы дать место новым гигантам.

Видел детство, наполненное играми и забавами. Семью, родных, мирную жизнь и боевые походы. Охоту на тварей Хаоса, шумные пиры с друзьями и тихие вечера под звёздным небом. И ещё много чего зачастую совершенно непонятного.

Был там и момент, когда эта парочка попала в плен. Их взяли ночью, после внезапного прорыва Хаоса, в отдалённом поселении, состоящем всего из одного и не такого уж большого дерева. Шаман накрутил проклятий, но даже в таком состоянии эльфы умудрились неплохо проредить отряд гноллов. И подать сигнал тревоги, так что тварям пришлось убираться, довольствовавшись лишь двумя жертвами. Хотя они явно рассчитывали вернуться, став сильнее от подношения своему владыке.

В какой-то момент всё закончилось, зрение прояснилось, и я понял, что вижу дополнительные элементы, словно висящие в воздухе. Они до боли напоминали игровые, и до меня дошло, что слияние состоялось, и это интерфейс Системы. К сожалению, не моей, поскольку я не мог понять значения ни одной пиктограммы. Тело я всё ещё ощущал, но как-то отстранённо. Звуки доносились словно сквозь вату, а смотрел на мир я теперь будто через огромное окно. Эльф посмотрел на руки, сжал и разжал кулаки, а затем принялся выполнять различные упражнения, как если бы находился на стадионе, а не в данже, полном злобных тварей, у которых только что увели желанную добычу. И пусть гноллы были оглушены возмущением Хаоса после поломки ножа, но уже был слышен их лай, то есть с минуты на минуту они должны были полностью прийти в себя и начать охоту на меня.

И действительно, не прошло и полминуты, как гриб, на котором я устроился, пошатнулся от того, что на него приземлился первый гнолл. Над головой у него висела надпись, и, что удивительно, я смог её прочитать.

«Костогрыз-охотник. 30 ур»

То ли самый внимательный, то ли самый шустрый, неважно. Главное, я, то есть эльф, в этот момент стоял к нему спиной и делал наклоны. И даже присутствие врага не заставило меня-его прекратить. Хаосит же не стал играть в рыцаря, да и вряд ли вообще знал, что означает слово «благородство». Видя, что враг стоит не просто спиной, а ещё и согнувшись, тут же рубанул заточенной железякой по спине.