Велий ветер. Книга вторая

Казимирский Роман

– Кем? Попрошайкой, – грустно ответил Хлоптун.

– Нет ничего зазорного в том, чтобы быть нищим, – наставительно произнес Посвист. – Многие из тех, кто владеет миллионами, сделали за свою жизнь гораздо меньше того, что успел сделать ты за время своего искупления.

– О чем ты? – не понял бес.

– Ты спас ребенка от бродяжничества, а может, и от смерти. Ты пришел на помощь старику. Разве этого мало?

– Мало, – отрешенно прошептал Хлоптун. – Непростительно мало.

– Хорошо, что ты это понимаешь, – одобрительно улыбнулся Стрибог. – Значит, ты и впредь будешь стремиться делать добро. Начало положено.

– Ты хочешь сказать, что я буду жить? – недоверчиво воскликнул бес. – Это после того, как

я хотел погубить твою дочь? Чем я заслужил такое?

– Своими делами, – просто ответил бог ветра. – Не считай меня мягкотелым – если бы я увидел в тебе хоть тень зла, то уничтожил бы на месте, не раздумывая. Однако я не могу убить того, кто искренне раскаивается в содеянном и готов искупить свою вину. Поэтому для меня Хлоптун сегодня умер окончательно – и его место занял Велизар. Теперь ты можешь носить это имя по праву.

– Ты великодушен, – благодарно склонил голову теперь уже бывший бес, получивший второй шанс. – Но как быть с Нием? Теперь я знаю, кем он был. Но сейчас он изменился, поверьте мне! Я никогда не встречал настолько глубоко раскаивающегося человека! Я раньше не понимал, отчего его глаза так полны тоской, но теперь я понимаю, как он страдал все это время. Его-то Сварог не наградил беспамятством, как меня. Он помнил все – и это мучало его! Я знаю, я был свидетелем того, что творилось с ним.

– Я не жажду прощения, – покачал головой старик. – Я ждал вас, боги. Сварог, сам того не зная, преподнес мне потрясающий подарок – возможность осмыслить все, что я сделал. Что ж, все мои грехи со мной, они никуда не исчезли. Каждая душа, обращенная мной к темной стороне, требует отмщения. Я смертельно устал. Все это время только Маша поддерживала во мне жизнь. Без нее я бы давно наложил на себя руки, хотя сомневаюсь, что всевышний позволил бы мне это сделать.

– А как же твой бывший хозяин? Разве ты не пытался призвать его? – Посвист испытывающе посмотрел на Ния.

– Не вижу смысла отпираться, – вздохнул тот. – Первые два месяца своей жизни на земле я каждый день молил его о помощи, но он остался глух. То ли не захотел меня больше видеть, то ли на самом деле не слышал меня.

– Скорее второе, – усмехнулся Стрибог. – Я уверен, что он с радостью пополнил бы свои поредевшие ряды таким, как ты.

– Наверное, ты прав, – согласился старик. – Но я даже рад тому, что ничего не вышло. Достучись я до него – и с моих глаз никогда бы не спала пелена, которая мешала мне увидеть мир людей во всей его красе.

– Ты называешь красой вот это все? – Стрибог обвел взглядом обшарпанные стены.

– И это в том числе, – серьезно ответил Ний. – Прекрасное нужно просто уметь рассмотреть. Например, к тому моменту, когда я встретил Хлоптуна – извини, Велизар, – я уже отвернулся от Чернобога и был готов обратиться к чему-то новому. И вот – входит мой старый знакомый, с которым мы вместе в свое время наворотили много чего. Я сначала было подумал, что бог зла, наконец, простил мне мое поражение – и не знал, радоваться мне или огорчаться. Но Хлоптун ничего не помнил из своей прошлой жизни. Без своих воспоминаний он был обычным человеком – со своими слабостями и желаниями, но светлый, как бы сияющий изнутри. Я начал приглядываться к нему и отмечать изменения, которые в нем произошли. И понял кое-что. Все мы изначально обращены к свету. Доброта – это врожденный дар. Вся тьма, которая есть в нас, приобретается в течение жизни. И далеко не всегда самостоятельно. Велизара вычистили, как грязный мусорный бак, оставив сосуд пустым. А где пустота, там свет распространяется быстрее и легче. К сожалению, мне не оказали такой чести – во мне все еще много от Нави, я чувствую это. Вот, собственно, и все. Я выговорился, теперь вы все знаете.

– Ты давно не был в Нави, – задумчиво проговорил Стрибог. – Там сейчас все иначе, как и в твоей душе. Как только Чернобог потерял власть над этим

местом, там появилась жизнь. Считай, что и ты очистился изнутри. И, что важно, сделал это сам.

– Не утешай меня, бог ветра, – криво улыбнулся Ний. – Я давно не мальчик и прекрасно знаю цену словам – особенно когда они сказаны в такие моменты, как сейчас. Для вас лучшим вариантом будет убить меня, хотя бы из милосердия. Я не уверен в том, что смогу сопротивляться Чернобогу, если он найдет меня. Я не хочу стать тем, кем был когда-то.

– Ты им не станешь, – убежденно сказал Стрибог. – Сварог не позволит этому случиться. Ты будешь жить, таков твой долг. Можешь считать это путем покаяния, который ты пройдешь прежде, чем будешь прощен. Жизнь обычного человека с грузом знаний, как у тебя, невероятно сложна. Тем больше ты сможешь сделать для девочки, которая была тебе послана свыше. Возможно, вы с Велизаром посланы на Землю именно для этого. Впрочем, если тебе будет так спокойнее, то я могу пообещать лично уничтожить тебя, если увижу, что ты снова обратился к темной стороне.

Мора, притаившись, тихо лежала в постели и слушала разговор богов, размышляя о том, что многое, о чем они говорили, имело смысл. Черное – не всегда черное, а белое уж точно можно разложить на несколько цветов. Ну, а в темноте любой цвет становится тенью. Наверное, если бы она сейчас вышла в своем нынешнем обличье и сказала: вот она я, девочка Маша по имени Мора, принимайте меня такой, какая я есть – весь этот благообразный квартет придушил бы ее, не задумываясь, несмотря на детскую оболочку. А что она им, собственно, сделала? Разве что выследила. Но отцу-то пока ничего не рассказала. Пока. Может, и не расскажет вовсе. Зачем ему помогать? У него на плечах имеется своя голова, которой он, кстати, весьма доволен. Считает, что собственная дочь ему и в подметки не годится. А вот получи, папочка! Она знает столько, что ему и не снилось. Вот только что делать со всей этой информацией, она пока не решила. Уходить от Хлоптуна и Ния ей почему-то не хотелось. Как бы то ни было, а здесь хорошо. Имеет ведь она право на то, чего у нее никогда не было – на семью. Пусть не настоящую, но семью, где ее любят. К тому же тело девочки существует, только пока она поддерживает в нем жизнь. Мора вспомнила, как впервые увидела ребенка, погибающего от голода в каком-то заброшенном сарае, и, поддавшись внезапному порыву, вселилась в девочку. Что ж, и ей не помешает открыть счет добрых дел – кто знает, чем закончится это затянувшееся противостояние двух упрямцев.

– Маша, ты спишь? – голос Велизара прервал ее внутренний монолог.

– Мм? – сонно потянулась она. – Сплю…

– Спи, дитя, – Мора почувствовала, как заботливые руки погладили ее по голове и поправили одеяло. Ей стало тепло и приятно.

***

Велес прогуливался по коридорам той части капища, куда никто не заглядывал – здесь не было ни мягкий кресел, ни фонтанов, одни голые стены. Когда-то, в стародавние времена, именно отсюда начал разрастаться их общий дом. Теперь же центр сместился в сторону покоев Белуна – и об этом месте забыли.

– Вот и хорошо, – пробормотал бог, с любовью глядя на потрескавшуюся каменную кладку. – Хоть где-то можно уединиться и подумать спокойно.

А поразмыслить ему было о чем. Несмотря на кажущееся спокойствие, он ощущал растущую мощь Чернобога, но не мог определить направление, в котором стоило бы искать источник опасности. Мир людей представлялся ему непроходимой лесной чащей, где под каждым незаметным кустом мог притаиться неведомый враг. Победа, которую они одержали, была весьма сомнительной, по его мнению. Если раньше противник был им известен, то с недавнего времени они столкнулись с неожиданной проблемой: они понятия не имели о том, с кем им теперь сражаться. Пример Яра показал, что врагом может стать кто угодно, даже ближайший соратник.