Вельзевул
Шрифт:
Вновь повернув взгляд на Нормана, спросила девушка:
– Я убежал из плена.
Начал свой рассказ юноша, но запнувшись, поправил себя:
– Точнее, меня, отпустила очень добрая и несчастная женщина. Потом встретил такого же бедолагу, как и я. С ним мы и примкнули к армии вашего отца. Всё, как не странно очень просто.
– Знаете, как говорят очень мудрые люди?
Впервые перебила его Лира и, не дожидаясь ответа, пояснила:
– Всё, что кажется простым и понятным, намного сложнее запутанных тем.
– Вы правы!
Согласился с ней Норман и заметив как, за фонтаном юркнула чья-то тень, почти шёпотом добавил:
–
Лира всё поняла без лишних слов и так же шёпотом пролепетала:
– Мы обязательно продолжим её…, позже.
И уже повысив голос, театрально пропела:
– Ну что ж, я довольна вашими ответами. Вы свободны! Можете идти!
Четырнадцатая глава
Кровавый делёж
Выехав за ворота города, товарищи, пришпорив коней, помчались в обратный путь. Каждый спешил доложить Великому воеводе о своём. Но к вечеру в их планы внесла коррективы погода. Испортившись настолько, что путникам пришлось на время искать убежище от проливного дождя и сильного ветра. Въехав в одну из попутных деревень, они с трудом отыскали постоялый двор и, привязав коней к изгороди, поторопились войти внутрь. Прямо с порога в нос ударил затхлый запах квашеной капусты, свежевыпеченного хлеба и браги. Это обстоятельство лишь усилило у приятелей чувство голода, не покидавшее их весь прошедший день. Народу в заведении, не смотря на ненастный день и вечерний час, было не много. Всего лишь человек десять, двенадцать. Однако обеденный зал даже для такого количества собравшихся оказался слишком маленьким. И они с трудом отыскали два свободных места за столиком среди уже подвыпившей компании. Мужчины громко спорили, обсуждая какие-то важные дела, не обращая внимания на двух проголодавшихся подростков. Которые, заказав щи и мясо, принялись усердно поедать их. Но когда дело дошло до расплаты, и в руке Нормана заблестела серебряная монета, разговор, тут же, стих. Прислуга принесла юноше сдачу из трёх медных монет и удалилась. А один из компании, здоровенный детина, с густыми рыжими усами ниже бороды, внимательно осмотрев товарищей воскликнул:
– Посмотрите друзья! Не кажется ли вам, что рядом с нами нашли себе место воришки?
– По-моему, ты прав, Дук!
Поддержал его второй с прыщавым уродливым лицом.
– Да ты глянь, Болл, у них и мечи. Скорее всего, они обобрали где-то пьяных солдат.
Подтвердил третий, худой бородач с чёрной курчавой шевелюрой.
– Мы, слуги Великого воеводы Лертака!
Стараясь сохранять спокойствие, с достоинством ответил им Зинала.
На что компания весело заржала, а рыжий с иронизировал;
– А мы братья Ланкора. Рады величайшему знакомству.
Его шутка удалась, и хохотом разразилось уже всё заведение.
А лица подростков, словно красные шары налились густой стыдливой краской.
– Ну что, други? Как поступим с воришками?
Нарочито громко, успокоившись, закричал Дук, сгребая со стола сдачу предназначенную Норману.
– Запрём их в сарае, а хозяйка потом отдаст их стражникам? Пусть им на пеньке рученьки по локотки отрубят. Или устроим делёж. Заберём деньги с оружием, а щенков выбросим на дождь?
– У них и лошадки статные за дверью.
Крикнул кто-то от хозяйской стойки.
– Вот, вот! Я думаю, что лошадей, да деньги с оружием нужно забрать
Так же зычно высказал свои соображения худой бородач.
Народ, к тому времени, собравшийся вокруг стола с молодыми приятелями, одобрительно зашумел.
– Ну и решено!
Поднимаясь из-за стола уже тише процедил сквозь зубы рыжий.
– Снимайте, хлопчики, сбруи, да вытаскивайте остальные монеты! А сами выметайтесь отселе, пока народ не раздумал.
Норман ,обдумывая сложившуюся ситуация, глядя на окружающих, пытался найти хоть какой-то выход из этого положения. Но тут в дело вмешался Зинала. Вскочив со своего места, он через стол яростно ударил Дука в челюсть. Да так сильно, что тот невольно отпрянул назад , повалив за собой табурет. Мотнув как бык головой, он со злостью прошипел:
– Да ты щенок, бодаться со мной вздумал?
И в тот же момент, замахнувшись, нанёс ответный удар. Зинала, сбив за собой табуретку и несколько человек из любопытных, отлетел в угол и замер.
Что произошло в следующую минуту Норман, как не пытался, не мог вспомнить. В памяти осталось лишь то, что ухватившись за свой медальон, он прошептал тихо:
– Помоги мне!
Сознание вернулось к нему стоявшему у двери. Его руки, одежда, лицо, всё было в крови. Как и заведение, где они с приятелем недавно отобедали. Всё, абсолютно всё, вокруг было залито ей. По всему постоялому двору были разбросаны части человеческих тел. А распотрошённое безголовое тело рыжего Дука, было прибито оленьими рогами к потолку над барной стойкой. Создавалось такое впечатление, что людей, как тряпичные куклы здесь рвали на части. И лишь обмякшее тело Зиналы по-прежнему в целостности лежало у стены. Такое не могло присниться Норману даже в страшном сне. Увидев эту картину, ему стало не по себе, голова закружилась, отчего он прильнул к стене, затошнило и обильно вырвало. Через некоторое время, придя в себя, он поспешил к товарищу. Осторожно переступая через человеческие останки, он добрался до противоположной стены. И нагнувшись, принялся бить Зинала по щёкам, пытаясь привести в сознание. Наконец, товарищ замычал и открыл глаза. Но увидев неприятное зрелище обалдело прошептал:
– Что здесь произошло?
– Я и сам не знаю!
Честно признался Норман.
– Что за чертовщина? Кто же их тогда так разделал?
Задал тот следующий вопрос.
– Да говорю тебе, не знаю. Я и сам очнулся только у двери.
Повысив голос, повторил юноша.
– Ни черта себе!
Поднимаясь на ноги, бормотал Зинала, дикими глазами осматривая помещение.
– Здесь есть хоть одна живая душа, кроме нас?
– Не знаю!
Опять промямлил Норман.
– Да что ты заладил, не знаю, не знаю.
Вспылил нервно приятель.
– Потому что на самом деле, не знаю!
Так же громко ответил ему юноша.
– Ну ладно, не пыли! Надо выметаться отсюда. Да, побыстрей.
Подытожил Зинала, направляясь к выходу.
– Согласен!
Поддержал его Норман.
На улице уже стемнело. Да так, хоть глаз коли. И товарищи, опрометью выскочив из дома, с трудом отыскали своих лошадей. После чего, запрыгнув в сёдла, направили их за ворота злосчастного заведения. Но лишь выехали они со двора, как постоялый двор вспыхнул, словно сухой стог сена. Приятели обернулись, и, переглянувшись, ещё быстрее погнали коней прочь.