Венчальное кольцо Нибелунгов
Шрифт:
– Оборудованием музыкальных помещений?
– Не только музыкальных. Вообще – нестандартных помещений. Вы представить себе не можете, сколько вокруг людей со странностями!
– Например?
– Ну, один новый русский пожелал соорудить у себя «апартаменты Юлия Цезаря» – так он это называл. С банями и всем прочим, представляете?
– Наверное, тьма работы?
– Не то слово! Я почти полгода потратил. Ходил к нему каждый день, как на работу, получая регулярную зарплату – вот и вся разница. Другой человек – кстати, известный артист – хотел, чтобы я воспроизвел
– Элвиса Пресли?
– Ну да. Пришлось залезть в Интернет и скачать фотографии интерьеров его поместья. Интересная, скажу вам, была работа. Между прочим, там я впервые попробовал оборудовать сцену и зал со всеми акустическими прибамбасами. Вышло отлично. А позже выяснилось, что многие хотят иметь такие залы. Сейчас популярно караоке, и люди, которые могут себе это позволить, желают развлекаться с размахом дома. А кто дал вам мой телефон, если не секрет?
– Комод, помните такого?
– Еще бы! – хохотнул Егор. – Знали бы вы, как я перетрухнул, когда у моего дома притормозили два желтых «Хаммера» и оттуда высыпало штук десять здоровенных бугаев! Я было подумал, что кто-то из клиентов не доволен моей работой и решил таким образом выразить мне свое «фи». К счастью, я ошибся, просто Комод оказался любителем спецэффектов. А мужик он ничего, приличный. И щедрый. Никогда не спорил, не торговался, а это – большая редкость. Ну, я для него и постарался.
– Да, – кивнула Рита с улыбкой, – Комод чрезвычайно доволен вашей работой.
– Так и должно быть, – согласился Егор. – Я все с душой делаю, даже самые странные заказы!
– Скажите-ка, Егор, – продолжала Рита, – есть ли какая-нибудь разница между оборудованием зала под караоке и, например, под эстраду или оперу?
– В принципе нет, – пожал плечами мастер. – Главное – звук, а это делается примерно одинаково для любого типа зала.
– И вы помните всех, кто заказывал вам такое?
– Абсолютно.
– Ведете записи?
– Да. Хотя многие из моих клиентов не хотели бы, чтобы кто-то узнал об их маленьких слабостях. Некоторые доходят до абсурда.
– То есть? – насторожилась Рита.
– Однажды мне завязали глаза и только потом отвезли на место.
– Да что вы говорите!
– Страшновато было, надо признать. Но все оказалось не так ужасно. До сих пор не пойму, к чему эта таинственность. Наверное, какая-то звезда не хотела, чтобы прессе стали известны подробности ее личной жизни.
– Какая-то звезда? Вы имеете в виду, что не общались непосредственно с заказчиком?
– Даже не представляю, кто бы это мог быть! Всем заправляла женщина – ни молодая, ни старая, но хорошо и дорого одетая. Она до мелочей знала, что требуется сделать, все – от цвета дверных панелей до высоты сцены.
– Тогда почему вы решили, что заказчик – другой человек?
– Да так, мелочи всякие… Например, когда речь шла о том, сделать так или эдак, она просила время на размышление. Еще, прежде чем ответить на вопрос о материалах, она сверялась с каким-то списком. Из этого я сделал вывод, что женщина –
– А вы случайно не помните имя этой дамы?
– Нет, – покачал головой молодой человек. – Но у меня все записано.
Он скрылся в доме. Вернулся Егор с пухлым ежедневником в руках.
– Вот, сейчас скажу… Елена Павловна. Фамилии, к сожалению, не знаю.
– Описать сможете?
– Да как описать… Ну, очень полная женщина, хорошо одетая…
– У нее волосы здорово покрашены, – неожиданно вставила жена мастера, ставя на столик поднос с чашками. – Я такого раньше не видела!
– Волосы? – пробормотала Рита, что-то припоминая.
– Ну да: черные сверху, а снизу – ярко-рыжие. Так не видно, но если ветер подует, пряди раскрываются и… В общем, выглядит эффектно.
– Спасибо, это очень поможет! А когда вы занимались проектом? – спросила Рита Егора, делая пометку в блокноте.
– С двадцать восьмого сентября по двенадцатое декабря.
– О, долго! – заметила Рита.
– У меня одновременно несколько заказов. Никого не хочется обидеть, да и потерять неохота – деньги все же.
– Понимаю.
– Ну, вот я и составляю расписание таким образом, чтобы успевать в несколько мест сразу. Например, в понедельник, среду и пятницу работаю в одном особняке, а по вторникам, четвергам и субботам – в другом.
– А тот странный заказ был в этом году или в прошлом?
– Ни то, ни другое. Четыре года назад.
– Четыре! – удивленно воскликнула Рита. – Так давно?
– Я тогда только начинал. Сделал, наверное, пару-тройку домов, а потом обратилась та женщина. Она сюда только однажды приезжала, а на место меня возили другие люди.
– И каждый раз завязывали глаза?
– Угу.
– Очень интересно… А в этом году, скажем, в ноябре-декабре, вы, случайно, ничем таким не занимались?
– А как же – как раз Комоду и делал караоке.
– Очень интересно…
Время, которое Рита назвала Егору, относилось к приезду Алины в Россию. До этого она гастролировала по Европе и только в конце октября подписала контракт с Мариинским театром. Это означало, что неизвестный поклонник Алины начал готовиться к ее приезду задолго до того, как она оказалась в Питере. Заказ, названный Егором странным, имел место четыре года назад. Разумеется, это мог быть и не он, ведь делами занималась какая-то женщина… И Светлана, разматывая ниточку с открытками, говорила о женщине, которая встречалась с курьером, причем описание заказчицы мастера совпадало с тем, что дала девушка! Что же касается Егора – обстоятельства уж больно необычные. Зачем завязывать парню глаза, везя на место будущей работы? Затем, чтобы он потом не мог никому сообщить адрес. Само по себе это ничего не значит: как и сказал мастер, многие знаменитости предпочитают не распространяться о личных пристрастиях. С другой стороны, что такого, если известная личность желает иметь дома музыкальный зал? Это же не подвал, оборудованный садомазохистскими игрушками, и даже не «апартаменты Юлия Цезаря» с термами! Ну, узнала бы об этом пресса – что с того? Но – четыре года…