Вендетта по-русски
Шрифт:
Но вспомнил выражение ее глаз, когда мы последний раз смотрели друг на друга в упор… Нет, спасибо. К таким не возвращаются.
В шесть часов вечера я и мой клиент, тот самый ревнивый «номер пять» из списка Генриха, встретились в небольшом кафе в центре Города. Я получил инструкции, фотографию супруги клиента и двести долларов задатка.
Мне надлежало заполучить доказательства супружеской неверности в виде фотографий, аудио, или видеозаписей.
Сам клиент объявил жене, что уехал на
— Надеюсь, вы не планируете двойного убийства в состоянии ревности? — сразу спросил я.
— А это посмотрим по обстоятельствам, — мрачно буркнул клиент. На том и договорились.
Час спустя я наблюдал за молодой женщиной, выходящей из косметического салона. Было достаточно заглянуть ей в глаза, чтобы понять — долго работать над этим делом мне не придется. Собственно говоря, одной лишь фотографии этих глаз хватило бы для приступа бешеной ревности у мужа. Просто порнография какая-то, а не глаза. Крутое трехиксовое порно.
Так что в одиннадцать вечера я уже поставил «Оку» у своего подъезда и выключил мотор. Две «полароидовские» кассеты были отщелканы, — а в квартире моего клиента установлены два диктофона — в спальне и в зале. Завтра я собирался поработать видеокамерой, потом отсортировать материал и представить его заказчику. И понаблюдать за его лицом.
Я едва успел войти в квартиру, снять ботинки и убрать в шкаф сумку с фотографиями, как в дверь позвонили.
Я посмотрел в «глазок» и громко сказал:
— Даже и не думай.
Она снова нажала кнопку звонка.
— Возвращайтесь в семью, девушка, — посоветовал я.
Еще один звонок.
— Займитесь чем-нибудь общественно-полезным, в конце концов!
Она снова жмет на кнопку. Наивная, она надеется оказаться более упрямой, чем я?!
— Ну и что тебе нужно? — холодно спросил я, все-таки отворив дверь и глядя на Ленку сверху вниз.
— А войти можно?
Я изобразил на лице глубокое возмущение подобными намерениями.
— Скажи «спасибо», что я открыл тебе дверь!
— Спасибо, — кротко произнесла она, потупив взгляд, и это было словно удар в солнечное сплетение. Весь мой словарный запас, унесло с попутным ветром в Африку.
Я стоял, смотрел и молчал.
Я молчал, когда она прошла в квартиру, включила свет в комнате и уселась в кресле, поджав ноги под себя. Женщины. Иногда просто не хватает слов. Как, например, сейчас.
Ничего, я про себя отсчитал от десяти до одного, глубоко вдохнул и прикрыл дверь. Не защелкивая замок, чтобы в нужный момент моя бывшая подруга могла легко и быстро покинуть квартиру, роняя отнюдь не скупые слезы на линолеум. По крайней мере я надеялся, что все сложится именно так. И чем скорее, тем лучше. В противном случае…
И случай вышел действительно противный. Она взяла инициативу в свои руки.
— Ты ничего
«А ты не знаешь?» — «Понятия не имею!» — «А мог бы что-нибудь придумать… Или ты уже совсем отупел? Или ты не помнишь, о чем именно мы говорили в последний раз?»
Волей-неволей придется доказывать, что не отупел и не обеспамятел. А доказывать свою невиновность — это уже не в моем стиле. Я предпочитаю презумпцию невиновности: доказывайте мою вину сами. А не сможете…
— Так ты ничего не хочешь мне сказать?
— Ничего? Ха-ха, это гораздо больше, чем ничего, но по преимуществу матом, — выпалил я, надеясь, что фраза убьет ее наповал и заставит выбежать в слезах из квартиры через незапертую дверь.
Но она пропустила мою тяжелую артиллерию мимо ушей. Фу, обычная мужская Грубость. Когда им нечего сказать, они начинают ругаться. Козлы.
— Ты решил? — Это уже был второй вопрос, и увиливать больше я не смог.
Я сел напротив Ленки, уставился на нее в упор и членораздельно произнес:
— Что еще я должен был решить?
— Ты должен ответить на мое предложение.
— О Господи, — вздохнул я. — Ты что, с одного раза не понимаешь?
Она посмотрела мне в глаза, и я отвел свой взгляд первым. В последнее время я многое понял насчет пресловутой «войны полов». Я стал понимать мужчин, которые все споры с женщинами начинают и заканчивают оплеухой.
Причем они очень торопятся влепить женщине оплеуху. Ведь если хотя бы на секунду замешкаться — это конец.
Женщина переговорит, переплачет, переласкает.,. Или просто проведет ноготками вдоль вашего позвоночника. И добьется своего.
Так что единственный способ победить — это оплеуха. На Ленку у меня рука не поднималась. И я проиграл, я был вынужден заново слушать все ее доводы, все ее жалобы, всю эту лирику, которая в совершенно невообразимых количествах произносилась маленькими губками (бледно-розовая помада), принадлежавшими будто и не медсестре, а какой-нибудь сочинительнице любовных романов из южноамериканской жизни.
Это началось довольно давно. Года два назад. Я и Ленка оказались соседями по лестничной площадке. Если совсем точно, то соседями были с одной стороны я, а с другой — Ленка и ее муж.
То, что произошло дальше, мне казалось совершенно естественным — достаточно поставить рядом толстенького лысоватого Ленкиного мужа и… Ну, я, конечно, не эталон мужской красоты. Но на лестничной площадке конкурентов у меня не было.
Примерно с год наши отношения развивались вполне нормально, то есть без огласки. Ленкин муж стал часто ездить в командировки, и нас это устраивало.