Вендетта. День первый
Шрифт:
Генерал-лейтенант вынул из внутреннего кармана пиджака сложенную вчетверо бумагу и протянул Максиму. Тот развернул ее и удивился:
– Копия завещания Басалыго? Откуда она у тебя?
– В наше время никому нельзя доверять, даже адвокату и собственному нотариусу, – заявил, морщась, Глеб Романович. Затем бросил в бокал с водой шипучую таблетку и пробурчал: – Басалыго питается черт знает чем. Тяжелая пища, все жирное и острое, у меня началась изжога.
Максим просмотрел бумагу и резюмировал:
–
– Вот в том-то и суть! – заявил, расстегивая ремень безопасности, генерал-лейтенант Остоженский (самолет уже набрал высоту и взял курс на Москву). – А дочка у него то ли даун, то ли олигофрен.
– У нее синдром Туретта, – поправил Максим, но отец перебил его:
– Давай, Максимка, без подробностей. Факт остается фактом: девчонка идиотка и сама распоряжаться деньгами не может. Поэтому Басалыго и назначил Настю опекуншей. И если на нее оказать соответствующее давление, то баба подпишет все, что требуется. И отдаст нам его империю даром. Ведь чего не сделаешь ради девчонки!
– Папа, Машенька очень ранимый ребенок... – начал Максим, но отец снова оборвал его: – Вот мы ее и раним. Ха-ха-ха! Я же дал тебе слово, что дуру Настю больше не трону. Когда Настя сделает все, что от нее требуется, она получит свою дебилку обратно. Пусть едут за границу – на это у них денег останется – и живут там в свое удовольствие, а Россию оставят нам!
– План рискованный, – с сомнением покачал головой Остоженский-младший. – Если что-то не получится, папа...
Но генерал-лейтенант заверил сына:
– Максимка, все получится! Над планом трудились лучшие стратеги моего аналитического отдела. И действовать надо быстро, не затягивая, чтобы Басалыго ничего не заподозрил. Однако вначале все должны узнать о том, что мы с ним заключили мир и, соответственно, никаких причин желать его смерти у нас в помине нет. Для отвода глаз придется даже провернуть с ним несколько совместных сделок. Ничего, себе в ущерб, но сторицей все возместится.
– Но как ты осуществишь свой план? – спросил Максим. – Басалыго после неудавшегося покушения...
– О, не напоминай мне о том дилетанте! – простонал Остоженский-старший. – И кого только сейчас в Российской армии готовят... Рохлей и мазил, вот кого! Пришить Басалыго не смог!
– Так вот, папа, Игорь Леонидович теперь удвоил охрану, – продолжил Максим. – Поместье под Питером, как ты сам убедился, больше похоже на крепость. Такую не взять штурмом и целому батальону.
– Да, да, я понял, сынок, – заверил его Остоженский-старший. – И план будет приведен в исполнение за пределами поместья.
– Но и там его всюду сопровождает охрана, – не унимался сын. – И откуда тебе будет известно, когда представится
– Если гора не идет к Магомету, то надо сделать так, чтобы Магомет вприпрыжку помчался к горе, – усмехнулся Глеб Романович. – То есть мы устроим, чтобы Басалыго вместе со своей дочуркой и женой был в определенном месте в определенное время. А именно в том месте и в то время, когда нам удобно!
– В Москву они прилетят без Машеньки, – напомнил Максим. – И Настя, скорее всего, тоже останется дома. К тому же если это произойдет во время визита Басалыго к нам, то все сразу поймут: наша работа.
– Нет, в Москве мы встретим его радушно, как и подобает хлебосольным столичным жителям, – с циничной усмешкой заявил генерал-лейтенант. – И вообще начинать операцию в ближайшие дни нецелесообразно. Хочешь знать, как я выманю Басалыго в нужное нам место, где он не сможет оказать нам сопротивление? Ты забыл, Максимка, что у каждого есть свой ключик! А в случае с Басалыго этот ключик зовется «Машенька».
Глеб Романович вынул мобильный телефон, набрал номер и услышал мелодичный женский голос:
– Татьяна Куницына слушает.
– Татьяна Вениаминовна, извините за поздний звонок, но так хотелось поговорить с вами! Вы меня узнали? Глеб Остоженский! Так вот, я хочу вернуться к теме нашего последнего разговора. Вы ведь уже все обдумали и приняли решение. Хотелось бы знать, какое именно.
– Вы не оставили мне выбора, – сказала со вздохом Куницына. – Хорошо. Если с моей семьей все будет в порядке, я, так и быть, сделаю все, что вы хотите.
– Вы говорите так, как будто делаете мне одолжение! – с укоризной произнес Остоженский. – На самом деле наоборот, я делаю вам одолжение, Татьяна Вениаминовна. Вам и вашему очаровательному сыночку. И вашему ни о чем не подозревающему мужу. Пусть, кстати, и далее ничего не подозревает. Надо на днях встретиться и все обсудить. Но так, чтобы никто ничего не заподозрил. Вы ведь в среду будете в Москве? Там и пересечемся...
Завершив разговор, Остоженский-старший повернулся к сыну и пояснил:
– Она-то и поможет нам добраться до Басалыго и его женщин.
В кабинет к Насте заглянула Татьяна Куницына. Журналистка всегда была желанной гостьей. Настя знала: с ней можно поговорить на любую тему, она способна дать мудрый совет. Правда, в последнее время Татьяна выглядела странно – как будто ее что-то угнетало, словно на ее хрупких плечах лежал неподъемный груз.
– Настя, я могу с тобой поговорить? – спросила Куницына и прошла в кабинет, плотно прикрыв дверь.