Вендетта. Том 2
Шрифт:
— Слишком долгое вступление, граф, — Криббе молча разглядывал Румянцева, не зная, то ли ему по морде дать, то ли на дуэль вызвать. Пока он раздумывал, Петька продолжил.
— Так это я к чему говорю, это я к тому, что тебя, да и меня награды ждут. Вот только тебе они будут полагаться, если ты выполнишь одно условие.
— Какое? — стиснув зубы процедил Криббе.
— Женишься на Хельге как полагается. — Спокойно ответил Румянцев.
— И, это всё? — Гюнтер ушам своим не поверил.
— Да, всё. Только лучше тебе, друг мой, уже женатым вернуться к Петру Фёдоровичу, иначе нравоучения замучаешься выслушивать.
— Если это единственное условие для моего спокойного возвращения, то я попытаюсь выполнить его прямо сейчас. Вот только, я не знаю, как отреагирует Хельга. Она привыкла к определенной самостоятельности…
— Брось. Она умная женщина и не может не понимать, что как графиня фон Криббе будет более защищена, чем простая фройляйн. К тому же после указа его величества о служении, в котором женщины дворянского происхождения тоже обязаны сжить Отечеству, никто и слова не скажет, если она продолжит заниматься своей любимой бухгалтерией.
— Какая ещё графиня… — Криббе замер, уставившись на Петьку.
— Вот такая. С земельным наделом неподалеку от Ораниенбаума. Там, правда, ещё несколько условий по наделу будет, но об этом вы с Петром Фёдоровичем сами потом договоритесь. — Сказал Петька, и аккуратно сложил письмо, спрятав его в рукав. — Ладно, пошел я дела сдавать, а ты лучше ступай свои дела семейные реши, чтобы потом локти себе не пытаться кусать, сетуя, что никак не достанешь.
Криббе кивнул, так и не придумав, как отплатить Петьке за такое мелкое вредительство, как донос государю про его не слишком правильное поведение. Немного постояв, раздумывая, что и как будет говорить, он пошёл искать Хельгу, чтобы сделать ей уже, наконец, предложение и покончить с этой греховной историей.
Так как дом у главного бухгалтера Голландской Ост-Индийской компании, сгорел, то ей, после устранения беспорядков в Амстердаме, предложили поселиться в доме Ван Вена, разумеется, временно. Тем более, что скоро ей необходимо будет ехать на доклад Петру Фёдоровичу в Петербург. Доклад из-за беспорядков и так уже порядком подзадержался, и тянуть дальше, испытывая терпение императора, не было никакого смысла.
А ведь работа только увеличивалась в компании, которая начала переживать второй расцвет, в основном из-за военной поддержки караванов судов флотом Российской империи. Уже давно каперы, да и просто пираты старательно обходили стороной суда, шедшие в охранном порядке под защитой кораблей с Андреевским флагом, развевающимся на ветру. И от этого прибыль только росла.
И купцам было плевать, что они фактически частично содержат Российский военный флот. Главное, что они постоянно получают огромные прибыли, небольшую часть которых не грех и отдать на защищающий их интересы флот. Тем более, что Голландия перешла под внешнее управление Российской империи, и никто не пришёл, и не остановил Петра, который филигранно рассчитал момент. Самое главное, Голландия вроде бы и осталась Голландией, вот только фактически стала очередной губернией Российской империи.
И ведь никто не возразил, когда подписывал бумаги. Многие олигархи вообще ни о чём не думали, лишь бы этот кошмар с обозленной чернью закончился. Когда же бунты подавили, в некоторых района республики довольно жестко, кто-то попытался возмутиться, но император Пётр устами своего верного слуги
Олигархи прониклись, и перестали бузить, а те, кто был поумнее, быстренько присягнули лично императору, и уже красовались с дворянскими грамотами, правда, безземельных дворян, но, какая разница, главное, потомственных. Таких было немного, десятка полтора всего. А вот остальные тут же перешли в ряды не слишком благонадежных, и за ними было установлено наблюдение представителями Тайной канцелярии, которая начала обосновываться в городах, еще когда и бунты-то не везде Румянцев подавил.
Криббе постучал и вошёл в комнату любовницы, которая сидела на диванчике с таким растерянным видом, что Гюнтер сразу понял, что-то случилось.
— Мы очень скоро уезжаем в Петербург, тебе нужно начинать собираться, — сказал он, не дождавшись от Хельги ни слова.
— Я не… — она замолчала, а затем быстро проговорила. — Я, наверное, не смогу поехать. Попрошу тебя передать его величеству мой доклад, и прошение об отставке, — голос Хельги задрожал, ей очень нелегко далось это решение.
— Что ты такое говоришь? Конечно ты поедешь, — Криббе нахмурился.
— Я не могу, — она заломила руки. — Как я смогу предстать перед его величеством, если я беременна?
— Что? — Криббе моргнул.
— Я жду ребенка, — она испуганно посмотрела на него.
— И ты молчала? — он невольно подался вперед, а Хельга отшатнулась. — Господи, женщина, я так могу подумать, что ты меня боишься.
— Я не знаю, как ты это воспримешь? — пробормотала она.
— Конечно, я весьма положительно это восприму, — он шагнул к ней, рывком поднял на ноги, а потом подхватил на руки. — Я и так шёл, чтобы сделать тебе предложение, теперь же всё стало куда проще.
— Ты мне делаешь предложение? — Хельга почувствовала, как по щеке побежала слезинка. С её настроением творилось что-то странное, но она не могла этому сопротивляться.
— Нет, конечно, — Криббе усмехнулся. — Время для предложений прошло, мы с тобой просто сейчас поженимся. Найдем священника посговорчивее и вступим в законный брак. Наверное, ты хотела другую свадьбу, но тут уж ничего не поделать. — Он медленно опустил её на пол. — Мне тут птичка на хвосте принесла весть, что, возможно, если ничего не измениться, по возвращению в Петербург, меня ждёт титул. И, значит, тебя тоже. А по Российским законам дворянка должна поступить на службу. Понимаешь, что я имею в виду?
— Я никогда даже не думала о свадьбе, — Хельга в упор смотрела на Гюнтера. — Но, черт подери, я всё же надеялась, что получу однажды нормальное предложение.
— Хорошо, — и Криббе опустился на одно колено. — Ты окажешь мне честь и станешь моей женой?
— Да, — и Хельга разревелась, спрятав лицо в ладонях.
— И из-за этого столько переживаний, — Криббе поднялся на ноги. — Раз сейчас мы всё прояснили, значит, пойдём, найдём священника, чтобы время зря не терять.
* * *