Вендетта
Шрифт:
Макс навёл дуло хилгана на Рокси, зажмурился и потянул за ручку. Криков боли и ужаса не последовало, так что он открыл глаза и увидел золотой луч. На броне Рокси, где луч сталкивался с поверхностью, расходились светящиеся волны. Макс отпустил ручку, и луч исчез.
— Это лечащая пушка, — пояснила Рокси. — Из названия понятно ж!
— Я думал, это типа healer’s gun, а не healing gun.
— Оки. Тогда ты оправдан. Всё, гоу дальше.
Когда они прошли ещё один поворот, Макс спросил:
— Лечение золотым лучом? Серьёзно?
— А что ты, блин, хотел? Подорожник к раненым посреди боя прикладывать? Представь, что эта штука восстанавливает исходное состояние молекул повреждённого тела, заставляет ткани быстро регенерировать. Технологии, мать их!
— Звучит чуть более складно, чем «луч волшебной святости». Сойдёт.
— Хотя прикладывательные штуки я тоже видела, и шприцы с типа обезбаливающим...
Туннель казался бесконечным — Макс уже успел высохнуть, пока они шли.
— А зачем ты позвала меня в лабиринт?
— Да ни зачем. Мне тут одной скучно было.
— Мы точно не помрём через час? Хотя... — Макс посмотрел на часы в углу интерфейса — его он уже научился вызывать и отключать движением глаз «в угол», — уже осталось меньше двадцати минут.
— Я уже сорок минут в этом долбанном лабиринте?! — ужаснулась Рокси. — Тупая лока. Ни фарма, ни опыта, одно убитое время.
— Значит, он существует неспроста, — предположил Макс. — Тут либо надо что-то сделать, чтобы открыть нужный ход, либо прийти с квестом. Лабиринт специально нужен, чтобы скрывать своё сокровище от мимокрокодилов типа нас.
— Да мне не нужно сокровище, мне б выход найти! — воскликнула Рокси. — Пошли направо.
— То есть, ты не в курсе легенды Лабиринтума?
— Не в курсе, и не уверена, что какая-то легенда вообще есть.
— Ладно... Тогда, может, пофоткаешь меня?
Следующие пять минут Рокси скринила Макса на фоне разных завихрений фиолетового света.
— Чувствую себя твоим личным фотографом, — пожаловалась она.
— Знала бы Лилит, чем мы сейчас занимаемся, — усмехнулся Макс, закинувший ногу на особенно ярко светящийся выступ в стене. — Она думает, мы тут дрожим от ужаса, что наши персы заблочатся, а мы снимаем портреты! Рокс, ты фотай, я так долго не простою на одной ноге... Рокс?
Макс ещё не очень умело распознавал эмоции рептилоидной морды. Сейчас его спутница, должно быть, напряжённо хмурилась.
— Сколько времени у нас осталось? — спросила она.
— М-м... минут десять, может, меньше. Не уверен.
Ящерица поспешила вниз по коридору, а через несколько шагов перешла на бег. Макс соскочил с выступа и бросился вслед за Рокси.
— Ты же сказала, что Лилит блефует, что её слова — бред собачий!
— Сказала, — отозвалась Рокси. — Но откуда мне знать наверняка?
Она остановилась в комнате, из которой было три выхода, устремилась было в среднюю, но тут же встала как вкопанная, прислушиваясь. Неуверенно
— Я не знаю, куда идти, блин, блин, блин! — выпалила она.
— Пошли налево, — предложил Макс.
— Мальчикам всегда лишь бы налево, — прошипела Рокси и взяла направо.
Ещё два поворота, и Рокси снова застыла.
— Чтоб тебя! Мы сделали круг! — она указала Максу на заметный выступ, у которого он фотографировался.
— Ну, если всё время поворачивать только в одну сторону, рано или поздно придёшь туда, откуда начал, — заметил Макс.
— Не факт. Зависит от лабиринта, — ящерица приложила лапу к чешуйчатому лбу. — Думай, думай... Сколько времени осталось?
— Три минуты. Или две. Или одна. Я фиг знает вообще!
— Достань свою пушку.
Макс повиновался, и тут же ойкнул от боли — Рокси выстрелила ему в голень. Мантия торопливо окрасилась в красный рядом с дыркой от пули.
— Что ты делаешь?! — вскрикнул Макс. Хорошо, что выстрел ненастоящий, и боль тоже... В реального Макса никто никогда не стрелял, но он полагал, что быть мишенью должно быть куда дискомфортнее, чем то, как оно запрограммировано сейчас — будто иголкой ткнули.
— Теперь пали по мне.
Макс потянул рычаг. На этот раз луч был ярко-алым. На груди Рокси появилось кровавое пятно, ящерица охнула и сползла на землю.
— О... — только и мог выдать Макс. Если бы он знал, что хилган перестанет бить концентрированной мощью техногенного подорожника, он бы никогда! — Дурная пушка, лечи её, — Макс опять нажал на рычаг, и в итоге оставил Рокси ещё меньше очков здоровья.
— Давай, ещё один выстрел, — прохрипела Рокси.
— Нет! — заявил Макс, убирая «дурную пушку». — Никогда меня больше о таком не проси!
— Макс, время тикает, вальни меня! — для пущей убедительности ящерица выпустила по спутнику целую очередь пуль-иголочек в живот. До чего ж раздражающее от них чувство!
Макс покачал головой. Тогда Рокси поднялась на дрожащих ногах, вяло разбежалась и врезалась в каменный свод, будто собиралась отыскать в Лабиринтуме платформу девять и три четверти. Её тело свалилось на землю, рот приоткрылся, а глаза остекленевше уставились вверх.
— Прекрасно, — пробормотал Макс. Ещё бы: его приятельница только что эталонно убилась об стену. — А я?
Оставшись один, Макс, наконец, соизволил взглянуть на давно мигающую полоску с хитпоинтами — она появилась после первого выстрела Рокси. Цифры рядом с полоской гласили, что у Макса осталось четыре очка здоровья... а нет, три. Уже два! Что происходит? Один. Ноль. Темнота.
«Вы убиты игроком Рокси»
Секрет всех игроков
Знакомые колонны зайбергской платформы — точка возрождения. Рокси была уже здесь, целая и невредимая.