Венец лжи
Шрифт:
От одной мысли, как он склоняется передо мной, у меня внутри все сжалось, хотя я знала, что этого никогда не случится. Пенн был слишком помешан на контроле, чтобы позволить мне ему указывать.
— Ну, кому-то все же лучше начать говорить, прежде чем я вызову охрану, — папа, прищурившись, взглянул на меня. — Элль, всего пару дней назад, ты этого парня терпеть не могла. Выплеснула ему в лицо его напиток. Какого черта я пропустил, что ему не только разрешили войти в здание, но от Грега и Стива я узнаю, что вы помолвлены.
Он потер грудь.
— Мне
Я всерьез забеспокоилась о его сердце. Почему он потирал грудь? Мне вызвать врача? Я хотела его успокоить, но боялась, что если сменю тему на здоровье и не проясню это жуткое недоразумение, то у меня возникнет гораздо больше проблем.
Я собрала на плече волосы.
— У тебя нет причин обижаться, папа. Все это большая ошибка.
— Что ты имеешь в виду?
Я погладила теплую шерстку Сейдж.
— Я имею в виду, что мы не помолвлены…
— Элль имеет в виду, что мы собирались спросить у Вас разрешения, но, к сожалению, сэр, вчера вечером, когда Грег намекнул, что я недостаточно хорош для Вашей дочери, дала о себе знать моя собственническая натура, — Пенн подошел ко мне и уселся рядом на диване.
Сейдж напряглась, но не попыталась убить его за то, что он осмелился приблизиться.
Уверенно, будто он давно это репетировал, Пенн взял мою руку, поднес ее к губам и поцеловал костяшки пальцев.
— Я знаю, что Элль и сына мистера Робсона воспитывали с пониманием того, что однажды они поженятся, но это больше не вариант.
У папы отвисла челюсть.
— Не вариант? Почему?
Пенн хитро мне улыбнулся, буквально искрясь интригой и ложью.
— Потому что, с Вашего благословения, конечно, я хочу жениться на Ноэль.
Я застонала, опустив голову.
— Папа, он не это имел в виду. Это игра…
Пенн быстро сжал мне руку, заставив замолчать.
— Она еще не совсем осознала то, что я к ней чувствую. Элль считает абсурдным мое желание на ней жениться, поскольку мы только познакомились, но она ведь не такой старомодный романтик, как мы, так ведь, сэр? — он ухмыльнулся моему отцу, бросив ему наживку, которая непременно зажжёт в нем интерес.
Папа тут же попался на крючок.
— Вы верите в любовь с первого взгляда?
Пенн откинулся на спинку дивана и, закинув руку мне на плечи, увлек меня за собой. Само движение было расслабленным, но все его тело гудело от напряжения, причину которого я не могла разгадать.
— Безусловно. Когда Вы упомянули о ней в баре, она сразу же показалась мне моим типом женщины, — Пенн устремил на меня взгляд своих пронзительных, лукавых глаз. — И как только я ее увидел, в тот момент, когда она облила меня водкой, я все понял.
Свободной рукой он коснулся моего подбородка, приблизив мои губы к его губам.
Сейдж соскочила с моих колен и юркнула под стол.
Я попыталась отстраниться.
Я не собиралась целовать его в присутствии
Я его за это ненавидела.
Меня бесило то, как он лгал последнему родному для меня человеку.
Оторвавшись от его губ, я попыталась встать, подойти к отцу и объяснить, что все это огромное недоразумение, а потому не стоит слушать этого человека.
Но было уже слишком поздно.
Из глаз моего отца исчез подозрительный блеск, поза стала расслабленной. Мыслями он уже перенесся в те счастливые времена, когда встретил мою мать и с первого взгляда влюбился нее по уши.
Его лицо просияло.
— Хотите сказать, что это правда? — он перевел взгляд с Пенна на меня. — Это не розыгрыш? Вся эта враждебность в самом начале, Элль, ты просто слишком вспылила?
Отец усмехнулся.
— Помню, у твоей матери тоже была такая черта. Она часто налетала меня без всякой причины, — его голос стал задумчивым. — Мне так этого не хватает.
— Ты все неправильно понял. Это не пра…, — начала я.
— Это все чистая правда, — пробормотал Пенн. — Я влюбился в нее и уже сделал ей предложение. Надеюсь, Вы не возражаете.
— Возражаю? — отец вскочил, хлопнув в ладоши. — Да я в восторге. Подумать только, наконец-то у Элль есть плечо, на которое можно опереться. Мужчина, который добился собственного успеха и не позволит никому воспользоваться ею и ее компанией в своих интересах.
Меня это начинало раздражать. Он говорил обо мне, словно о кисейной барышне, которую нужно защищать от больших страшных людоедов, а не как о способной деловой женщине.
Но я не могла винить его за искреннюю радость от мысли, что я буду так же счастлива, как и он с мамой. Мне просто претило то, что все это неправда. Мы с папой очень похожи, но в том, что касается сентиментальности и мира грез, я больше не терпела надуманностей.
Я поверила в ту безумную вспыхнувшую искру между мной и незнакомцем. Я умоляла отца помочь мне перевернуть город с ног на голову и найти его. Сложно даже представить, сколько раз я засыпала в слезах, молясь, чтобы папа помог мне в поиске единственного человека, рядом с которым я почувствовала себя собой, такой живой и настоящей во всех смыслах.
Но он отказался.
Конечно, сначала отец помогал. Он ходил со мной в местные тюрьмы и стоял рядом, пока я сбивчиво бормотала что-то о толстовках, густых щетинах и спасении в переулке. Но его обычно безграничное терпение оказалось очень недолгим.
Однажды вечером я, наконец, заставила его признаться в нежелании помогать, когда пригрозила ему, что, если он продолжит препятствовать мне в поисках незнакомца, я продам свои акции «Бэлль Элль» и уйду из компании.
Достаточно было двух предложений, чтобы понять, какой он упёртый. Я до сих пор помнила их ясно, как день: